— Правильно! Убирайтесь! — Поддержали деревенские.

С новым раскатом грома, полился на землю дождь косой и стал водою небесной смывать кровь собачью, что рясно потекла по двору.

— И что бы завтра Вас не было в деревне нашей! А то подпалим! — Продолжались угрозы деревенских.

— Подпалим-подпалим! — Поддакивали люди.

Собаки, обнюхав трупы своих вожаков, завыли. Люди стали расходиться. Рая рыдая, хотела было броситься к собачьему трупу, Екиму своему любимому, да только брат ее удержал. И правильно, не годится.

Прояснился у Раи в голове поступок подруги, Хрысти. Вот значит, кто она была и почему так ей Еким нужен был. Про таких и говорят «одного поля ягоды», одинаковые они были, да только не люба Хрыстя была Екиму, а может и чувствовал родство какое-то? Но как знать, в родстве ли дело? А та вот, не смирилась, решила, коль так не будет, по ейному, так лучше никому!

Когда народ полностью разошелся, родители своих детей, в мешковины завернули да по домам понесли. Хоронили их в гробах человеческих, а что внутри, не знавал никто, так вот и по сей день думают, собаки там или люди все же? На самом краю кладбища похоронили, рядом, Екима и Хрыстю.

— Все одно вместе, как ты и хотела, подруженька. — Вытирая ручьи слез платком, пролепетала Рая, смотря на два свежих холмика с деревянными крестами.

Не успела Рая отвернуться и пойти, как голова закружилась, в глазах потемнело.

— Екимушка. — Пронеслось у нее в голове. — Вот как, стало быть.

Решила Рая, что уезжать ей из деревни надо, не будет ей жизни тут. Да вот время тянуть не стоит, чем раньше, тем лучше, очень уж быстро ее беременность развивалась, не по-человечески. И оставив дом родительский, отправилась Рая к Ведьме Евдокии Мохриной за помощью. Та сказала, что поздно уже, рожать прийдется, но не прогнала девушку, у себя оставила пожить, временно. А та ей, по силам и возможности помогала по хозяйству.

Вот уж и время рожать подходило. Набравшись смелости, Рая решила спросить у Ведьмы, что она знает о перевертнях? Зашла в хату, Евдокия за прялкой сидела, а рядом кот Митрофан. Кот спокойно молоко с блюдца локал. Но не по-кошачьи, а как человек, лапой держа и присербывая.

— Да много о них то и рассказать нечего. — Опережая вопросы девушки, начала Евдокия, не отвлекаясь от работы. — Поди, сядь на лавку и не маяч мне над душой.

Рая послушно села, а кот ей пододвинул блюдце с молоком. Девушка благодарно кивнула «усатому» но к угощенью не притронулась. Ворона Варвара, сидящая возле прялки, неодобрительно покивала.

— Древние они. Такие же древние как вовкулаки. Своя земля у них была и своя страна. Да вишь че, плохо, когда миры смешиваются, а так жили бы себе тихо. Но оно тебе не надо. А в наших краях… А годков эдак так… многооо … во тебе скока? Ага! Вот стока лет назад, одна была у меня да сбежала, побоялась у меня на воспитание оставить своих… щенков.

Евдокия покосилась на Раю.

— Понимаешь, что Я говорю?

Рая не была уверена, что она понимает слова Ведьмы, но переспрашивать не рискнула, а лишь старалась внимательнее слушать.

— Так-те, щенки и были, брат и сестра, подруга твоя покойная Хрыстя и Еким, от кого ты щенка и ждешь. И, похоже, не одного ждешь.

Услашав предположения Евдокии, Митрофан фыркнул и слегка распушил хвост.

— Щенка? — Переспросила Рая да за живот схватилась.

Кот, Ворона и Ведьма синхронно кивнули.

— Ой! — Услышав это, Рая напряглась, стало ей худо совсем. Митрофан подскочил с места, а Евдокия проскрипела с досадой:

— Началось! Эх, не дала допрясть. Митрофан, тащи ведро! А ты Варвара, лети из хаты, нечего тут, охраняй лучше да не впускай никого.

Спустя пару часов, Рая привела на свет двух щенков, в которых ничего не было от человека. Слепые и беспомощные клубки слипшейся шерсти.

— Вот, дети твои женщина! — Обрадовала ее Евдокия. Но вместо радости, девушка испытала страх и стыд, и беззвучно заплакала.

— Ну, ну! Чегой-то? — Развела удивленно руками Евдокия. — А что ты себе думала? Что свяжись с перевертнем, деток человеческих понарожаешь? Вот тебе привет и память от Екимушки, твоего любимого. Что не так?

Рая лишь отвернула голову и стала глотать слезы.

— Да не переживай ты так, они ж не всегда кутятками будут. Поговори с ними, и станут они как дети людские. От тебя зависит, женщина, а Я подсоблю коли надо. Коли захочешь?

Да Рае не то, что говорить не хотелось с ними, ей смотреть на них боязно было, и казалось, что проще умереть, чем вытерпеть все это. Евдокия, понимая страдания Раи, дала ей травок, та и уснула. Уснула и больше не проснулась. Как хотела, так и сталось. Сама так попросила в мыслях. А у Евдокии, ремесло такое, людям помогать, коли попросят в мыслях али на словах, то Ведьма и сделает.

Евдокия сидела на заваленке, на коленях у нее сопели в шерстянных платках два дрожащих клубочка, сучка и кобелек.

— Этих не надо разлучать, чтоб как в прошлый раз не вышло. — Предупредила Ведьма. — Ты, Митрофан, ищи дом, да побогаче, чтоб двоих в акурат и взяли.

Кот Митрофан кивнул, взял котомку, в которой были завернуты щенки, перебросил через плечо и пошел в сторону дороги.

— Как собака родился, как собака и сдохнешь… Эххх! — Пустила скупую слезу Ведьма, и быстро вытерла глаз корявым пальцем.

По пути, огромный кот постепенно превращался в мужчину, в котором улавливалась легкая манерность присущая всем котам. А из котомки, стало доноситься всхлипывание человеческих младенцев.

— Вот ведь оно как в жизни бывает… — Посетовала вороне Варваре Евдокия. — Любовь, люди говорят. А какая такая любовь, ежели они память той любви хранить не желают и стыдятся до смерти? А?

— Каррррр!!! — Варвара понимающе кивнула.

— Вот и Я так говорю. — Согласилась с вороной Евдокия.

Варвара триста лет уж как на свете этом и всякое видала. Варвара мудрая ворона и Евдокия советуется с ней.

5 «Звонок с того света»

Эту истории мне рассказала моя знакомая из Киева. В свою очередь, ей эту историю поведала ее коллега. Скажу сразу, после этого случая, моя знакомая уволилась с этого места работы и ее коллега тоже. Я не буду называть настоящих имен. А повествование буду вести от первого лица.

***

Работала Я в социальной службе, на телефоне доверия. Работа была для меня не сколько заработком, потому что платили катастрофически мало, а сколько