Она наконец научилась мыслить как мужчина, но в результате обнаружила, что ее единственный мужчина думает как женщина.

– Так чего ему надо? – прозвучал рядом с ней голос Габи. Режиссерша примчалась на пляж и теперь яростно потрясала контрактом Кита.

– Он желает упрочить наше духовное общение.

– Да. Все правильно. А на закате жизни ты пожалеешь о том, что тебе слишком много приходилось заниматься сексом… Послушайте, миссис Кей, мне всего дважды удавалось получить работу. Моя нынешняя – вторая. Так что не устраивай мне подлянку, милочка!

– Но он ненавидит телекамеры!

– Но он подписал контракт!.. Послушай, даю тебе время до вечера, постарайся взять над ним верх. Никаких телекамер не будет. Однако потом я продолжу съемки. Поняла? Духовное общение, это ж надо так сказануть! Интересно, какое у него общение с этой французской шлюшкой из хренова оркестра, хотела бы я знать!

Шелли оставалось лишь выяснить, что у них с Китом общего. Компьютер выбрал их из многих тысяч кандидатур. Они должны иметь одинаковую, так сказать, длину волны. Конечно, транслируемые Китом сексуальные сигналы заставляли ее вторить им, мурлыкать от удовольствия. Ведь не может же быть так, что их объединяет полное отсутствие общих интересов? Или все-таки может?

Половые различия:

Возбуждение.

Мужчины заводятся от таких вещей, как пиво, футбол, блондинки, еда и телеканал «Плейбой».

Женщины заводятся из-за ничего – а потом выходят за него замуж.

Одна из величайших загадок жизни состоит в том, что все люди делятся на домоседов и тех, кому не сидится дома, и почему-то обязательно происходит так, что эти полные противоположности заключают брак.

В первое же утро своего медового месяца в тропическом раю Шелли обнаружила, что молодой муж не мыслит себе жизни без дельтаплана, акваплана, водного парашюта и рафтинга. Если привычной средой обитания Шелли всегда был концертный зал, то Кит принадлежал к той породе людей, которые небрежно прихватывают походную палатку и исчезают на недельку-другую – как выясняется впоследствии, чтобы покорить Эверест.

Впрочем, Шелли тоже порой отличала любовь к бегу – например, когда дома случился пожар. А раз по капризу матери ей пришлось записаться в число участников Лондонского марафона в пользу фонда поддержки неполных семей; некоторые подумали было, что она здорово стартовала… но вскоре догадались, что это, видимо, финиш прошлогоднего забега. Больше всего жизнь ей отравляла мысль о том, как бы тот гад, который изобрел аэробику, не устроил очередную подлянку, придумав что-нибудь еще более изощренное. С него, садиста, станется.

Отыскав наконец почти у самой кромки воды свое бунгало – его крытая соломой крыша чем-то напоминала прическу юных «битлов», – Шелли быстро приняла душ и совершила рейд в гостиничный бутик, где по астрономическим ценам торговали открытыми купальниками и пестрыми саронгами. Теперь она была готова к короткой вылазке на территорию отеля, чтобы отыскать Кита. Однако, обнаружив, что ее суженый собрался кататься на водных лыжах (так называется искусство элегантно расквасить себе лицо о бетон волнореза и главный источник доходов нейрохирургов), она отклонила его предложение составить ему компанию, сославшись на то, что предпочитает не рисковать головой, а, наоборот, немного напрячь мозговые извилины… Увы, напряжение упомянутых извилин привело лишь к вопросу: зачем ему понадобились все эти физические упражнения, если оргазмическая недостаточность процентов на пятьдесят повышает риск преждевременной смертности среди мужчин. И она поспешила сообщить мужу, что секс – это высокоэффективное средство укрепления сердечно-сосудистой системы. Однако Кит, одетый в спортивные обтягивающие шорты и футболку, принялся делать разминку перед покорением водной стихии.

– Такты идешь со мной купаться? Ты вообще любишь плавать?

– О да, конечно! Одна загвоздка – я не знаю, как держаться на воде. – Воспоминания накатили на нее липкой духотой городских бассейнов и густого запаха хлорки. – Хотя главная беда в том, по крайней мере для меня, что после купания становишься мокрой.

Кит рассмеялся и в следующее мгновение, описав в воздухе безупречной формы параболу, нырнул в бассейн.

Дамы с дряблыми, желатиноподобными ляжками, старательно выполнявшие под началом неотразимого Доминика аквааэробические упражнения, разразились довольным визгом, когда Кит вынырнул на поверхность в самой их гуще. Его внушительные мужские достоинства, туго обтянутые мокрыми шортйми, стали причиной жуткого ажиотажа, который свел на нет предыдущие спортивные усилия. Незваное вторжение в водную стихию имело и другие последствия: аниматор с видимой досадой изогнул свой накачанный торс и выключил квадрафонический магнитофон.

– В чем дело, дружище? – рассмеялся Кит, оседлав длинное розовое плавучее изделие, которое кто-то из купальщиц выпустил из рук. – У тебя проблемы с головой?

Если Кит не занимался активными видами спорта, то проводил время на пляже, где щедро наносил на кожу крем и загорал. Его тело постепенно приобрело золотисто-коричневый оттенок.

Что касается Шелли, то она остро осознавала несовершенство собственной кожи – мучнисто-белой, мгновенно обгоравшей на солнце. (С такой кожей нужно загорать полгода, чтобы стать просто белой.) Кроме того, как бы осторожно ни ложилась Шелли на песок, к ней тут же липли сигаретные окурки, крышечки от бутылок и надоедливые местные жители, торговавшие на пляже туземными флейтами, на которых нужно играть… носом. По этой причине она предпочитала получать дозы ультрафиолета в солярии, в тесном, пугающем неизвестностью саркофаге. В солярии же ее уговорили сделать педикюр, маникюр, подвергнуться процедуре избавления отцеллюлита и…

– Боже праведный, зачем лепить налицо всякую дрянь? Вот уж не знал, что ты такая тщеславная! – Такова была первая реакция Кита, когда несколько часов спустя Шелли появилась перед ним с пышной прической и вся, с головы до ног, темно-желтого оттенка. Он тут же подхватил с песка полотенце и помахал им, как матадор мулетой. Полотенце, конечно же, было красным.

– Тщеславная! – упав духом, повторила Шелли. – В этом отношении мужчины дадут нам сто очков вперед! Вы вообще никогда не задумаетесь о том, нужен ли вам макияж!

Различало их и чувство стиля в одежде.

– Почему бы тебе не подсесть вон к тем немцам? – предложил Кит, когда они стояли с бокалами аперитива на балкончике ресторана. – Главное их достоинство, что они одеваются еще хуже, чем ты.

– Тебе не нравится, как я одеваюсь? – Шелли, предпочитавшая самый дешевый и жизнерадостный край спектра портновского искусства, бросила взгляд на купленные в бутике джинсовые бриджи и пляжные шлепанцы с аляповатым цветочным орнаментом.

– Что же, это тоже своего рода стиль. Например, для бомжихи.

То, что надевал Кит, смотрелось, конечно же, божественно.