Вот как раз и проверю, насколько прав был Семеныч относительно алкоголя и моей на него реакции. Оно, конечно, ставить опыты на людях нехорошо, но наука тоже иногда требует жертв. Надеюсь, не в этот раз.

На нас сейчас глазели практически все клиенты кабака, и здоровяку было не с руки пасовать. Тем временем я продолжал усугублять ситуацию.

— Тебе, как обычно? — дождавшись невнятного кивка, налил ему стакан до краев. Себе — вдвое меньше.

Как же мне обожгло пищевод! Казалось, еще немного — и я извергну огонь, подобно дракону. Не сдержался — закашлялся.

' Преодоление горения без последствий, не может быть учтена в степени развития до достижения десятой ступени. Преференции зачислены в копилку огнестойкости из-за необычной способности организма', — появилась надпись перед глазами.

Тот же Семеныч пообещал, что я не сожгу себя изнутри, даже если буду пить чистый спирт, поскольку на эти два дня организм будет обладать повышенной регенерацией. Мне бы такой бонус, да на всю жизнь, но и этот подарок весьма ценен. Давно понял — любая копилка не лишняя, а сейчас получил новую.

— Как был слабаком, так и остался, — презрительно хмыкнул атлет, залпом осушив стакан. Он лишь крякнул и занюхал рукав, демонстрируя свое превосходство.

— Да я и не спорю. Всегда восхищался твоим умением красиво пить.

Мы не стали ничем закусывать, однако в моя голова оставалась незамутненной — похоже, спирт действительно не добрался до желудка.

Со стороны наше застолье и впрямь выглядело как встреча старых приятелей, которые решили напиться в хлам. Однако ни я, ни он так и не назвали имя собутыльника. Хороши друзья.

В этой абсолютно нечестной дуэли здоровяк проиграл. Пришлось оставлять заведению хорошие чаевые с просьбой присмотреть за «другом». Только после этого смог отправиться по выданному адресу.

И тоже не сразу. Покинув кабак, свернул в первый же проулок и оттуда понаблюдал — нет ли хвоста? Через несколько секунд заметил двоих. Они осмотрелись, о чем-то поговорили, и пошли своей дорогой. Один показался мне смутно знакомым. Нет, вряд мы были представлены друг другу, но я его точно где-то видел.

Любопытство так и подталкивало проследить за подозрительной парочкой, но на город опускались сумерки, а мне хотелось выспаться перед завтрашним днем, который не обещал быть легким. Уже собрался уходить, когда заметил обсуживавшего меня официанта. Парень вышел за на крыльцо и трижды свистнул. Откуда-то из тени к нему сразу выбежал подросток. Пару слов — и пацан побежал за теми двумя.

«Содомом вас всех об Гоморру! А сначала городок показался вполне спокойным, — подумал я. — Неужели как в той поговорке про тихий омут и чертей? Остается только понять, кто тут бес, а кто просто мимо проходил».

Интерлюдия 5

Пять дней новик с позывным Пашек находился среди людей, которых он и людьми-то не желал признавать, но кто ж его спрашивал? Ему только приказывали. И первый же день показал, что их приказы лучше выполнять, иначе все заканчивалось профессиональным мордобоем.

Били со знанием дела: ужасно больно, но без увечий, чтобы похищенный не потерял работоспособность. Когда Павел попытался симулировать неспособность выполнения приказов, его на пару часов выставили в качестве боксерской груши, после чего умения пленника резко возросли, он даже смог подняться вверх на одну ступеньку, чего не удавалось за все время проживания в Щукинске.

Все это время Пашек не прекращал слать слезные сообщения Алкосу, чтобы тот его выкупил, однако в ответ получал лишь обещания. Дескать, работа ведется, но имеются некоторые трудности.

Лишь на четвертый день до пленного начало доходить, что на базу людоловов он попал именно благодаря своему наставнику, которого прислал сам Алкос. Собственные выводы повергли его в глубокое уныние. Он вдруг осознал, что никто выкупать его не станет. А стоило представить, что ждет его дальше, и хотелось выть.

