– Извини, что опоздал. Это не в моих правилах. Задержали непредвиденные дела.

Вера улыбнулась, вдруг подумав, что в постели Филин наверняка неподражаем. Но, собственно, отчего она думает о подобных глупостях?

– Как видишь, мне нашлось чем заполнить паузу. Мой бывший…

Она ожидала Вениамина в общем коридоре, а когда они спускались по лестнице вниз, он вдруг сказал:

– Нет, он что, наверху притаился, твой бывший?

Еще до того, как Вера что-то ответила, он несколькими прыжками взбежал на два пролета вверх и крикнул с ее этажа:

– Да нет, показалось! Думал, что кто-то этажом выше на лестнице сопит, и подумал, что это твой супруг вернулся очередной сюрприз готовить. Но там никого нет.

Присоединившись к ней, он улыбнулся и, взяв ее за руку, произнес:

– А теперь нас ждет роскошный ужин!

Рассекая улицы ночного города, Филин проговорил:

– Дурной тип. Если тебе требуется помощь…

– Нет, благодарю. Он, может, и крикливый, и невыдержанный, однако безобидный.

Вера подумала о том, что гнев Кудымова был вполне понятен – она украла его наработки и использовала для своей статьи, которая произвела в городе эффект разорвавшейся бомбы. Все только и говорили о том, что «Городские вести» первыми решились затронуть тему, которая уже давно муссировалась в качестве слуха. Со стороны властей тотчас последовали гневные опровержения, пресс-секретарь Следственного комитета области категорически отверг возможность того, что в городе действует маньяк, упрекнув СМИ в ангажированности и стремлении устроить сенсацию на пустом месте. А через день в редакцию «Городских вестей» наведалась пожарная инспекция и санэпидемстанция.

– У нас ведь будут проблемы? – спросила Вера, когда они оказались в ресторане, где им отвели отдельный кабинет на втором этаже – оттуда можно было лицезреть, что происходит в общем зале внизу, и при этом оставаться скрытым от любопытных взглядов прочих посетителей.

– Они у нас уже имеются, – усмехнулся Филин. Его рука внезапно накрыла ладонь Веры, лежавшую на скатерти. Женщина ощутила приятную истому.

– Однако в этом и весь расчет, – произнес олигарх, – потому что долго прессинговать они нас не смогут. Уже и в Москве обратили внимание на беспомощность местных властей. Эта история нашему губернатору непременно выйдет боком. Я работаю над его смещением, его место займет мой человечек.

Вера подумала о том, что сенсационная история с маньяком и в особенности с властями, утаивающими факт его существования не только от собственного населения, но и от начальства в Первопрестольной, вполне может использоваться Вениамином для того, чтобы сместить неудобного ему губернатора и протолкнуть в преемники человека, зависящего от него самого.

И что она сама не более чем пешка в циничной игре местных бонз. Одним из которых был этот симпатичный улыбчивый мужчина, все сильнее сжимавший ее ладонь.

– И матушка сказала, что ты – что надо! – заметил Филин с улыбкой.

Подали коллекционное шампанское.

Вера почувствовала, что быстро пьянеет, хотя пила немного. У нее даже мелькнула мысль о том, что в спиртное было что-то добавлено, но она с негодованием отмела эту мысль. Не Вениамин же подсыпал ей что-то, пока она удалялась в дамскую комнату?

В голове у нее шумело, мысли путались. В какой-то момент Вера ощутила горячие руки Филина на своей груди.

– Нет, прошу, не здесь, – попыталась она протестовать. Олигарх зашептал ей на ухо:

– Едем ко мне.

– В твой загородный дом? – спросила она, потому что была много наслышана о футуристической резиденции Вениамина на другом берегу реки.

Она ощутила, как руки Филина напряглись, и он сказал обычным тоном:

– Нет, ко мне в офис.

А затем, бросив, что ему надо позвонить, вышел из комнаты. Вера попыталась привстать, чувствуя, что еле держится на ногах. А ведь она выпила всего два бокала шампанского! И пусть она почти ничего не ела, хотя меню было отменным, однако ей было так приятно общаться с Вениамином.

Во всяком случае, до тех пор, пока он не дал волю рукам.

Она попыталась подумать над сложившейся ситуацией. Ведь все и так уверены, что она спит с ним, так отчего же ей в самом деле не переспать с Филиным? Тем более что он не требовал от нее этого до назначения главредом. Теперь же цели она своей достигла – отчего же не порезвиться вместе?

Да и она сама была не прочь заняться с ним любовью – так что о принуждении с его стороны и использовании положения речи быть не могло.

И все же… Все же что-то мешало ей в полной мере насладиться ситуацией. Пересилив слабость, Вера окунула палец в своей бокал шампанского и осторожно попробовала его на вкус. Действительно ли он что-то туда добавил?

Ни к какому выводу она прийти так и не смогла, а когда вернулся Филин, Вера сидела на стуле и, держась за голову, старалась унять с каждым мгновением усиливающуюся головную боль.

– Тебе плохо? – произнес Вениамин, подхватывая ее. – Отвезу тебя домой.

И, помедлив, отчего-то добавил:

– К тебе.

Вера плохо помнила недолгую поездку на «Порше» к жилому комплексу, в котором она обитала. Вениамин, поддерживая ее, зашел с ней в лифт и доехал до ее квартиры.

– Думаю, тебе надо принять аспирин или что-то в этом роде, – сказал он неуверенно. – Или выпить горячий кофе. Хочешь, приготовлю?

Вера, которая чувствовала себя уже намного лучше, произнесла:

– Да, хочу.

Она приняла решение. И пусть Филин пытался затащить ее в постель при помощи капель, которые он добавил ей в шампанское, он был стоящей партией! Нет, она не была циничной или беспринципной особой, в чем упрекал ее Кудымов. Она просто прагматично смотрела на сложившуюся ситуацию.

– Давай я тебе помогу. Где лежит твой ключ, в сумочке? – спросил Филин, обнимая ее за талию и подводя к двери квартиры.

– Что это? – произнесла Вера, уставившись на конверт из темной бумаги, который был небрежно засунут под коврик для обуви. Когда они уходили в ресторан, никакого конверта там и в помине не было.

– Наверное, подложил твой бывший. Или твой тайный поклонник, что неудивительно с учетом твоей статьи, – высказал предположение олигарх, наклоняясь и вытаскивая конверт из-под коврика.

Он подал его Вере. Та раскрыла его и заметила на дне конверта какие-то разноцветные обрезки. И только вытащив один из них и внимательно рассмотрев, с ужасом поняла, что никакие это не обрезки.

Это были человеческие ногти, причем с тем же лаковым рисунком, что и на ногтях ступни, обнаруженной на берегу реки.

Их было ровно пять.