Часто жестокое кажется добрым.

Чёрное – белым. Серое – чёрным.

* * *

Издёрган путник странною дорогой,

Зовущей в рай, но приводящей в ад.

Как нежно струны памяти не трогай,

Они звенят, – они болят.

Надежды парус в море неудачи,

Ошибок рифы, – океан скорбей.

Могло бы быть, однако, всё иначе…

Увы! Не наяву – лишь в голове моей.

* * *

Кто-то прошёл по дорогам…

Кто-то прошёл по дорогам…

Сбитые, грязные ноги…

Плачущий странник убогий,

А на устах только Бог…

Это Пророк.

Это Пророк.

Это прошёл по дорогам Пророк.

* * *

Лучей распластанная птица

Из лампы в прищур глаз струится,

Холодный вечер за стеклом

Уже давно пробрался в дом…

Душа устала, увязает,

В бреду событий утопает…

Я слышу детский смех и крики,

Я вижу фармашинных блики,

И таю в жизни перезвоне,

Как снег, согретый на ладони,

Что был на ней искрист и свеж,

Но, ставпрозрачным, – вдруг исчез.

2 декабря 2006 года. Родилась внученька.

Элья, Эльюш, Эльчуня, Эльчушка, Эльчуха, Элечка.

И стала повелевать и она сердцем моим, и умудрила его.

Эльчуня подросла, и наступила счастливая эпоха, когда мне доверяют «сидеть» с ней: кормить, играться, гулять, играться, укладывать спать, играться, носить на руках, играться, играться, играться…

Осень дохнула в лицо неживым,

Мысли опутала вязь непогод…

В прошлое канул «отечества дым»,

Зрелость увязла в дёгте невзгод…

Осень взмахнула серпом ветряным,

Сердце укрыла опавшей листвой…

Пусть волос под краской остался седым,

Но маленькой девочки голос живой

Осень-палитру заставит сиять,

Душу окутав нежным теплом…

Это зиме не удастся отнять…

Даже зиме… Той, что будет потом…

* * *

Здравствуй, грустный человек!

Что же ты невесел?

Посмотри-ка ты на всех:

Пляски, звуки песен.

Жлобоватый наш народ

Любит веселиться…

Отработал – и вперёд:

Можно и забыться.

Среди белых всех ворон

Чёрной ты смотришься…

Пей вино – не слушай стон, —

Опьянев, – смиришься…

Нет, Гоморра и Содом,

Хоть поёте сладко —

Обернусь на вас – потом…

Глядь – я столбик гладкий…

07.11.07

Я поссорился с Анюхой!.. Я «хлопнул дверью»…

Мою кровиночку отдают в садик!..

Конечно, Эльчуньке нужны дети, а с ними игры, разговоры, дружба, раздоры… Но ведь она ещё кашляет сильно!..

Я просил подождать: хоть до годика её, хоть две недели, хоть неделю…

Нет – упёрлись…

Я сказал, что ухожу и больше не приду. Эльчуша сделала мне ручкой «до свидания», и я чуть не расплакался…

Мне кажется – они просто ревнуют, что малышка привязалась ко мне, что я больше времени с ней, чем они.

О язык мой – монстр мой! Я ругался. Я угрожал. Ничего не помогло…

Как теперь всё будет?! Как Эльчуня без меня?! Как я без неё?!

Она же кашляет!..

Господи, помоги мне убедить их!

* * *

Враг нанесёт удар – смертельно, —

но не больно:

Расчёт силён, но исполнитель клят.

Когда же ранит друг

(пускай непроизвольно),

И боль уже страшна, и страшен результат.

…Теперь я молчу: я не разговариваю с ними. Может быть, это их убедит?..

Как я живу вдали от Элиньки?!

Как я ещё жив?!

…Не убедило: Элечка ходит в садик…

И кашляет…

Наши раздоры, дочка,

Грустны, как Йешуа глаза…

Вот и опять надвинулась

Чёрная полоса.

Что ж, нелегки дороги

(Помнишь – тебе сказал?)…

Где бы ни шёл я, всюду

Ходит за мной шакал…

А «персияночке» нашей

Минул уже годок.

Ах, пожалейте, прошу вас,

Рыжий её волосок.

Не уроните пушинку,

Не растопчите свечу.

Ладно, не буду больше…

«Зеу»[3], молчу, молчу…

P. S.

А обо мне не печалься:

Я только «странник в миру»…

Может, когда-то прочтёшь ты

То, что доверил «перу».

16.12.2007

* * *

Осколочек феи храню и лелею,

Как хрупкое жизни стекло.

Малышка толкнула, взлетела чтоб фея,

А фея разбила крыло.

«Плохая примета, осколки не прячьте», —

Так люди мне говорят.

По мне ж, факт приметой коварней

назначьте,

Что феи частей не хранят.

16.12.2007

…Я не вижусь с крохой-Эльчушкой, и время взбесилось: миг стал равен вечности…

Что думает Эльчуха?.. Что она подумала бы, увидев меня?..

А внученька-малышка

Думает: «Ой ве авой![4]

Как человек-то этот,

Исчезнув, сидит со мной».

В малой её головке

Варится мыслей бульон:

«Вроде бы это саба…[5]

Что же печален он?

Может быть, фею жалеет?

А может, игрушек нет?

Попробую улыбнуться —

Повеселеет дед».

16.12.2007

…Помирился с Анюхой… Но теперь я паяц, – и меня уже можно не принимать всерьёз…

Помню, как мама с папой рассказывали, что, когда мне было несколько месяцев, я заболел дизентерией. Был уже совсем синий, и врачи сказали: