– Что вы вцепились точно клещ в моего мужа? Вы прохода ему не даете. У нас семья. Прочная семья. Если вы так неудачливы и до сих пор одиноки – это ваши проблемы. Ищите мужа среди холостых. А не среди тех, кого уже…

– Приручили, – ехидно произнесла Зоя.

– Даже так, если хотите, – вспыхнула жена Гранина, снова получив щелчок по носу. – Что вы лезете в чужую жизнь? У нас дети! Я ведь о вас все знаю. Все, абсолютно. И что вы стишки пописываете, которые ваш старый любовник по всем издательствам пристраивает.

Если Зоя и удивилась, то не подала виду.

– Освободите, пожалуйста, кабинет. У меня прием, – спокойно произнесла она.

– Я уйду. А вы, если не отстанете от нас, – будете несчастливы! – Дама выскочила в коридор, и в кабинет к Зое тотчас вошел первый пациент.

– Зоя Петровна, с вами все хорошо? – заботливо спросил он. – Помочь не надо?

…Зоя срочно позвала подруг, чтобы поделиться последними новостями.

– Ты понимаешь, она красива. У нее отличная спортивная фигура. Лицо немного резкое. Такое, знаете, выражение на нем, типа «меня не проведешь!». То ли подозрительности много, то ли чего-то злого… – возмущенно говорила Зоя, описывая внешний вид мадам Граниной.

– Зоя, она борется за свое. Ее понять можно. – Соня без труда представила себя в роли обманутой жены.

– Понимаю. И мне ее жаль, – без тени жалости на лице сказала Зоя. – Но, девочки, как мы все-таки устроены! Меня заводит соперничество с ней. Понимаете, я неожиданно оказалась такой сволочью, что совершенно серьезно хотела приехать пораньше к их работе и понаблюдать за ними!..

– Зоя! – воскликнули подруги.

– Да, именно так. Я бы могла промолчать, а я честно вам говорю. Мне надо понять их отношения. Мало ли что он говорит!

– А что он говорит?

– Что любви у них с женой давно нет. Что редко спят вместе. Что дети связывают их семью…

– Говорит все, что врут мужики в таких ситуациях, – фыркнула Люда.

– Вот-вот! – согласилась Зоя. – Но по деталям все станет ясно – как он несет сумки, как он помогает ей сесть в машину, какие у них лица, когда они разговаривают. Девочки, я ведь никогда о ней не думала. Ну, жена и жена…

– А он о ней как говорил? Тональность какая? – спросила Соня.

– Во множественном числе. «Они сегодня в парикмахерскую идут. Мне надо их отвезти». Определений не давал.

– Слава богу. Последнее дело обсуждать человека, которому еще и гадость за спиной делаешь, – воскликнула Соня.

– Нет, он до этого не опускается.

– И что теперь будет? – Люда была практичным человеком, и ее интересовали конкретные действия.

– Не знаю, – вздохнула Зоя. – Теперь все меняется. Теперь за каждым его отсутствием буду стоять я. За каждым его пропущенным звонком – будет наше свидание. Это надо выдержать.

– Тебе-то что выдерживать?! – усмехнулась Соня. – Это у него сейчас ад начнется. Она получила доказательства неверности. Он будет или отрицать все…

– Тогда он предаст Зою и их отношения, – прокомментировала Люда.

– Или ему придется все признать и выдержать то, что за этим последует, – добавила Соня.

– Что последует? – Зоя задала вопрос для проформы. Она знала, что за этим последуют скандалы, слезы, отдельная спальня, не раз собранные и разобранные чемоданы, проклятия, униженные просьбы не уходить из семьи и не менее униженные извинения без признания собственной вины. За всем этим действительно последует ад.

– Что ты будешь делать, Зоя? – Люда с такой жалостью посмотрела на подругу, что та вдруг осознала серьезность произошедшего.

А случившееся два дня назад поставило под угрозу их отношения. И очень вероятно, что Алексей Гранин от Зои откажется. Откажется от отношений. Ведь так уже было в его жизни.

…Гранин приехал к Зое на работу. Лицо у него было одновременно суровое и растерянное.

– Она все знает, – произнес он голосом пьяного трагика. Слова-то верные – только тон неуверенный.

– Я знаю, что она знает, – она у меня была здесь, – спокойно проговорила Зоя. – Как только вычислила меня!

– Она это умеет, – вздохнул Гранин.

– Практика большая? – не удержалась Зоя от ехидного замечания.

– Только ты, пожалуйста, не добавляй, – взмолился Гранин. – При желании всегда можно все узнать!

– Тоже верно, – вздохнула Зоя. – Гранин, что делать-то будем?

Этот вопрос Зоя задавать не хотела – он мог обнаружить ее растерянность и испуг.

– Зоя, мы ничего делать не будем. Все останется как прежде, – вздохнул и Гранин. – Сама понимаешь, рано или поздно о наших отношениях стало бы известно…

– Тебя могут поставить перед выбором. – И опять Зоя поторопилась, потому что спешила заручиться обещанием, заранее договориться о возможном поведении. Она хотела понять, что же на самом деле думает Гранин, и попытаться приготовиться к худшему.

– Зоя, не надо, все будет хорошо… – Гранин был подавлен. Теперь сомнения, растерянность, злость – все разом читалось на его лице…

– Слушай, мне кажется, что это к лучшему. – Зоя вдруг испугалась беспомощности на лице любовника. Ей почудилось, что она сейчас ясно прочтет сожаление о том, что этот роман случился, что Алексей встретил ее и увяз в хитроумной сети, которую Зоя сплела ради их отношений. Она вдруг испугалась, что ей придется удостовериться в его нерешительности.

– Что именно? Что к лучшему? – Гранин поднял на нее глаза, полные тоски.

«Чисто собака на морозе!» – подумала Зоя с раздражением, но вслух убедительно продолжила:

– Понимаешь, мы же любим друг друга. И это факт, с которым надо считаться. И при этом у тебя дети, жена. Жену тоже надо уважать. Она заслуживает правды. За нос водить, врать – это не очень хорошо. Честнее вот так.

Зоя вдохновенно подгоняла случившееся под приятную для слуха Гранина схему. Она уже поняла, что он внушаем, что его можно убедить почти во всем, особенно если при этом замаскировать его угрызения совести. Вот и сейчас его лицо просветлело.

– Да, ведь она хорошая, даже жаль ее, – проговорил Гранин, удивленный благородными словами любовницы.

У Зои сжалось сердце, но она с готовностью кивнула:

– Конечно, и я об этом говорю! Так что это хорошо, что она узнала. Теперь нам не надо прятаться, юлить, что-то придумывать.

– Ты о чем?

– О наших встречах, – улыбнулась Зоя. – Теперь мы совершенно спокойно будем встречаться. Но ты не будешь психовать, я не буду переживать за тебя.

– А как же она? Она, наверное, тоже теперь будет беспокоиться? Или не будет? Точно зная, что я в хороших руках, – спросил Гранин с неожиданным ехидством.