У Бесс отлично получалось разряжать обстановку.

– Как прошли утренние съёмки? – спросил меня мистер Сафер. – Я слышал, вы работали над сценой в хижине?

– Да, – ответила я, ничуть не удивившись его осведомлённости. Больше всего он любил театр, но и съёмочная площадка, наверное, казалась ему раем. Скорее всего, мистер Сафер внимательно прислушивался ко всему, что происходило вокруг.

– А днём вы поедете уже в саму хижину? – уточнил он.

– Да, – ответил Бен. – Там мы с Нэнси будем ездить на повозке. Честно говоря, я бы лучше сел на дикую лошадь без седла, чем на эту твёрдую штуковину!

Я молча кивнула, потягивая воду.

– А мистер Хаусман сейчас в лагере? – наигранно беспечным тоном произнёс мистер Сафер, хотя ему явно было очень интересно услышать ответ.

– Знаете, кажется, я его вижу. Идёмте.

– Да? Прямо сейчас?

– Конечно. Идём!

Мы стёрли томатный соус с губ, мистер Сафер глотнул клюквенного морса, и я повела его к большому столику с табличкой «ЗАРЕЗЕРВИРОВАНО». За ним сидели Моррис, Рита, Ли Чан, Донна Ли Коллинз, Алтея, Лютер и Герман Хаусман.

– Я хотела познакомить вас с моим другом Гарольдом Сафером, – сказала я, подталкивая его вперёд, и добавила, пытаясь подражать вежливой Бесс: – Он торгует сыром и колбасами в Ривер-Хайтс и снабжает миссис Фейн ингредиентами для её блюд, в том числе – сегодняшней лазаньи.

После этого я представила ему всех по очереди. Все тепло поздоровались с Гарольдом, отмечая, какая вкусная получилась лазанья с его моцареллой.

– А это … – начала было я, дойдя до того, кого оставила напоследок.

– Здесь объяснения не нужны, Нэнси. Мистер Хаусман, вы мой самый преданный поклонник. То есть нет, я – ваш самый преданный поклонник. Я видел все ваши работы на Бродвее и вне Бродвея за последние двадцать лет, включая самую последнюю, «Долгий день уходит в ночь». Вы были великолепны, просто великолепны!

Мистер Хаусман поспешно вытер ладони салфеткой, выпрямился и протянул руку мистеру Саферу.

– Дорогой мой, вы не представляете, как мне приятно это слышать! Всегда в радость встретить человека, который искренне любит театр!

Гарольд вытер ладонь о штаны и обменялся с мистером Хаусманом крепким рукопожатием.

– Знаете, а я только сейчас заметил, как Гарольд похож на Германа! Вы могли бы стать его дублёром. У вас один и тот же рост, ширина плеч, профиль, волосы.

– Я то же самое ему говорила, – вставила я.

– Очень-очень лестное сравнение, благодарю, – скромно произнёс мистер Сафер, отступая назад.

– Если бы у нас не было дублёра, я бы вас нанял, – согласился Моррис. – Удивительная способность Нэнси находить идеальных работников уже не раз нас выручала!

– Что ж, не будем вас больше задерживать, – проговорил мистер Сафер, отходя ещё на пару шагов. – Пожалуйста, наслаждайтесь обедом. Было очень приятно с вами познакомиться.

Когда мы вернулись к нашему столику, он прошептал мне:

– О, Нэнси! Я у тебя в долгу.

После обеда мы с братьями Альварез, Моррисом и съёмочной командой поехали в заброшенную хижину в лесу Хамфри. В этой сцене реплик у меня не было. По сценарию братья Рэкхем возвращались домой. Они долго обсуждали свои планы, не подозревая о том, что их сестра в саду за хижиной и всё слышит.

На подготовку к съёмкам ушло несколько часов. Потом мы сняли пару десятков дублей. А после, когда я думала, что уже всё закончилось, переставили камеры для съёмки той же сцены, но с другого ракурса. И ещё раз двадцать сняли её с угла зрения Росса Рэкхема. Потом ещё раз двадцать с угла зрения Джона Рэкхема. Чтобы позже Моррис и его монтировщик составили красивую и реалистичную сцену с плавной сменой кадров.

Наконец Моррис произнёс волшебные слова: – Так, на сегодня всё.

Если бы мы не были такими уставшими, непременно закричали бы от радости. Нас хватило только на то, чтобы устало отползти к автобусам.

Правда, дойти до них мы не успели. Моррис снова закричал.

– Что?! Не может быть! Стойте! Назад!

Мы потащились обратно к хижине.

– Вот загвоздка, – объявил Моррис. – Пока мы переставляли камеры и освещение для обратной съёмки, лошадей, как вы знаете, увели на водопой. К сожалению, Рита только что заметила, что после этого их перепутали местами. Придётся всё переснять.

– Моррис, уже скоро стемнеет. Смысла нет, – возразил Ли Чан. – Свет будет неправильный.

– Плевать! Переснимаем немедленно!

– Это неразумно, – заметила Рита.

– Я сказал – снимаем, значит, снимаем. Давайте, не задерживайте!

В его голосе сквозило отчаяние.

В лагерь мы вернулись уже затемно. Почти все, кто участвовал в съёмке, разошлись по фургонам или уехали в город. Сегодня я приехала на своей машине, но мне надо было отвезти Бесс домой. Джордж собиралась ехать с мамой.

Мастерская уже закрылась, и Бесс нигде не было видно. Лагерь казался вымершим. Хорошо, что горели фонари, хоть и слабо – для сохранения энергии. Луну прикрывали облака, и вокруг мелькали тени.

Палатку миссис Фейн уже сложили, и все её кухонные принадлежности и продукты перенесли в столовую. Там я нашла только бармена за кофейной стойкой, которая работала всю ночь. Он сказал, что Бесс уехала домой вместе с Джордж и миссис Фейн.

По пути к парковке я обнаружила мистера Хаусмана у большой смоковницы. Я хотела подойти к нему и поблагодарить за то, что он порадовал мистера Сафера. Может, это побудило бы его снова завести с мистером Сафером разговор, если бы они встретились в лагере. Не успела я пройти и пары шагов, как заметила: он увлечённо разговаривает с кем-то, скрывающимся в тени за стволом дерева.

Я решила ему не мешать и, чтобы он не подумал, будто я подслушиваю, медленно отошла назад, тихо шагая по тропинке. При этом я не отводила от него взгляда, но мистер Хаусман всё равно не обращал на меня внимания. Он и не понял, что я здесь. Его занимала только таинственная собеседница.

Вдруг, прямо у меня на глазах, он наклонился и поцеловал её.

Я присмотрелась. Крупная фигура мистера Хаусмана загораживала его возлюбленную, и разглядеть её лицо было невозможно. А по одежде в такой темноте никого не различишь. Они крепко обнялись, и я тихонько скрылась, стараясь не выдать себя ни шорохом, ни звуком.

Мне это удалось. Я вернулась к машине и поехала в город, всё отчётливее понимая, как сильно устала за сегодня.

Дома я сразу позвонила девчонкам и договорилась о встрече за завтраком. Джордж обещала поделиться новостями, которые почерпнула из восстановленных файлов. Когда я забиралась в кровать, глаза у меня уже закрывались. Я уснула сразу, как только моя голова коснулась подушки.