В общем, такой вот кошмарик.

Сначала я пугалась, напрягалась, а потом уже привыкла, буквально сроднилась с этим ночным триллером, и если сон в какую-то ночь не приснился, мне даже чего-то не хватало.

А однажды мне довелось побеседовать с одним очень серьезным мэном пяти с половиной лет от роду. Его коллега привела на работу, детский сад у них, что ли, на сан. день закрыли? Мэна звали Игорек, и он был явно из племени индиго. Потому что вел себя как взрослый, говорил мало и по делу и по каждому поводу имел какое-нибудь мудрое суждение. По-моему, собственная маменька его немного побаивалась, а он обращался с ней сурово, как с неразумным, хоть и любимым, дитем. Вот этот самый Игорек и подкинул мне замечательную идею.

Мы, как обычно в нашем отделе, занимались трудами праведными и попутно беседовали, речь шла о снах. Игорек сидел за свободным столом и рисовал, в наш разговор до поры до времени не вмешивался.

– Я вот к снам отношусь очень серьезно, – заявила Тамара Петровна. – У меня дома несколько сонников, я сразу проверяю и сопоставляю, что сходится, что не сходится. Если сошлось – значит, сон так и следует толковать.

– Да ну, – возразила Викуля. – Фигня эти сонники. Они все по-разному говорят. Посмотрел сон – и забудь. Чего им морочиться? Это ж просто сон…

– Сон – это просто обрывки дневных воспоминаний, – выдала умную мысль начитанная Жанетта. – Небывалые комбинации бывалых впечатлений, я читала.

– Ну как же, дневных воспоминаний! – включилась я. – Мне вот мой кошмарик про свадьбу из раза в раз снится, а замуж я еще ни разу не выходила! Какие уж тут обрывки воспоминаний?

– Если кошмар снится, надо просто утром включить воду и сказать в нее 7 раз: «Куда ночь, туда и сон». И все, кошмар забудется.

– Если кошмар, да еще повторяется, его забывать нельзя. Его, наоборот, даже записать надо, – подал голос Игорек. – Это ж знак…

– Какой знак, Игореша? – тоскливо спросила его мама. – О чем ты?

– От подсознания, – как само собой разумеющееся объяснил Игорек. – Оно с нами на словах не может разговаривать, поэтому образы показывает. Если сон сразу забылся – значит, вы все уже поняли, больше не надо показывать. А если сон повторяется – значит, важный, а вы понимать не хотите.

– Я? Не хочу понимать? – растерялась я. – Да что ты, малыш! Я бы рада… Только… что я должна понять?

– Ну, что вам образы сказать хотят, – с досадой разъяснил Игорек. – Вам вот что в этом кошмаре снится?

– Да разное. Ну, свадьба. Потом я убегаю, а за мной гонятся. С моста в реку прыгаю, а потом снова убегаю.

– Все понятно. Инициация, – сурово прервал меня Игорек.

– Что? – спросили мы хором.

– Инициация, – терпеливо повторил Игорек. – Переход на новый уровень.

Его мама тихонько застонала. Видимо, умный мальчик-индиго семье расслабляться не давал. Я опомнилась и закрыла рот. Кстати, первой из всех присутствующих.

– Игорек, а как узнать, что эти образы сказать хотят? – осторожно спросила я.

– Очень просто, – снисходительно отозвался Игорек. – Вы на время ими станьте.

– Это как? – совсем уж запуталась я.

– Ну, как? – удивился Игорек. – Очень просто! Вот снится вам свадьба – ну, вы и говорите от ее имени. «Я – свадьба, я веселая, я один раз в жизни бываю. После меня девушка становится женщиной». Ну и так далее!

– Игорееееек! – взвыла несчастная мамаша.

– А что я неправильно говорю? – строго спросил Игорек.

– Все правильно, малыш, – поспешила успокоить его Тамара Петровна. – Ты дальше, дальше рассказывай!

– А я все сказал, – и Игорек снова взялся за карандаши.

– Игореша, я не совсем поняла, – робко спросила я. – Это что, за каждый образ так говорить? В смысле, все, что снится?

– Ну да, – не отрываясь от рисунка, кивнул Игорек. – Попробуйте. Интересные результаты получаются! Удивитесь еще.

– Я попробую, – пообещала я. – И это все?

– В принципе, да, – мельком глянул на меня Игорек. – А, вот еще забыл! Когда сон будет сниться, вы там сделайте такое, чего никогда не делали!

– В смысле???

– Ну, если вам совсем страшно, вы сами нападите! Вот за вами кто-то гонится, а вы не убегайте, а наоборот, на него как напрыгните!

– С ума сойти! – выдохнула Жанетта.

– Во сне еще никто с ума не сходил, – проинформировал странный мальчик, подвигая к себе рисунок. – И гораздо полезнее, чем на воду всякие глупости наговаривать.

После чего Игорек окончательно ушел в себя и свое творчество, а мы еще долго бросали друг на друга обалделые взгляды. Да, не завидую я родителям индиго. Это ж все равно что в передаче «Что? Где? Когда?» вечный суперблиц играть. Бедненькие…

Но что-то, видимо, зацепило меня в Игорешиных откровениях. Потому что до конца рабочего дня я все думала и думала об этих самых образах, которые с нами разговаривают из подсознания. Спать я тоже легла с этой мыслью – хотя не представляла, как ее воплотить в жизнь. Наверное, поэтому и случились все последующие события…

В эту ночь сон опять приснился. Все как всегда – свадьба, фата, жених, джип… И вот в тот момент, когда я обычно начинаю убегать, вдруг все пошло по-другому. Я ринулась не от джипа, а к нему, распахнула заднюю дверцу, вскочила на подножку и завопила: «Гони!» Джип рванул с места, и только потом водила запоздало спросил: «А куда?»

Действительно, а куда? «Вперед, навстречу будущему!» – нашлась я, и водила, согласно кивнув, помчался вперед. А я откинулась на сиденье и попыталась сообразить, правильно ли я поступила. Я быстро пришла к выводу, что во сне что ни сделай – все правильно, и совершенно успокоилась.

– Приехали, – сообщил водила. – Будущее. Хотите осмотреть?

Я оторопела. Джип стоял возле недостроенного здания – бетонная серая коробка с пустыми проемами окон и дверей, еще незарытый котлован, из которого торчат куски арматуры, то там, то сям кучи строительного мусора.

– Это что? – спросила я у водилы.

– Ваше будущее, – кратко пояснил он. – Вы ж его строите? Ну вот, пока оно в такой стадии…

– Ну ничего себе, – только и могла сказать я. Хорошенькое будущее, ничего не скажешь…

– Желаете осмотреть планировку? – поинтересовался водила.

– Желаю, – решительно тряхнула головой я. – Хочу знать свое будущее!

– Подберите только подол, здесь грязно, – предупредил водила, распахивая дверцу.

Кое-как ковыляя на своих модельных шпильках, стараясь уберечь белый наряд от грязи, я поднялась по деревянным мосткам и оказалась внутри. Там меня ждало новое разочарование: смотреть было нечего. Такая же пустая серая бетонная коробка, вид изнутри. Пол, правда, был размечен какими-то цветными линиями, но это все.