В этом было ее будущее. Именно перед камерами. В мире из папье-маше, который она смогла покорить.

Мэрилин было 36 лет. Она только что в последний раз в жизни провела день на съемочной площадке.

Наполненные влагой ветров с Тихого океана, калифорнийские ночи в июне традиционно славились своей прохладой. Но в 1962 году из-за пришедшего в Лос-Анджелес с севера холодного фронта температура была ниже обычной. И когда Мэрилин под аплодисменты толпы разговаривала с детишками, сидевшими в инвалидных креслах, ртутный столбик в термометрах стоял на отметке десять градусов.

Однако Монро провела на газоне стадиона почти целый час, не обращая внимания на мелкий дождик. На ней была только куртка, которую она взяла из костюмерной фильма « Что-то должно случиться».

Поэтому сразу же по возвращении домой у нее разболелась голова. Потом появился озноб - инфекция пазух, с которой она боролась с начала апреля, снова подкосила ее.

Утром 2 июня Эйнайс Маррей проинформировала киностудию «20-й век Фокс» о том, что Мэрилин не придет на съемки фильма Кьюкора. На студии даже не удивились. На самом деле руководители только этого и ждали. Очередное отсутствие давало им идеальный повод для развязывания войны.

* * *

С начала съемок в своем тридцатом фильме « Что-то должно случиться», с 23 апреля 1962 года, Мэрилин Монро пропустила двенадцать полных рабочих дней. Режиссер с этим как-то справлялся, перестраивая график съемок, откладывая сцены с главной героиней, чтобы отснять другие куски. Но именно 2 июня он предупредил студию «Фокс», что больше не может так выкручиваться. Фильму нужна была Мэрилин, а без нее техническому персоналу не стоило приходить на съемочную площадку.

Для режиссера, у которого был и без того тяжелый характер, это стало последней каплей. Он уже несколько недель жаловался на плохую игру актрисы. Ее провалы памяти, неуверенность бросались в глаза и заставляли его делать больше дублей даже в сценах, где от Монро требовалось произнести всего несколько слов. Более того, Кьюкор попросил главного оператора не снимать ее крупных планов, ибо ее кожа и безжизненные глаза однозначно выдавали чрезмерное пристрастие к алкоголю и транквилизаторам.

* * *

Поэтому, чтобы спасти фильм, киностудии «20-й век Фокс» надо было заменить Мэрилин другой актрисой, которая выполняла бы контрактные обязательства, считалась бы с интересами студии и исполняла указания режиссера.

Дело было, конечно, деликатным и рискованным. Можно было натолкнуться на непонимание и протест фанатов Монро. А еще опаснее было то, что конкуренция могла бы, как знать, заставить ее возродиться из пепла.

Поэтому мало было просто уволить Блондинку. Студии надо было уничтожить Мэрилин Монро.

Действия эти не были лишены логики. В начале пятидесятых годов когорта рекламщиков превратила пышнотелую Норму Джин Бейкер в желанную всем Мэрилин Монро. А теперь группе лучших из них киностудия «20-й век Фокс» поручила уничтожить их собственную креатуру, ставшую совершенно неуправляемой.

* * *

В 1962 году студия «Фокс» располагала одной из самых мощных в стране служб по связям с общественностью.

Человек двадцать ее служащих сидели в Нью-Йорке, еще столько же работали в Лос-Анджелесе, что гарантировало продвижение ее фильмов по всей территории США, равно как в Азию и в Европу.

За несколько дней до конца мая, то есть до болезни, связанной с посещением Мэрилин матча команды «Доджерс», калифорнийское отделение получило от исполнительного директора студии «Фокс» необычное задание: снабдить прессу анекдотами, представляющими Монро в невыгодном свете.

При этом начать следовало с ее почти что неспособности воспроизводить дословно простейшие реплики. Операция по уничтожению началась в благоприятное время, ибо слухи о многочисленных дублях докатились до съемочной площадки фильма «Клеопатра» в Риме. Естественно, это доставило сопернице Блондинки изрядное удовольствие.

Большую роль здесь сыграла влиятельная Луэлла Парсонс. Ее рубрика светских сплетен в газете «Лос-Анджелес геральд-икзэминер» была очень популярна. На следующий день после сцены «обнаженки» Луэлле позвонил со студии официальный представитель, не пожелавший, однако, представиться. Он пояснил: «Мэрилин была так сильно накачана наркотиками, что не понимала, где она находится. Именно поэтому она и обнажилась»[68]. А когда некий репортер позвонил на киностудию, чтобы узнать, скоро ли главная героиня фильма поправится, некий пресс-атташе многозначительно спросил: «Поправится от чего?»

Ее неспособность работать как надо, предрасположенность к выдумыванию всяких болезней, потребление различных наркотиков убийственная машина использовала в полной мере, чтобы в глазах общественного мнения смешать Блондинку с грязью. И впервые, что предсказывало жестокий характер предстоявшей битвы, киностудия коварно распустила слухи о ее психическом заболевании. Под грифом «секретно» хорошо информированные «источники» на киностудии «Фокс» посмели заговорить о частичном помешательстве. Они утверждали, что Мэрилин часами стояла голой в полной прострации перед зеркалом в своей уборной!

Но это все были только цветочки.

* * *

6 июня 1962 года, менее чем за два месяца до кончины актрисы, киностудия перешла в решительное наступление. При этом Гарри Бранд и Пэрри Лайбер получили от руководства карт-бланш.

Пэрри Лайбер не был новичком в своем деле. Известный своей жесткостью и пронырливостью, он уже пытался, правда безуспешно, разрушить карьеру Монро. Это было в 1952 году, а Мэрилин, новое приобретение киностудии «20-й век Фокс», была тогдашней сенсацией. Лайбер в то время работал на киностудии «RKO», конкуренте «Фокс». А прежде чем подписать контракт с «Фокс», Мэрилин снялась в одном фильме на студии «RKO». Роль была небольшой, но Лайбер решил обратить в свою пользу ее молниеносный успех. Будучи уверен в том, что скандал - это лучшая реклама, он сообщил в прессе, что в 1949 году старлетка снялась совершенно обнаженной для одного календаря. При этом забыл уточнить, что те двадцать долларов, которые она за это получила, позволили ей ликвидировать задолженность по оплате за жилье и избежать выселения. Эта деталь в конце концов спасла дебютантку от громов и молний пуританской Америки. Но снаряд лег совсем близко.

В сложившейся ситуации дать все тому же Лайберу полную свободу действий уже само по себе было шагом, достойным Макиавелли.

Но особенно опасным он стал в одной упряжке с Гарри Брандом.

Именно Бранд считался архитектором, который возвел монумент по имени Монро. Будучи главой отделения в Лос-Анджелесе, он умелой рукой мастерски руководил выводом на орбиту старлетки сразу же после ее появления на киностудии «Фокс». Помимо профессиональных талантов в области пиара, Бранд с годами стал хранителем многих секретов. С той поры он знал все о жизни Мэрилин, как и о жизни всех звезд, подписавших контракт со студией «Фокс». Он знал о ее блужданиях и зависимостях, пороках и страхах.