— Вы сильный человек, если можете в такомпризнаться, — сказала она. — Вы, наверное, не женаты?

— Нет. — Дронго вспомнил про Джил. Он так маловремени проводит с ней.

— Это правда, что вы были в нашей комнате сЛилией? — вдруг спросила Ингрид.

— Возможно, — сказал Дронго, — но если бы этобыла правда, я бы все равно не сознался.

— Вы благородный человек, — задумчиво произнеслаона. — Думаете, что этот тип находится среди нас?

— Какой тип?

— Вы знаете, о ком я говорю. — В ее голосепоявились нотки.

— Возможно, что его здесь нет. Во всяком случае, здесьне так много людей и подобного маньяка можно будет легко вычислить.

— А если он опять нападет? — спросилаИнгрид. — Вам не бывает страшно, господин Дронго?

— Бывает, — вздохнул он, — мне часто бываетстрашно. Но у меня такая работа. Я должен уметь преодолевать свой страх.

— И чего вы больше всего боитесь? — спросила она,приближая свое лицо к нему.

— Людей, — тихо сказал он, глядя ей в глаза.Балодис открыл глаза.

— Когда закончатся эти чертовы съемки, — прошепталон.

В этот момент Ингрид позвали сниматься, и на ее местовернулась Елена Доколина, которая видела, что ее подруга разговаривала сДронго.

Доколина взяла два яблока и, надкусив одно, подошла кДронго.

— Хотите яблоко? — спросила она, подавая емувторое.

— Нет, — улыбнулся Дронго, — спасибо, нехочу.

— Вы уже переоделись, — сказала она, внимательнооглядев его с ног до головы, — так вы тоже неплохо выглядите.

— Хочу вернуть вам комплимент. Во время сегодняшнихутренних съемок вы выглядели тоже очень неплохо. — Дронго подумал, чтомагнитная буря сказывается и на нем, если он позволяет делать такие двусмысленныекомплименты.

Она улыбнулась.

— Лилия пыталась вас охмурить? — вдруг спросилаона.

— Вы все задаете один и тот же вопрос, — призналсяДронго. — Вы можете объяснить, почему вас так интересуют мои отношения свашим гримером?

— Нам сказала Рута Юльевна, что вы зажимались сЛилией, — пояснила Доколина с милой непосредственностью.

— Когда она вам сказала?

— За обедом. Она считает, что вы не теряете временизря.

— Понятно, — пробормотал Дронго. Вот откуда такойповышенный интерес к его персоне и со стороны Ингрид, и со стороны Лены.

— Я, кажется, убью вашего коммерческогодиректора, — признался Дронго.

Доколина загадочно улыбнулась. Потом надкусила яблоко ещераз и, наклонившись, тихо произнесла:

— Будете убивать, позовите меня. Я с удовольствием вампомогу. Буду держать ее за ноги.

Она отошла, и Дронго изумленно посмотрел ей вслед. Непонятнобыло, шутит Лена или говорит серьезно, настолько необычным был и ее взгляд, иголос.

Съемки продолжались еще около двух часов. Никто из тех, ктоуехал в отель, так и не появился в павильоне. На часах был уже седьмой час,когда Пабло Гарсиа разрешил закончить работу, чтобы завтра продолжить ее.Девушки отправились переодеваться. Ионас проснулся и сидел на скамье с мрачнымвыражением лица. Подошла Рута Юльевна и несколько минут выговаривала ему что-топо-латышски, отчего его лицо покрылось красными пятнами.

Когда коммерческий директор отошла, он поднялся и, зло шепчаругательства, подошел к Дронго.

— Она говорит, что ей вообще не нужна такаябезопасность, — зло передал он свой разговор Дронго, — хочетпозвонить Зитманису, чтобы он отозвал нас обоих. Сука, — неожиданно сказалБалодис, — настоящая неудовлетворенная сука.

— Почему она такая нервная? — не понял Дронго.

— Из-за вас, — неожиданно ответил Ионас, —она ведь видела, что вы пошли к Лилии. И что девочки к вам подходят поговорить.Она и ревнует всех. Ненавидит всех мужчин и ревнует всех женщин.

— Скорее, наоборот, — поправил его Дронго, —ревнует всех мужчин и ненавидит женщин.

— Нет, — снова икнул Балодис, — я знаю, чтоговорю. Она у нас мужчин не любит. Думаете, почему она у нас сидит коммерческимдиректором? Так много получает? Нет, конечно. У нее есть ресторан, содержаниемкоторого она зарабатывает на жизнь. А у нас она работает для удовольствия,чтобы отбирать для себя девочек. Понравившихся девочек. Просто на Ингрид оназапасть не может.

Ее мамаши и отчима боится. А на Лену она давит. И на другихдевочек она тоже давила…

— Что вы сказали? — осторожно переспросил Дронго.

— Что слышали, — зло огрызнулся Балодис, — этосейчас мода такая. Женщина встречается с женщиной, а мужчина с мужчиной. У насв Латвии скоро разрешат однополые браки…

— Подождите, — перебил его Дронго, — выхотите сказать, что ваш коммерческий директор имеет своеобразную сексуальнуюориентацию? Верно?

— Почему своеобразную? — удивился Балодис. —Самую популярную. У нас сейчас свобода. Можно любить кого хочешь. Вот она иотбирает себе девочек. Поэтому так психовала, когда увидела, что вы к Лилииходили. Я думаю, Лилия никому не отказывает. Ни режиссерам, ни экспертам, никоммерческим директорам. Она у нас женщина безотказная. Тоже сука хорошая.

Он повернулся и пошел по коридору, чуть спотыкаясь. Дронгоостался стоять, пытаясь осмыслить сказанные слова. Получается, что Рута Юльевнаработает здесь не из-за денег. Ею движет другой, более мощный, подсознательныйфактор. Если Ионас Балодис не врет, то тогда коммерческий директоравтоматически становится одной из главных подозреваемых. Как сказал Ионас, онане может приставать к Ингрид из-за ее влиятельных родителей. Но к остальным онаприставала. Нужно уточнить, было ли нечто подобное в отношении Ингеборы. Иконечно, поговорить с Леной. Лучше всего узнать подробности у Лилии Омельченко.Она наверняка не удержится и все расскажет. В подробностях. В деталях.

Но если Балодис не врет, а он, похоже, знает, что говорит,то тогда можно выстроить цепочку убедительных фактов. Ингрид вызывает особоераздражение Руты Юльевны, и та пишет ей письма с угрозами, не решаясьпредложить свою любовь. Ингебора, которая отказалась и у которой уже был жених,поплатилась за свой отказ. А Лена только что попросила позвать ее, когда онбудет убивать коммерческого директора. И, кажется, она не шутила.

Задумавшись над этим, он вошел в микроавтобус и занял своеместо в третьем ряду. Ингрид села, как и раньше, в первом, Лена — во втором.Балодис прошел к заднему сидению. Рута Юльевна уехала раньше остальных вавтомобиле Пабло Гарсиа.

Так получилось, что в салоне они были вчетвером. Балодис,две девушки и Дронго.

— Ионас, что будет завтра? — спросила Лена,обернувшись к Балодису. — Сеньор Гарсиа так быстро говорил, что я непоняла.