Заинтриговало меня и поведение кота — животные ощущают присутствие нечистой силы, как предчувствуют землетрясения и другие катастрофы. Я видел случаи, когда проявление потусторонних сил заставляло выть собак во всей округе. Злые духи могут нападать на домашних животных, ведь они творения Божьи. Поэтому я всегда вешаю медаль святого Бенедикта на шею каждого питомца в доме, прежде чем начать обряд изгнания дьявола.

Хотя рассказ Анжело позволял заподозрить в доме инфернальную сущность, я не был убежден, что надо лететь помогать, и попросил рассказать еще. Сиплым баритоном молодой человек начал:

– Через несколько дней к скрежету прибавились шаги. Тяжелые, будто человек ходил. Сперва на дорожке в такт шагам захрустел лед, затем все ближе и ближе, буквально за стеной. Шаги замерли перед моим окном, которое вровень с землей, ведь квартира-то в подвальном этаже.

Анжело снова схватил биту и выбежал, готовый отдубасить того, кто там ходит, но никого не нашел.

Слегка надтреснуто он добавил:

– На свежем снегу не было следов! Ни единого!

Озадаченный, он вошел в дом и снова услышал шаги.

– Вот на этот раз я реально испугался: шаги слышались внутри дома, будто кто-то поднимался по лестнице. Но квартиры наверху пусты, я здесь пока единственный жилец! Наверху призрак, или кто он там, сперва медленно прошелся от стены до стены, а потом пробежал туда-сюда.

– Сколько раз? — спросил я, уже зная ответ.

– Три раза, все быстрее и быстрее, — ответил Анжело. — У меня сердце так и бухало, я тебе говорю.

Дважды проверив каждую дверь и каждое окно, владелец магазинчика пошел наконец спать. Но странные явления не прекращались. На следующую ночь в коридоре раздался оглушительный грохот, будто кто-то барабанил в дверь. Анжело лежал в кровати, слушая этот стук, но даже не встал за своей «Луисвилл слаггер», зная, что если поднимется, все равно никого не найдет.

Естественно, он мало спал в ту ночь и на следующую, когда раздались громоподобные удары, от которых он едва из кожи не выскочил. Тут уже ему пришлось брать биту, включать свет во всех комнатах и обыскивать каждый сантиметр. Что он нашел? Разумеется, абсолютно ничего.

Через неделю после переезда Анжело начали съезжаться другие жильцы. На втором этаже поселился одинокий мужчина, на первом водворилась молодая пара с четырехлетним сынишкой и новорожденной дочкой. Боясь показаться сумасшедшим, Анжело все же решился спросить новых соседей, не замечают ли они в доме странное. «Да, — ответили они, — здесь что-то очень плохое!» И когда Анжело сказал, что вызвал специалиста по паранормальным явлениям, все дружно согласились, что им не обойтись без помощи, и как можно скорее.

Улицы были покрыты черным льдом — объявили штормовое предупреждение, когда мы с Джо припарковались у кладбища и пошли в дом ждать, пока подтянется остальная команда. В спину дул ледяной ветер. Раньше за расследования мы брались вдвоем, но сейчас работали в расширенном составе. Годом ранее Уоррены приезжали в Нью-Йорк провести семинар. Как всегда, собралось много народу, и несколько слушателей высказали пожелание узнать побольше. Так, с благословения Эда и Лоррейн, мы с Джо основали Нью-йоркское отделение Новоанглийского общества расследований паранормальной активности.

Занятия мы проводили раз в месяц в моем подвале в Глендейле, к ужасу Джен. Она до смерти боялась этих вечеров, потому что в доме начал сам собой включаться и гаснуть свет. Мы постоянно покупали новые лампочки — прежние очень быстро перегорали. Однажды ночью Джен столкнулась с таким же жутким явлением, как и бедняга Анжело, — она услышала тяжелые шаги по скрипучей лестнице из подвала. Решив, что это я несу видеооборудование наверх после занятия, она открыла дверь и никого не увидела.

Естественно, Джен очень встревожилась.

– Ох, не нравятся мне ваши занятия, — повторяла она, когда я заканчивал очередной семинар, и не успокоилась, пока я не обошел дом с молитвой и святой водой.

Меня тоже беспокоило, что адские силы взялись за мою жену, но я чувствовал, что Бог собрал нас вместе не без причины. Мы с Джо не только учили Работе, но и учились у наших студентов, привносящих в расследования веру и новые идеи. Учебников по демонологии не существует, поэтому технику приходилось совершенствовать методом проб и ошибок. Ученики у нас были самые разные: Милли дежурил на перекрестке возле школы, Деннис развозил по магазинам «Севен-ап», Дэвид — охранник, Фред — швейцар. Антонио и Вики, они поженились во время службы в армии и всегда одевались в военный камуфляж, работали у манхэттенского адвоката. Всех нас объединяла вера в Бога.

Мы никого не заставляли заниматься Работой через силу. Одни приходили только на занятия, другие помогали в расследованиях. Те, что предпочли ходить в учениках, выполняли свою часть работы, поддерживая нас своими молитвами. Некоторые помогали иными способами: Кэти, работающая в католическом храме, была слишком робкой, чтобы выезжать на происшествия, но у нее обнаружился дар провидицы.

– Будьте очень осторожны, кто-то готовится нанести удар, — предупредила она, когда мы собирались в Махпелу.

Дела я вел, как полицейские операции, и установил строгую дисциплину. Во-первых, каждый участник расследования должен находиться в состоянии благодати. Для католика это означает сходить на исповедь. Церковь рекомендует исповедоваться раз в месяц, но, по мне, это слишком редко, поэтому я вменил в обязанность нашим спецам исповедоваться еженедельно и, по возможности, непосредственно перед выездом на вызов. Люди других вероисповеданий должны выполнять ритуалы своей религии и заблаговременно уладить дела с Богом. Перед расследованиями ассистентам велено придерживаться «черного поста», то есть питаться крайне умеренно и побольше молиться.

– В основном ваша задача — прикрывать друг друга и выполнять наши с Джо указания, — говорил я трем ученикам, которые вызвались помочь в доме у кладбища. Фил и Крис, отец и сын, присоединились к нашей группе вместе с женой Фила, Роуз. Внешне они совсем не походили друг на друга: отец, профессиональный программист, плотный брюнет, а его юный сын худой и светленький, в мать. Однако характерами они были схожи — воодушевленные, общительные, легко сходились с людьми. Меня впечатлило, насколько они дружны: никаких трений, как нередко бывает с подростками.

Крис оказался отличным мальчишкой, которым гордился бы любой отец. Они с Филом уже бывали на расследованиях, но Томми, полицейский, с которым я работал в Нью-Йорке, ехал с нами первый раз. Мы подружились на тренировках, разделив общую страсть к боевым искусствам. Томми, жилистый, маленький, двигался с поразительной скоростью. Я ни разу не выезжал с ним на патрулирование — мы работали в разные смены, но слышал, что он мгновенно принимает решение и мастерски разбирается с уличными происшествиями. Любой коп, работающий в гетто, вынужден быть агрессивным, поэтому я предупредил Томми кулаки в ход не пускать.

– Мы можем столкнуться с сопротивлением, — сказал я. — Если дело примет такой оборот, фиксируй человека, удерживай, если надо, но не бей.