там, где исчезали городские огни, пляж изгибался к западу и постепенно становился уже. Тянувшийся слева берег становился все круче, пока не пре-вратился в отвесный утес. Здесь и там за скалы цеплялись изуродованные ветром сосны; сорвавшиеся валуны, каменные оползни, гигантские глыбы затрудняли путь. Солнце давно скрылось за гребнем, воздух ощутимо остыл, и только узкая блестящая полоса далеко в море давала понять, что до заката остается еще час. Габриэль вздохнула, натянула поводья иуступила Гомеру право слезть первым; потом, на мгновение улегшись на седло, соскользнула сама, как нистранно, голос ее звучал бодро и даже невозмутимо:

— Совсем стемнело. Если мы хотим двигаться быстро и при этом остаться в живых, лучше пойти пешком, — она улыбнулась Арго и не слишком уверенно потрепала его по холке. — Ты не виноват, дружище!

Габриэль намотала на руку поводья и, достав Посох, поинтересовалась:

— Гомер, ты в порядке?

Юноша мучительно застонал. Бедолага привалился к каменной глыбе, вконец обессилев.

— Если ты мне, то я жив. Это считается?

— Считается. Ты держишься молодцом, честно! Помоги мне найти след, дорога ужасна. Нам нужно нагнать Зену до темноты — если только это возможно, — Габриэль низко согнулась, вглядываясь в песок под ногами. Кажется, она что-то нашла, но Гомер не мог различить, что именно, ибо, озолоти его, он не стал бы опускаться на колени: слишком уж ныли ноги. Габриэль справилась сама; она выпрямилась и потянула Арго за поводья, снова направляясь на север.

Гомер указал на глубокую колею, оставленную колесами повозки. Теперь она тянулась вдоль самой линииприбоя, час назад расстояние было больше.

— Их ни с чем не спутаешь!

— Следы Зены тоже нельзя не заметить. Те, где шаг уже, наверное, принадлежат Аталанте, впрочем, она слишком легка, ее следы едва заметны. Пока все пре-красно, но стоит нам свернуть с песчаной полосы илипромедлить еще час… — она что-то пробубнила еле слышно, рассуждая сама с собой, и пожала плечами. — Луна встанет рано, но будет невелика. Надеюсь, мы нагоним Зену до темноты. Я слышу журчание воды — там ручей. Здорово: я давно хочу пить.

— Я тоже, после этой прогулочки. Рад, что ты ориентируешься в лесу, — Гомер замялся, потом подошел к Габриэль и с теплой улыбкой взял ее за руку: — Спасибо тебе.

Она удивленно моргнула:

— Мне? За что?

— Ты, кажется, спасла мне жизнь, меня бы забросали камнями. Я… — он опустил глаза, принялся рассматривать собственные руки, пожал плечами. — От меня, навер-ное, не будет толку ни тебе, ни им. Ну, Зене и Аталанте. И похищенным девочкам тоже. Знаешь, я не умею сражаться, отец мне никогда не позволял. И все же…

— О, Гомер, — перебила его девушка, пока смущенный поэт колебался. — Откуда ты знаешь, как повернется дело? Может быть, нам понадобишься именно ты, а я окажусь обузой. Когда мы с Зеной только познакомились, я не умела ничего этого, — она выразительно подняла посох и ловко покрутила им, брови юноши поползли вверх. — Я каждую минуту попадала в беду, и Зене приходилось спасать мою шею, — Габриэль поставила посох на землю и направилась туда, где пел ручеек, Гомер шел следом. — Но я умела болтать, и язык частенько выручал меня, а иногда и Зену. Я приходила на выручку, когда она уже не ждала помощи. Будь уверен, чтобы приносить пользу людям, не обязательно махать мечом.

Она бросила на Гомера испытующий взгляд и внезапно поняла, что зарделась, опустившись рядом с ним на колени и склонившись над чистой водой. Все еще не уняв волнения, она сняла с пояса плоский кожаный бурдюк и наполнила его из родника.

— Я тебе не рассказывала, что случилось однажды, когда я заявила жрецам, что весталка читает священный свиток в неправильном ритме? А прочитав его правильно, я разбудила трех заколдованных титанов, представь! — она вздохнула и покачала головой. — Это могло окончиться трагедией, но Зена сразила одного из великанов, Гипериона, а заодно обезвредила шайку местных бандитов, наводивших страх на округу. Онихотели, чтобы титаны разбойничали с ними вместе. О, мне пришлось работать языком быстрее, чем когда-либо, и, смею тебя уверить, это было нелегко.

Габриэль украдкой взглянула на друга и тщательно перевязала бурдюк. Гомер не скрывал своего восхищения легендой, девушка ясно ощущала, как он обдумывает и украшает ее, создавая новую песнь.

— Так мы и сошлись, — сказала она с небрежным жестом. — Зена сражалась, я говорила, и, между нами, мы неплохо справились. Два уцелевших титана были снова обращены в камень, бандиты разбегались, а деревня оказалась спасена.

— В самом деле? — дружески улыбнулся Гомер. Кажется, он решил, что Габриэль пересказывала ему легенду, популярную в ее родной деревне. Но история ему понравилась, а это уже кое-что. Девушка с трудом поднялась, прикрепила тяжелый бурдюк к седлу и взялась за поводья.

— Чистая правда, — запоздало уточнила она и стала пробираться по жесткой гальке вперед. Арго дышал ей в спину, и время от времени пена капала с его морды Габриэль на плечо. Девушка, вздыхая, вытиралась. — Если мы не собьемся с пути, я даже покажу тебе пещеру, где это случилось. Ты сможешь различить очертания каменных великанов. Скажу тебе, Титанида Тефия была просто красавица, к тому же обаятельна.

— Неужели! — задумчиво откликнулся усталый Гомер. Настоящего певца на мякине не проведешь: он хорошо знал этот трюк. Каждый рассказчик непременно обещал показать место действия, но вечно находилась причина, по которой это было невозможно. Однако история произвела на него сильное впечатление. — Когда у нас будет время, ты расскажешь мне историю целиком.

— Конечно! — она ответила Гомеру теплым взглядом и подумала: "Все, кроме роли Филуса". Молодой жрец чуть не стал ее первым мужчиной. Не то чтобы Габриэль боялась, что Гомер ее не поймет, наверное, поймет, и ревновать, разумеется, не станет, просто она не в таких уж доверительных отношениях с ним. Есть слишком личные вещи. "Я даже Зене не говорила о Филусе. Кстати, понятия не имею о том, что было у Гомера до того, как мы познакомились. И о том, что было потом или есть сейчас".

Далеко впереди, по пыльной и узкой дороге ровно бежала Зена. Тропа пересекла русло высохшего ручья, сделала поворот и плавно пошла вверх меж крутых склонов двух холмов. В ущелье было темно, хоть глаз выколи; воительнице то и дело приходилось останавливаться, чтобы проверить, куда ведет след. Впрочем, вряд ли похитители свернули с дороги: по обочинам тянулись такие дебри, что мало кто смог бы пробраться сквозь лесную чащу и беспорядочное нагромождение камней. Аталанта все еще была впереди, но Зена явно нагоняла ее. Узкие, неглубокие