Когда Алина сняла в ее прихожей пальто и повернулась к подруге, Кира так и ахнула:

– Офигеть! Ты выглядишь просто отпадно! Ну, японцы, ну кудесники! А платье-то! А прическа!.. Ну-ка, иди сюда поближе!

Вытащив подругу на яркий свет, Кира принялась крутить ее, точно куклу, и так и эдак, чтобы во всех подробностях рассмотреть и наряд, и прическу.

– Блин, как же я жалею, что не смогла полететь вместе с тобой! – сокрушалась она.

– Ну, ничего, – утешала ее Алина. – Очень надеюсь, что это хоть и первая, но не последняя моя поездка в Японию. Переговоры, как я тебе уже говорила по телефону, прошли хорошо, так что, скорее всего, меня еще пригласят, возможно, и не один раз.

– Ну, тогда я костьми лягу, но вырвусь вместе с тобой! – горячо воскликнула Кира. – А теперь я требую подробностей!

Скинув обувь, подруги устроились с ногами на низком широком диване, и Алина в который уже раз за сегодняшний долгий день (давно уже перешедший в ночь) стала вновь и вновь рассказывать о своем путешествии. А Кира то и дело вставляла реплики и уже вовсю строила планы, как они в следующий раз отправятся в Японию вместе. Предвкушая поездку, Кира ахала и недоумевала, и восхищалась, а сама тем временем набросала план своих будущих статей и прикидывала, стоит ли брать с собой фотографа, или она справится со всем сама. Уж таким она была человеком – деловитость удивительным образом сочеталась в ее характере с беззаботностью.

– После Японии тебя просто не узнать, – заметила она. – И это я сейчас не про смену имиджа. Ты и психологически совершенно другая вернулась: вся на подъеме, светишься и выглядишь такой счастливой, что смотреть приятно.

– Тут дело не только в Японии, – призналась Алина. – Я не успела еще тебе рассказать… Но сегодня вечером я снова виделась с Георгом. И знаешь, похоже, у нас действительно что-то намечается…

Верная Кира выслушала и этот рассказ о сегодняшнем вечере и разговорах, которые затмили для Алины все впечатления от поездки в Японию.

– Ну что же, похоже, он действительно очарован тобой, – заключила она. – Если уж прочел твои книги. Не обижайся и не пойми меня неправильно, но для мужчины чтение любовного романа или просмотр мелодрамы – это почти подвиг, на такое они способны только ради горячо любимой женщины. А что он сказал о твоем новом имидже?

Алина почувствовала, как на ясном небосклоне ее безоблачного настроения появилась серая тучка.

– По-моему, ему не понравилось. То есть он ничего такого не сказал, даже наоборот… Но судя по тому, что ему нравится во мне несовременность и все такое, я чувствую, что не понравилось.

– А вот это плохо! – безапелляционно воскликнула Кира. – Он должен принимать тебя такой, какая ты есть. Полностью. А если мужчина начинает выбирать и сортировать твои качества, как фрукты на рынке, – это мне нравится, беру, а это не нравится, выбросьте, – то такому сразу надо давать от ворот поворот.

– Ну, знаешь, – покачала головой Алина, – если я буду настолько придирчива к мужчинам, то так и останусь старой девой.

– Ты не похожа на старую деву, – засмеялась Кира, легонько растрепав ее экстравагантную прическу.

– Это пока… – вздохнула Алина.

– Да и потом тоже. Старой ты, может быть, со временем и будешь, но девой – уже никогда, – цинично заметила Кира.

Алина наморщила нос.

– Фи, ну что ты такое говоришь!

В ответ на что Кира только засмеялась и попросила подругу во всех деталях припомнить, как выглядел макияж, который ей сделали в японском салоне красоты.

Алина подробности помнила, но повторять тот образ больше уже не собиралась. И потому, что понимала – самой ей ни за что так не накраситься, и потому, что, несмотря на поддержку Киры, мнение мамы и тем более Георга было для нее очень и очень значимо. Так что, промучившись еще пару дней в сомнениях, Алина все-таки приняла решение, отправилась в свой салон и попросила Наташу вернуть, насколько это возможно, ее прежний облик.

Наташа тоже оказалась в стане противников ее нового имиджа.

– Что с вами такое сделали! – ахала она, изучая со всех сторон прическу постоянной клиентки. – Это ж совсем не ваш стиль! Теперь придется укоротить остальное, чтобы сделать более или менее одинаковую длину…

– Да-да, конечно, – покорно соглашалась Алина.

– И где ж это вы стриглись, можно узнать? – интересовалась, щелкая ножницами, Наташа. В ней явно говорила профессиональная ревность.

– В Японии, в Токио, – пояснила Алина.

– А, ну если в Японии… – Наташа вздохнула с некоторым облегчением. – Тогда понятно. Они ж, японцы, такие… странные. Почти что инопланетяне. Что ж с них взять?

Однако, увлекшись романом Алины, мы как-то совершенно забыли о Кире. А меж тем, как помнит читатель, эта яркая и энергичная девушка нигде и никогда не соглашалась быть на вторых ролях. Даже в истории о ее лучшей подруге. Поэтому сейчас самое время встретиться с Кирой. И сделать это как раз в ту минуту, когда Кира, которой надоело быть запертой в четырех стенах офиса, вышла подышать свежим воздухом в сквер у Патриарших прудов.

Будучи страстной поклонницей «Мастера и Маргариты», Кира обожала это место, в котором явно присутствует некая магическая аура – не зря ведь Булгаков выбрал именно его для первого появления в Москве Воланда со свитой. Так что, когда Кире нужно было придумать что-то особенно интересное и оригинальное – скреативить, как она это называла, она часто отправлялась на Патриаршие пруды, благо находились они недалеко от редакции, усаживалась на скамейку лицом к пруду или прогуливалась, и «отпускала сознание», позволяя мыслям течь свободным, ничем не стесненным потоком. И такой метод еще ни разу ее не подводил. Обычно не проходило и четверти часа, как в голове будто сама собой рождалась отличная идея.

Вот и сейчас Кира медленно шла по аллее. Припекало солнце и в воздухе уже пахло весной. Поскорей бы! Новый год девушка любила, кто же его не любит, но идеально, если бы сразу после него наступал май, а то и июль. «Надо выпустить номер сразу на два сезона – пусть праздничными нотами в нем еще останется зима, но уже царит весна», – подумала она, доставая блокнот, чтобы сразу записать идеи.

От раздумий оторвал послышавшийся невдалеке шум – кто-то разговаривал на повышенных тонах. Кира невольно посмотрела в ту сторону и увидела двух элегантно одетых мужчин восточного типа. Один сравнительно молодой – сорока еще явно нет, среднего роста, очень недурен собой, одет не без вкуса, но, с точки зрения Киры, как-то уж слишком демонстративно дорого: полупальто, явно сшитое на заказ где-нибудь в Лондоне или Париже, ботинки из крокодиловой кожи, часы Patek Philippe из белого золота. Второй был заметно постарше, седовлас, тоже, несмотря на возраст, весьма привлекателен и одет не менее стильно, но без бросающейся в глаза нарочитости. Он возвышался над собеседником на целую голову, и это еще больше бросалось в глаза оттого, что он явно отчитывал его, активно жестикулируя прямо у его лица и что-то недовольно выговаривая ему. Молодой время от времени отрицательно качал головой и пытался что-то ответить, но очередной решительный жест сводил на нет все его попытки.