Несмотря на дождливую погоду, пленника подняли ни свет, ни заря.

— Готовься, Пашек. Нашелся и на тебя покупатель, — утренняя новость ошарашила.

— А чего мне готовиться, хоть сейчас…

— Приказы никто не отменял! — перебил его надсмотрщик. — Территорию убрать, нужники почистить, воды из ручья натаскать. Вопросы есть?

— Никак нет! — вытянулся в струнку Павел.

— И только попробуй не успеть все сделать за три часа. Плата за тебя совсем крохотная, можем и передумать.

Пленник стремглав бросился к сараю с инструментами, чтобы, не дай Бог, не упустить шанс, которого никогда больше не представится.

«Все-таки проснулась совесть у Алкоса. Значит, как про Димку сведения получить — так будьте любезны, а стоит в беду попасть, и меня ни для кого нет. Вернусь в Щукинск — и ни шагу из города. И нафиг мне сдался наставник? Я сразу заподозрил, когда он заговорил про вылазки в лес. Ступени поднимать, над собой расти… Тьфу… Ну, поднял я одну. Сам весь в дерьме, побоях, одежду испортил… Стоит оно того? Точно, нет!»

Пашек за полчаса подмел территорию, быстро натаскал воды и принялся за самое противное. Еще через час он закончил всё — вот что значит стимул!

— Смотрю, справился? — снова появился надсмотрщик. — Знаешь, может мы еще передумаем отпускать от себя такого ценного работника.

Павел побледнел.

— Не бойся, шучу я, — засмеялся людолов. — Иди, помойся, а то от тебя дерьмом за версту несет.

Дождь к этому времени почти закончился, однако в воздухе висела мелкая морось. Пленник побрел к ручью и принялся отмывать сапоги и перчатки, в которых работал, затем сполоснулся сам, а когда оделся, заметил неподалеку от ручья крупный звериный след. Похоже, к базе приходил разведчик из стаи шипастых волков. О таком нужно было срочно доложить надсмотрщику, и Павел посеменил к его избушке, из окна которой доносились громкие голоса. Он уже собирался постучать в стекло, даже руку занес, но быстро ее опустил, прижавшись к бревенчатой стене…

— Ходят слухи, что покупатель Пашека работает на ЧКР, — этот голос пленнику был не знаком.

— С чего вдруг? — спросил надсмотрщик.

— Один надежный человек видел очень похожего на него типа. Опять же, сам посуди — выбран пленник с минимальной ценой.

— Думаешь, они решили за нас взяться?

— Чем черт не шутит? Говорят, недавно в поезде была крупная облава. Бугорских, считай, всех повязали.

— Предлагаешь отменить обмен?

— Нет. Только неплохо бы захватить этого покупателя, да пообщаться с ним с глазу на глаз.

— А вдруг он не один придет? — надсмотрщик только и делал, что задавал вопросы.

— Других чужаков в городе не видели. Опять же, наши будут его «пасти» от самого города. Приведет «хвоста» — сразу узнаем.

— И на какой он ступени?

— Максимум — ратник. Есть подозрение, что умелый.

— В ЧКР других не держат.

— Значит, берем с собой еще пятерых. И Пашеку о них — ни слова.

— Само собой.

Услыхав свое имя, пленник дернулся и очень осторожно отошел на несколько шагов, а затем:

— Я видел след! Там эти…. волки! Скорее к ручью…

— Хватит орать! — вышел из избы надсмотрщик. — Закрой пасть и пошли смотреть, чего ты там нашел.

Насколько Павел успел узнать, людоловы имели еще пару малых баз возле Щукинска, где проживало по пять-семь бойцов и два-три пленника. На здешней Пашек со вчерашнего дня остался один, остальных выкупили. Где-то имелась и основная резиденция преступников, туда его доставили в день похищения. Однако дорогу ни в одно из этих мест он бы все равно не отыскал, поскольку всегда плохо ориентировался даже в знакомом лесу, а здесь он никогда не был, да и повязку с глаз снимали уже после доставки.