Конечно, я не надеялась, что мгновенно стану популярной в новой школе. У меня еще не совсем крыша поехала. В Монтессори у меня не было миллиона друзей, но мне всегда было с кем поговорить и с кем сидеть за обедом. Моя жизнь была полностью нормальной, пока не появился Рив.

Зачем я вернулась? Чего именно хотела добиться?

Я потратила много времени и сил на то, чтобы почувствовать себя лучше, и у меня получилось. Мне стало легче. А теперь все эти ужасные чувства, которые я испытывала в то время, вернулись, как будто последних четырех лет и не было. Я могла бы сейчас быть дома, с мамой и папой. Но я почему-то здесь, совсем одна, в окружении тяжелых воспоминаний, рядом с парнем, который превратил мою жизнь в ад.

Ну все, хватит.

Я уезжаю.

Как только я принимаю решение, мне становится проще. Я собираю вещи, выхожу в коридор и вижу Рива, такого же напыщенного и самовлюбленного, каким он был всегда, твердо уверенного в том, что он получит все, чего хочет.

Отлично.

Я точно знаю, что буду делать. Вчера он застал меня врасплох, но сегодня я готова. Я подойду прямо к нему и громко назову свое имя, свое настоящее имя. Покажу ему, что он не сломал меня. Я здесь. Потом я просто поцелую его на прощание и поставлю жирную точку на этой главе своей жизни. Раз и навсегда. Больше никаких сожалений. Так жить нельзя.

Кровь наполняется адреналином. Я набираю скорость и пробиваюсь сквозь толпу в коридоре, чтобы добраться до него.

– Рив! – кричу я с лестницы.

Но он не оборачивается. А я не могу подойти ближе. У меня на пути слишком много народа. Стена людей.

– Эй, Рив! – кричу я снова, проталкиваясь вперед.

Он все еще меня не слышит.

– Рив! – я делаю глубокий вдох. – Рив!

Порыв ветра пролетает по коридору, такой сильный, что все дверцы шкафчиков захлопываются в унисон. Громкий металлический звук разносится по всей школе.

Рив останавливается и оборачивается. Все оборачиваются.

– Что это было? – спрашивает кто-то.

– Я откуда знаю?

– Шторм?

– Чувак, мы только что вернулись с пробежки. На улице солнце.

На секунду воцаряется покой, а потом звенит второй звонок. Он снова возвращает всех к жизни. Ученики отправляются по своим делам.

Я поворачиваюсь и иду в обратном направлении. Я должна убраться отсюда. Это моя единственная мысль.

Я в школьной одежде лежу на кровати с широко раскрытыми глазами.

Прошлой ночью я не спала. Да и как я могла уснуть, не зная, где моя сестра? Даже после того, как Алекс привез Надю домой, я услышала, как она на цыпочках поднимается по лестнице и со скрипом открывается и закрывается ее дверь, я не смогла уснуть.

Сомневаюсь, что после нашей вчерашней ссоры Ренни за мной заедет. Я жду до без десяти восемь, а потом говорю Наде, что отвезу нас сегодня, и велю садиться в машину.

После этого мы не говорим ни слова.

Всю дорогу я пытаюсь найти хоть какой-то смысл в этой ситуации. Чем они могли заниматься вместе посреди ночи? Может, Алекс хотел вернуть свою футболку и отвез Надю к Джанель, чтобы забрать ее? Или сестра чувствовала себя виноватой и хотела извиниться перед Алексом за то, что пролила клубничный дайкири не только на свою футболку, но и на его ковер? А возможно, они планировали вечеринку-сюрприз в честь моего дня рождения? Посреди ночи. В лесу.

Алекс Линд и моя младшая сестра. Я даже не хочу об этом думать. Потому что, когда начинаю это делать, так злюсь, что едва могу дышать.

Перед самым звонком Ренни появляется у моего шкафчика. На ней свободный топ с широким вырезом, который свисает, открыв одно плечо, легинсы и сандалии-гладиаторы. Она держит два леденца на палочке как букет цветов.

– Предлагаю мир! – говорит она. – Один – тебе, другой – мне.

– Нет, спасибо.

Она серьезно думает, что леденец все исправит? Если бы она не потащила меня на вечеринку, ничего бы этого не случилось.

– Я пыталась вчера звонить тебе на мобильный, – говорит она, – но ты была вне зоны доступа.

Да почти весь остров вне зоны доступа.

– У меня не было пропущенных вызовов. Почему не позвонила на домашний?

Я вижу, что она пытается придумать другую ложь, но ей ничего не приходит в голову. Она прикусывает губу.

– Ладно, извинюсь по-настоящему. Прости, что ушла вот так вчера. Это было совсем не круто. Да что там, это было странно. Мы ведь с тобой никогда не ссорились. – Она опирается на шкафчик и смотрит на меня встревоженно. – Я знаю, что в последнее время все немного вышло из-под контроля. Но обещаю: выпускной класс все равно будет потрясающим.

Я беру леденец и медленно его разворачиваю. Меня уже больше не волнует выпускной класс.

– Так у нас все хорошо?

Я смотрю на Ренни и краем глаза замечаю, что Кэт стоит на лестнице и смотрит на меня.

– Да, – поспешно отвечаю я, – все хорошо.

– Чудесно! Зайдешь со мной в кабинет миссис Гизмонд? Мне надо занести ей лабораторную работу.

Я смотрю через плечо Ренни. Кэт произносит губами: «Нам надо поговорить», и у меня внутри все переворачивается.

– Вообще-то, мне надо занести кое-что в учительскую, – отвечаю я Ренни. – Встретимся на классном часе, ладно?

Ренни кивает и чмокает меня в щеку.

– До скорого!

Я смотрю ей вслед. Проходя мимо шкафчика Кэт, она открывает его и бросает туда наполовину обсосанный леденец, как в урну.

Как только она скрывается за углом, я подхожу к Кэт и говорю:

– Чего ты хочешь?

– Не здесь! – Кэт оглядывается по сторонам. – Я знаю, где мы можем поговорить наедине, – шепчет она как мафиози, заманивающий меня к себе в берлогу.

Я вздыхаю.

– Серьезно, Кэт. Завязывай уже с наркотиками. Они разрушают твой мозг. Мы не подруги, помнишь? Мы уже давно не подруги. Так что, пожалуйста, не звони мне и не пытайся заговорить со мной в школе. Мне жаль, что Алекс развел тебя на секс, но…

– Я не занималась сексом с Алексом!

Я пожимаю плечами.

– Ладно, но он явно в тебе не заинтересован, потому что встречается кое с кем еще. Но точно не с моей сестрой.

Кэт издает стон.

– Слушай, я не знаю, почему ты строишь из себя дурочку. Все твои друзья видели Алекса с Надей на парковке «Галстука-Бабочки» вчера ночью, после того как они обжимались в машине.

Что?

Кэт продолжает, но потом ее слова замедляются, и она пристально смотрит на меня. Это плохо, потому что сейчас я с трудом себя сдерживаю.