— Я уйду в отставку по первому вашему…

— Мне не нужна твоя отставка. Мне нужен Нокс. Ты понимаешь? Я хочу, чтобы ты доставил его сюда. Я хочу посмотреть ему в лицо. Я хочу, чтобы он понял, что сделал и что его ждет.

— Да, господин.

— Мне плевать, что для этого потребуется. Плевать, сколько это будет стоить. Плевать, чьими услугами ты воспользуешься. Задействуй свои связи в армии. В полиции. Делай что хочешь. Тебе ясно?

— Да, господин.

— Ну? Ты еще здесь?

— Прошу прощения, господин, но ловить его можно по-разному. Один путь, как вы правильно указали, воспользоваться нашими контактами в армии и полиции.

Хасан прищурился. Даже в гневе он не терял рассудок.

— Но?

— Вчера нам не стоило труда заручиться их помощью. Мы лишь сказали, что Нокс замешан в серьезном происшествии, но подробности не разглашали. Однако завтра и послезавтра, если мы все еще будем настаивать на их помощи, они захотят получить свидетельства того, что происшествие действительно серьезное.

Хасан посмотрел на него как на сумасшедшего.

— По-твоему, то, что он со мной сделал, — это пустяк? Мелочи?

— Конечно, нет, господин.

— Тогда что ты имеешь в виду?

— Пока о случившемся знают немногие, да и то, что они знают, не более чем слухи. Медиков я подбирал лично, и они распространяться не станут. У палаты дежурят мои люди. Без моего разрешения сюда никто не войдет. Но если привлечем полицию, они начнут собственное расследование. У вас захотят получить объяснение, вас сфотографируют, потребуют встречи с вашими гостями, включая человека из Штутгарта и девушку. Вы должны сами решить, нужно ли вам это, пойдет ли огласка на пользу и не пострадает ли ваша репутация, если история — в превратном изложении и с вашими снимками — попадет в газеты или в Интернет, что вполне может случиться, поскольку, как мы с вами знаем, в полиции у вас есть не только друзья, но и враги. Примите во внимание и то, как повлияет на ваш личный авторитет тот факт, что простой инструктор не только нанес вам физическое оскорбление, но и ушел от наказания, пусть даже ненадолго.

Хасан нахмурился. Он знал цену страху и не мог позволить, чтобы кто-то посчитал его слабаком.

— Что ты предлагаешь?

— Мы снимаем обвинения. Говорим, что имело место недоразумение. Отсылаем девушку. Вы до выздоровления остаетесь в тени. А мы тем временем сами занимаемся Ноксом.

После долгой паузы Хасан кивнул:

— Хорошо. Но теперь за все отвечаешь ты лично. И мне нужны результаты. Понятно?

— Да, господин. Понимаю.

В Александрию Гейл приехала впервые. На Корните уже возникла пробка. В Восточной бухте покачивались похожие на фламинго рыбацкие лодки и яхты. Легкий ветерок с моря нес с собой слегка кисловатый привкус. Гейл откинула голову и прикрылась ладошкой от утреннего солнца, мелькающего между высокими прямоугольными отелями, жилыми многоэтажками и офисными зданиями, помеченными блюдцами спутниковых антенн. Александрия всегда просыпалась позже других египетских городов. Поднимались стальные ставни магазинов, опускались навесы. Солидные мужчины потягивали кофе у кондитерских, снисходительно посматривая на детишек в обносках, снующих между машинами и навязчиво предлагающих салфетки и сигареты. Уходящие от набережной узкие и темные улочки и переулки дышали неясной опасностью. Битком набитый трамвайчик остановился, чтобы принять в себя еще с десяток пассажиров. Полицейский в ослепительно белой форме поднял руку, направляя их вправо. Неподалеку прогрохотал немыслимо древний пригородный поезд, едва не остановившийся от бессилия на железнодорожном разъезде. Между телегами играли в догонялки мальчишки.

Елена многозначительно взглянула на часы.

— Вы уверены, что мы едем правильно?

Гейл беспомощно пожала плечами. Единственной их картой была фотокопия из устаревшего путеводителя. Ее до сих пор не оставляло подозрение, что она оказалась здесь в наказание за совершенный проступок, хотя, конечно, босс никогда бы в этом не призналась.

— Думаю, что да.

Елена громко вздохнула.

— Могли бы и посмотреть.

— Я и смотрю. — Скорее всего, решила Гейл, причина «ссылки» в том, что она спустилась в ту шахту. Впереди показался большой перекресток. Елена вопросительно посмотрела на нее, ожидая указаний.

— Куда?

— Вправо.

— Точно?

— Мы уже где-то близко. Так что либо вправо, либо влево.

— Где-то близко. Вправо или влево, — фыркнула Елена. — Хороший совет.

Гейл выглянула в окно. Хотелось спать, хотелось кофе. Впереди виднелось что-то похожее на строительную площадку: бетонная высотка с торчащей вверх и напоминающей паучьи лапки стальной арматурой.

— Наверное, вон оно.

— Наверное? А точнее нельзя?

— Я в Александрии в первый раз, — запротестовала Гейл. — Откуда мне знать?

Елена хмыкнула, покачала головой и, повернув влево, проехала через двойные ворота. Машина запрыгала по выбоинам. В конце проезда о чем-то оживленно беседовали трое египтян.

— Ибрагим, — пробормотала Елена с таким очевидным разочарованием, что Гейл с трудом спрятала улыбку.

Припарковались, Гейл открыла дверцу, проворно выскользнула из машины и остановилась, не зная, что делать дальше. Обычно она чувствовала себя вполне уверенно в подобных ситуациях, но сейчас ее смущала собственная некомпетентность. Ну какой из нее фотограф? Ощущая себя мошенницей и самозванкой и оттягивая момент разоблачения, она прошла к багажнику.

Спрятаться не удалось. Елена поправила костюм, прилепила к губам улыбку и решительно направилась к мужчинам.

— Ибрагим, — обратилась она к элегантно одетому египтянину. — Познакомьтесь, это Гейл.

— Наш многоуважаемый фотограф! Мы так вам признательны!

— Вообще-то я не…

— Гейл — прекрасный фотограф, — резко перебила ее Елена. — К тому же специалист по древним языкам.

— Великолепно! Замечательно! — Он кивнул в сторону двух своих товарищей, склонившихся над расстеленной на земле картой: — Мансур и Мохаммед. Мансур — моя правая рука. Руководит всеми нашими раскопками в Александрии. Не знаю, что бы я без него делал. А Мохаммед — прораб на этой стройке.

— Приятно познакомиться, — смущенно улыбнулась Гейл.

Мужчины оторвались от карты и вежливо кивнули. Ибрагим посмотрел на часы.

— Еще один подойдет позднее. Вы ведь знакомы с Огюстеном Паскалем?

Елена усмехнулась:

— Лично не встречались, но я о нем слышала.