Да, знания – сила. Да, ледокол – моща́́. Но не будешь же скитаться во льдах вечно. Придётся идти на контакт, сотрудничество и, эх… как бы не в подданство.

Перешли на левое крыло мостика, потеснив старшего вахты.

– Надо ж, какие хитрованы! Шлюпку спускают. Хотят к нам – поглазеть.

– А и пусть, – с нервным смешком ответил Черто́в, – на своей территории сподручней. У них на шхуне и условия для долгой беседы, поди, не те. Спускайте трап и приготовьте к встрече кают-компанию. Только присмотри, чтобы не светить ничем таким, что может вогнать нынешних современников в недоумение. Уберите или прикройте чем… Озадачь подвахтенных, но без праздношатающихся. И чтоб не болтали лишнего.

– Так это… – почесал затылок боцман, – может, тогда их в обеденный зал? В кают-компании столько всего накручено, не успеем.

– Хорошо.

Боцман шумно удалился выполнять распоряжения.

За спиной заворочался лейтенант, откашлялся, обращая на себя внимание. А сказал всего одно слово:

– Караул?

– Ну, что ж вы, товарищ старший лейтенант, – не удержался от снисходительности капитан, – бросьте вы с караульной-то службой своей. Название на борту прочитали? Это парусно-винтовая шхуна «Лейтенант Скуратов». Бывший «Белкан»… э-э-э, пардон – «Бакан». В начале девятисотых с неё сняли пушки.

– Сведения достоверны?

– Я очень дотошно изучал всё про исследования Арктики. Суда и корабли меня интересовали особенно.

– Всё же в целях безопасности…

– У вас есть личное оружие?

– Пистолет.

– Вот и возьмите. Только не выпячивайте. И наденьте что-нибудь без шевронов «Россия». Мы ж американцы, не забыли?

* * *

Шлюпка небольшая, всего в четыре весла – как и положено, слаженно взмахивали над водой, плеском шлёпаясь в воду, толкая судёнышко к цели.

– Поочумели господа офицеры, – удивился Черто́в и уже громче, не отнимая бинокля: – На улице минус грызёт, а они чуть ли не парадку напялили на встречу. В фуражечках. Помёрзнут же.

Вынесенное практически вровень обводам крыло мостика давало возможность смотреть под борт. Шлюпка мягко прибилась к железному трапу. С ледокола скинули концы. Один из офицеров махнул рукой, видимо, в команде «вёсла на валек», и матросы послушно задрали их кверху.

Черто́в поспешил к себе в каюту: «Представителей императорского флота надо встретить достойно, не в жилетке-безрукавке. Следует переодеться».

Форменный китель висел не надёванный с месяц, с последней экспедиции при толпе пассажиров. Снял с тремпеля, встряхнул, отстегнул дурацкий бейджик, который цеплялся в основном для журналистских делегаций и иностранных туристов.

Коротко окинул себя в зеркале и вышел.

* * *

Нависающий над шлюпкой чёрный борт ледокола терял свою радикальную идеальность, обнаружив местами потёки ржавчины. Но что примечательно – ни одной заклёпки!

– Сварной! Швы! – Подходили на вёслах ближе, и мичман обращал внимание уже на открывающиеся детали и мелочи. Но едва причалили и фалрепные[29] кинули им «концы», Престин шикнул, пресекая недостойные эмоциональные возгласы.

С борта их окрикнули на вполне русском, впрочем, не особо многословно.

Вбежали по трапу, следуя предложению быстрей оказаться в теплом помещении – ушей на морозе уже не чувствовали, и без стеснения стали их растирать ладонями, двигая за вестовым. Уже второй очередью подмечая добротную одёжку местных матросов, трапы, коридоры – отделка без изысков, но и без всяких трубопроводов и проводов по потолку, больше смахивает на гостиничное убранство. Много света, чистота.

Привели их в весьма немаленький зал, что не удивляло, учитывая размеры самого судна. Помещение походило скорей на офицерскую кают-компанию, уставленную столиками и замысловатыми креслами. И пусть царской роскоши не наблюдалось, но всё так добротно, практично, необычно, если не сказать чуждо.

* * *

– Премного благодарен…

Первое, что услышал Черто́в, едва вступил в обеденный зал.

Витал запах кофе, гости расположились за столом. Напротив старпом, изображающий «хлеб-соль». Ему-то и предназначались слова признательности за угощение.

Увидев вошедшего капитана, офицеры встали, слегка выдвинувшись навстречу.

– Садитесь, садитесь, пейте кофе, отогревайтесь. А то вы прям не по погоде оделись, господа. – Черто́ву почему-то хотелось оттянуть всю официальную часть, побеседовав и разведав обстановку в мире за чашкой-другой.

Он понимал, что начав с «капитан ледокола “Ямал” и бла-бла-бла», придётся двигать дальше версию американского происхождения, а без уточнения деталей современности можно было погореть на нестыковках.

Однако гости чеканно представились, вынуждая переходить к делу.

Протянул для рукопожатия руку и почувствовал, как дрогнула встречная кисть, когда он озвучил свою фамилию.

Стало немного смешно смотреть, как бравый морской офицер пытается сохранить невозмутимость.

«Во как их перекосило! Демоническая пасть на носу судна и капитан – практически “чёрт”. А ведь у них царь-батюшка и вера православная почитай на первом месте, – мелькнуло в голове, – сколько ему? Лет сорок пять? Эти усы да бородки их изрядно старят. Сорок? Взрослый серьёзный мужчина, а туда же… Как он там назвал себя помимо командира шхуны? Штабс-капитан Корпуса флотских штурманов? Значит, должен понять».

Вслух же, изобразив полную благостность, произнёс:

– Уж поверьте, она у меня не от Антихриста! Чертёжная у меня фамилия! Предок мой начал службу во флоте «пилотом». Если помните, так раньше штурманов называли. А ещё «цифирниками»[30]. А моему пра-пра-пра отдельное прозвище дали, поскольку, понятное дело, курсовые прокладки на штурманских картах чертил.

Сразу потеплело, в ответ кивнули, чуть дрогнув в улыбке, но терпеливо молчали в ожидании. Два флотских мундира царской России чернели на фоне скорей хайтековского дизайна совершенно не маскарадно – гости вели себя абсолютно естественно и чинно, с оглядкой, конечно, на здоровое любопытство.

«Они живут с этим… это их типичное поведение, их настоящее, – умозрительно заметил Черто́в. А затем почему-то совсем невесело поскребло мыслью: – Если бы в голове крутились пресловутые шарики-ролики, сейчас бы наверняка щёлкнули, отмечая ещё одну зарубку, ещё один шажок на шкале приятия действительности – мы оказались там, где оказались. Н-нда! И ведь не в высоких званиях, не князья какие, а как де́ржатся… по сторонам откровенно не глазеют, хотя попялиться есть на что, несмотря на предпринятые меры. Один только ЖК в 63 дюйма, пусть и с мёртвым экраном должен рождать вопросы. А с другой стороны, мало ли. Не помню, “Чёрный квадрат” Малевич уже наваял?»