Василиск указывал на потолок, прямо над макушкой Эмилии. До сих пор ни одному из них ни пришло в голову посмотреть наверх. Милли подняла глаза и увидела небольшую книгу в черной обложке, на которой была вытеснена та самая руна, что была нарисована на двери в комнату Стейна. Та самая, что была начерчена карандашом на портрете незнакомой девушки… Руна «Смерть».

Книгу удерживал кокон из силовых нитей — сеть, которую сплел Стейн. Потолки в Академии высокие, под три метра. Василиск не смог дотянуться до фолианта, даже встав на стул. Подпрыгнул, едва не проломил сидение.

— Может, подождем, пока сама отвалится? — предложила Эмилия, глядя на неудачные попытки Стейна дотянуться до книги.

— Она не отвалится, она спрячется, — проворчал он, пытаясь встать на спинку стула.

Стул перевернулся, василиск весьма ловко приземлился на ноги, правда, до цели так и не добрался.

— Возьми меня на плечи, — предложила Эмилия, забыв о том, что еще минуту назад радовалась тому, что книгу они не нашли. — Я достану.

Василиск кивнул и опустился на колени перед Милли, подставляя спину.

— Вставай. И не переживай — я тебя в любом случае поймаю!

Эмилия разулась и поставила маленькую ножку на плечо Стейна.

— И попирала она ногами грозного змея! — нимфа не удержалась от шпильки.

Стейн обхватил ее лодыжки и так стремительно распрямился, что Эмилия взвизгнула.

— И унес ее змий в свое логово, и там… — язвительно начал Стейн, но не договорил.

Следующие события произошли одновременно. Эмилия ухватила книгу за корешок, нити лопнули, выпуская свою добычу. И в ту же секунду распахнулась дверь в кабинет.

— Что здесь происходит? — загремел голос ректора. — Что это за пирамида?

Повезло, что в это мгновение Эмилия стояла к ректору спиной, прижав книгу к груди. Но от неожиданности она покачнулась, оступилась и рухнула вниз.

— Ай!..

Милли уже успела представить, как разбивает в кровь колени.

Стейн стремительно перехватил ее за талию и поставил на ноги. Их руки соприкоснулись, книга перекочевала в ладонь василиска, а потом в карман. Хорошо, что она оказалась небольшого формата.

— Я, кажется, задал вопрос!

Заговорщики переглянулись, Стейн открыл рот, но Эмилия опередила, затараторила:

— А вы видели, сколько паутины на потолке? Это же ужас! Я и сказала Стейну… студенту Орису, чтобы он меня поднял. Убираться так убираться, правда?

Ректор обвел кабинет взглядом, задержал его на свернутом ковре, на стопках книг, которые покидали полки в последний раз, когда он сам был еще студентом, на клочках пыли, выметенных из-под шкафа. Смущенно хмыкнул.

— М-да… Пожалуй, надо сказать домовикам, что пора устроить генеральную уборку. Не ожидал от вас подобного рвения. Верните ковер на место и заканчивайте.

Говорить два раза не пришлось — порядок навели так быстро, что ректор едва успел расположиться за столом. Он даже не понял, что в кабинете, несмотря на бурную деятельность, чище не стало. Эмилия еще пыталась выстроить книги на полках ровными рядами, но Стейн, улыбаясь, как болванчик, прошептал:

— Эмилия, угомонись.

За порогом натянутая улыбка василиска тут же погасла. Только сейчас Милли заметила, как он бледен.

— Все получилось, — напомнила она, надеясь поддержать напарника. — Ты чего?

— Да… — растерянно согласился Стейн. — Получилось…

Нимфа нечасто задумывалась над чувствами других, но сейчас с легкостью догадалась, о чем думает Стейн: он в шаге от цели, отступать некуда, и то, к чему он шел долгое время, вот-вот случится. Но что если ждет неудача?

— Книга у нас, — повторила Эмилия. — Что дальше? Я обещала тебе помочь и помогу.

Стейн тряхнул головой, словно избавлялся от временного наваждения.

— Идем!

Да уж, недолго его мучили сомнения. Ведра и тряпки вернулись в кладовку, а Стейн устремился вперед по коридору, правда, на этот раз не торопился, подлаживаясь под шаг Милли. Она не сразу поняла, что они поднимаются в комнату Стейна. Пошла медленнее, а потом и вовсе встала.

— Уже поздно, — растерянно сказала она. — Может быть, займемся этим завтра?

— Утром я должен вернуть книгу на место, пока Гора ее не хватился.

Ох, ну ладно! Здравствуйте, еще одна бессонная ночь и ворчание Стеллы поутру. Придется завтра зевать на занятиях и стараться не насажать клякс в конспекты. Милли ожидала, что Стейн хочет забрать что-то в комнате, а потом они снова отправятся навстречу приключениям. Куда на этот раз? Снова в подземелья? Но василиск неожиданно запер дверь.

— Чтобы нас никто случайно не отвлек, — объяснил он. — Тебе придется провести ночь в этой комнате.

Милли хихикнула, уверенная, что это шутка, но Стейн оставался полностью серьезен, глаза горели яркой зеленью, что случалось в минуту волнения. Эмилия попятилась, уперлась спиной в дверь. Открыть она ее не сможет — у каждой свое запирающее заклятие, которое знает только хозяин.

Стейн, не понимая, следил за ее отступлением, пока не сообразил.

— Эмилия! Да не собираюсь я покушаться на твою невинность! — воскликнул он раздосадованно. — Поверь, испуганные девочки интересуют меня меньше всего. Мороки больше, чем удовольствия.

Эмилия вспыхнула, уязвленная и пристыженная. Действительно, Стейн не раз давал понять, что она нисколько не интересует его как девушка, а она продолжает вести себя так неумно. Милли отвернулась, смаргивая слезинки с ресниц. Неважно… Все неважно. Она сделает то, что обещала, а после ничто не будет связывать ее со Стейном.

Он подошел неслышно, накрыл ладонями плечи.

— Прости, Эмилия. Я чересчур несдержан. То, через что тебе предстоит пройти этой ночью, очень неприятно… Я пойму, если ты не согласишься.

Милли шмыгнула носом. Понятно, василиск хочет казаться бесстрастным, а сам переживает. На кону слишком многое. Теперь и книга у них, но, если Эмилия откажется, все пойдет прахом.

— Объясни сначала, — сердито буркнула она. — А потом я решу.

Стейн подвел нимфу к листу бумаги, и Милли словно впервые разглядела все эти символы и знаки, которые складывались в пока неведомое для нее, но очень важное для Стейна, заклятие.

— Как давно ты его составляешь? — не сдержала любопытства Эмилия.

— Три года. С тех пор как у меня появилось достаточно знаний, чтобы начать. Сперва дело двигалось медленно, но теперь заклятие почти готово. Мне осталось добавить к нему всего несколько символов.

Стейн был откровенен с Милли как никогда, и она оценила его искренность.

— И я должна помочь добыть тебе эти несколько символов? — догадалась она.