– Касим довольно милый, – произнесла Кэт, стараясь смягчить напряжение.

– Вот как раз милым он никогда не был, – бросил Зейн. – Не позволяй ему себя обольстить. Этот парень – чертов…

– Кто? – спросила Кэтрин, мельком бросая взгляд на него и быстро опуская глаза.

– Никто. – Зейн открыл полог палатки, придерживая его для Кэтрин.

Она прошла внутрь, но мысли ее занимал вопрос: что за отношения между Зейном и Касимом? Вождь кочевников ведет себя спокойно и непринужденно, а шейх, кажется, готов его убить.

– Почему он назвал тебя братом? – спросила заинтригованная Кэтрин.

Зейн бросил на нее испепеляющий взгляд, но промолчал.

В палатку вошли две женщины – обе они, одетые в тонкие шелковые платья и с пирсингом в носу и бровях, выглядели довольно экзотично. Они встали перед Зейном на колени, и он что-то произнес на местном диалекте, а затем указал Кэт на середину палатки. Она невольно ахнула, увидев роскошное убранство: казалось, они вошли в пещеру сокровищ. Повсюду расцветали буйные краски, а мебель поражала своей современностью, – интерьер ничем не напоминал обитателям о том, где находится жилище. В одном углу на небольшом возвышении стояла деревянная резная кровать, на которой лежало много вышитых разно цветных подушек. Причудливо расшитые коврики украшали пол, а бархатные занавески в другом углу комнаты чуть приоткрывали сверкающую медную ванну и низенькие столики, на которых горой возвышалось сложенное в аккуратные стопки белье и стояли маленькие стеклянные флакончики с принадлежностями для купания. Прохладный воздух внутри тента наполнял аромат духов.

Зейн подвел Кэтрин к большому дивану, покрытому роскошным шелковым покрывалом, и приказал сесть. Кэт, повиновавшись, поморщилась от боли.

– Что, сильно болит? – участливо спросил он.

– Не очень, – соврала Кэт, пытаясь устроиться поудобнее. Она бы предпочла стоять – но не была уверена, что ноги повинуются.

Слегка наклонившись, Зейн коснулся пальцем кончика ее носа и улыбнулся, в лице его читались настороженность и сочувствие.

– Эти женщины о тебе позаботятся. Я сказал им покормить тебя и налить горячую ванну. После они сделают тебе массаж. Сначала будет очень больно, но масла и мази быстро помогут. Я приду за тобой после того, как ты отдохнешь. Касим пригласил нас на ужин. Он ответит на все твои вопросы о том, как живут кочевники Холади.

С этими словами Зейн повернулся и уже готов был уйти, но Кэтрин схватила его за руку.

– Подожди, Зейн.

Он остановился, и взгляд его задержался на ее пальцах, лежащих на его предплечье. Кэт поспешно убрала руку.

– В чем дело, Кэтрин? – произнес Зейн, и снова ей почудилось, что он чем-то рассержен.

– Ведь к тому моменту уже стемнеет?

– Наверное. К чему ты ведешь?

– Разве безопасно ехать по пустыне ночью?

Кэт не хотелось снова садиться на лошадь в ближайшее время, но она также не желала возвращаться во дворец в темноте – и виной тому были вовсе не натертые бедра. Провести еще час в объятиях Зейна, когда сгущающиеся сумерки предлагают путникам уединение и навевают романтику… Кэт была уверена, что потеряет остатки здравого смысла и совершит очередную глупость.

Взгляд Зейна остановился на ней, – и время, казалось, замедлило ход.

– Ты не в том состоянии, чтобы ехать назад сегодня ночью, – ответил наконец он. – Нам придется переночевать здесь и вернуться во дворец завтра утром.

– О! – протянула Кэт, не зная, что сказать. Она чувствовала облегчение и в то же время странное напряжение. Неужели Зейн сердится на нее из-за того, что по ее вине ему приходится менять планы?

– Не начинай паниковать, Кэтрин. Мы не станем ночевать в одной палатке, – раздраженно отозвался Зейн. – Я приду за тобой через пару часов, – продолжал он. – Постарайся отдохнуть.

Кэт кивнула и, провожая Зейна взглядом, без сил опустилась на диван в полном смятении оттого, что внезапно поймала себя на мысли: каково бы это было – разделить палатку с Зейном?

– Я узнала, что вы провели детство во дворце шейха. Как так вышло? Почему вы оттуда уехали? – спросила Кэт, обращаясь к Касиму, не в силах унять любопытство. Они уже поужинали и теперь сидели за столом, беседуя, пока люди вождя убирали тарелки. Касим вел себя оживленно; вопреки опасениям Кэт, он не старался укрыться от вопросов и с охотой рассказывал о том, как стал вождем в результате соревнований между другими молодыми претендентами после того, как прежний правитель скончался, не оставив наследника. Кэтрин задавала ему много вопросов о традициях и культуре народа Холади, и Касим ответил на все – даже предложил поработать переводчиком в случае, если Кэт захочет побеседовать с его соплеменниками.

Кэтрин позабыла о боли в ногах после горячей ванны и успокаивающего массажа. Ужин был роскошным и обильным. Еду подавали на низких столиках, пирующие сидели на подушках и ели руками. Сгущающиеся сумерки добавляли вечеру особый уют – все было отлично, и лишь Зейн сидел с мрачным лицом и молчал. Кэт решила не обращать на него внимания. По-видимому, он был раздражен необходимостью остаться в лагере на ночь. Но девушка была довольна: интервью оказалось чрезвычайно содержательным, а полученная информация могла бы придать исследованию особую аутентичность. Кочевники Холади были закрытым сообществом, и культура их была практически неизвестна окружающим. Касим же являл собой пример гостеприимного, обаятельного и интересного хозяина. Казалось, его живость подействовала и на Кэт – поддавшись его чарам, она позабыла о формальностях, и слишком поздно поняла, что совершила ошибку, задав последний вопрос. Касим бросил взгляд на Зейна поверх головы девушки. Воцарилось молчание.

– Вам можно не отвечать, – поспешно сказала Кэт, стараясь спасти положение. Она пожалела о том, что воспользовалась дружелюбием Касима и переступила грань, задав ему такой личный вопрос.

Но вот молодой вождь вновь посмотрел на нее и сверкнул ослепительной улыбкой, озорно блеснув глазами.

– Зейн не рассказал?

– Не рассказал чего? – осторожно уточнила Кэтрин.

– Это не относится к проекту, Касим, – вмешался Зейн, и в голосе его ясно слышалось предостережение.

Однако Касим проигнорировал его слова.

– Ответ на ваш вопрос очень прост, доктор Смит. Я жил во дворце ребенком, потому что я – внебрачный сын шейха.

Пораженная, Кэт выронила карандаш, и взгляд ее невольно переместился с лица Касима на Зейна. Так они братья? Вот почему они так похожи! Вот почему вождь назвал своего гостя братом, это вовсе не было особой формой обращения. Почему Зейн ничего не сказал? И почему он снова сердится?

– Моя мать была проституткой, она умерла, рожая меня, – продолжал Касим, и шейх тихо выругался.

– Ты не напишешь об этом ни слова, – предостерег он Кэтрин.