Лично я выработал диаметрально противоположную идею. Мне кажется, что демонстрация «оружия созидания», подразумевающего надежду и совместный труд, произведет больший стратегический результат, чем «шок и трепет». Это оружие массового созидания является менее дорогим, гораздо более мощным и эффективным и более востребованным, чем оружие массового истребления. Народ, пребывающий в шоке и трепете из-за страха, подвержен отчаянию, а это опасное чувство. Может быть, именно поэтому бандитов раньше называли десперадос, от désespoir — «отчаяние». Надежда не имеет границ. А закабаленному народу остается только идти на самоубийство. Развязанная в Ираке в 2003 году война породила толпы отчаявшихся людей, которых мы так много видим сегодня в Европе.

Но пора вернуться к работе мозга и проанализировать еще один метод Деррена Брауна: почувствовать опьянение, хотя совсем ничего не пил. Бо́льшая часть симптомов опьянения вызвана торможением префронтальной коры, которая подавляет некоторые виды инстинктивного поведения. Проще говоря, мы сами без тормозов, когда заторможена префронтальная кора, что и происходит при опьянении. Растормаживание увеличивает веру в себя и снижает сомнения при планировании, поэтому может расширить возможности и повысить способность к решению разных проблем или написанию писем (само собой разумеется, это не относится к вождению автомобиля[73]).

Начиная с 1987 года учеными было обнаружено увеличение производительности после приема малой дозы чистого спирта при выполнении задач, требующих от человека использования моторных навыков, а также скорости и точности. Были использованы две дозы алкоголя: 0,33 миллилитра и 1 миллилитр чистого спирта в пересчете на один килограмм веса, что было эквивалентно 600 и 1800 мл пива крепостью 6 % для человека весом 90 кг. Первая доза заметно увеличивала точность выполнения задачи, но не скорость; вторая доза снижала скорость выполнения одной задачи и точность при выполнении другой[74]. Ученые сделали вывод: если торможение снижает эффективность действия, то небольшие дозы вещества, способного подавить это торможение, могут ее снова улучшить. И старый добрый способ борьбы со страхом и тревожностью — выпивка — получил экспериментальное подтверждение.

Химическое расторможение позволяет увеличить достижения именно потому, что оно подавляет склонность сомневаться в успехе. Мозг очень мало знает о самом себе и о том, на что он способен (метапознание ⊂ познание), склонность подвергать все сомнению не всегда совпадает с реальными возможностями. Тем более что мы обладаем скрытыми возможностями и талантами и в умственном, и в физическом плане. Можно раскрыть их в определенных обстоятельствах, например при выбросе адреналина. Но природа не занималась отбором по этому признаку, и у нее были для этого свои основания, которые нам понять не дано.

Однако существование скрытых возможностей доказывает, что можно освободить мозг от автоматизма и страха. Впрочем, ему свойственно подчиняться думам о самом себе, и когда мы убеждаем себя, что не способны решить какую-то задачу, появляется много шансов провалить любое дело. Это типичный случай сбывающегося пророчества.

А может ли гипноз улучшить способности и возможности? Вне всякого сомнения, гипноз частично снимает контроль префронтальной коры (которая ответственна за критическое мышление и сомнения). Эксперимент Деррена Брауна с ложнопьяным человеком вызывает восторг и демонстрирует, что спонтанная работа мозга может затмить его ответную деятельность. Чтобы привести субъекта в состояние опьянения, Браун просил его вспомнить как можно точнее его состояние после бутылки пива. Точность воспоминаний играет ведущую роль. Чтобы мозг как можно лучше и убедительнее воспроизвел это состояние, нужно восстановить в памяти мириады ощущений, связанных с опьянением.

Убедительность гипноза состоит в переводе субъекта в состояние комфорта, причем гораздо лучшего. Чем больше он ощущает разницу, тем скорее будет подвержен внушению, потому что гипноз растормаживает, расслабляет, стирает страхи, тревожность и сомнения, погружая в блаженное состояние, из которого не хочется выходить. Как Дон Корлеоне, внушение делает нашей психике «предложение, от которого она не может отказаться». Именно поэтому гипноз так театрально выглядит на сцене, и всем кажется, что человек загипнотизирован против его воли. А он-то хочет находиться в этом состоянии как можно дольше, причем это желание удивляет его самого (особенно если раньше ему никогда не внушали).

Деррен Браун просит у своего испытуемого описать, что он чувствует после употребления глотка пива: ощущение жара, вкус и т. д. Он просит его еще раз прочувствовать эффект, который пиво производило во рту, горле, голове, и так несколько раз подряд, как если бы он безостановочно поглощал пиво стаканами. Когда спонтанная деятельность мозга становится вполне устойчивой, она вызывает в памяти такие воспоминания, как физиологические эффекты опьянения. Этот «вызов» будет тем серьезней, чем сильнее желание субъекта почувствовать себя пьяным, ведь опьянение — это приятное чувство, это выбор, в котором мозг не желает себе отказывать.

Когда мы восстанавливаем в памяти ощущения или чувства, мозг воспроизводит их приблизительно так же, как если бы они возникали в ответ на стимуляцию извне. Этот эффект из арсенала нейроэргономики навел философов на мысль, что все мы являемся в некоторой степени «мозгами в чане». Все, что мы ощущаем, является результатом деятельности мозга, а его спонтанная деятельность заставляет поверить, что она возникает в ответ на внешний стимул. В классической античной философии это понятие было описано Платоном в его мифе о пещере, Чжуан-цзы[75] в его притче о приснившейся бабочке, а совсем недавно она вдохновила братьев Вачовски на создание кинематографической саги «Матрица».

Мозг имеет свои степени свободы и свои ограничения. Эволюция является первоклассным дизайнером, потому что производит системы с невероятной приспособляемостью и прячет несовершенства своих творений от их жертв и от охотников за ними. Например, существует ошибка оптики, называемая «слепое пятно» (пятно Мариотта). Это лишенная рецепторов света область на сетчатке, находящаяся в точке выхода зрительного нерва. Это слепое пятно не включено в поле зрения, и мы не видим черноту в его центре. Хотя оно действительно существует.