Рэндал облегченно вздохнул. Он прошел испытание… хоть и был на волосок от гибели.

В тот же день, немного позже, Рэндал решил заглянуть в «Смеющийся Грифон» и послушать пение Лиз, выступавшей по вечерам перед посетителями. Теперь у юной артистки был уже не такой голодный, изможденный вид, хотя в короткой тунике все по-прежнему принимали ее за мальчишку. В эту таверну часто заходили волшебники, привыкшие видеть суть вещей под их внешней оболочкой; они, вероятно, догадывались, что слушают пение девочки, но никто не спешил раскрыть правду о ней.

Аплодисменты не смолкали, монеты дождем сыпались на тарелку, стоявшую перед певицей. Наконец она замолчала и, словно защищаясь, выставила вперед руки.

— Прошу вас, — сказала она. — Если перепою все песни сейчас, что я буду петь вам завтра?

Девочка-певица, провожаемая добродушными замечаниями, покинула импровизированную сцену в середине зала и села за столик в углу рядом с Рэндалом.

— Как; дела? — спросила она. — Выдержал экзамен?

Он кивнул и не сумел сдержать радостной улыбки.

— Выдержал. Прошел.

— Отлично! — воскликнула Лиз и обняла его.

— Ну… не то чтобы отлично, — замялся он. — Меня оставили на испытательный срок.

— Что значит — «на испытательный срок»? — спросила девочка.

— Значит, что через несколько месяцев они вызовут меня на повторный экзамен, — пояснил Рэндал. — И если мои успехи окажутся недостаточными, меня выгонят.

— Не выгонят, — послышался знакомый голос.

Рэндал испуганно вздрогнул и, оглядевшись, увидел за соседним столом Мэдока. Перед мастером-волшебником стояли кувшин и высокая пивная кружка; казалось, он давно уже с удобством расположился тут и отдыхал.

— Почему — не выгонят? — спросил мальчик — Откуда вы знаете?

— Потому что, — ответил волшебник, — мы с мастером Краннахом поручились за тебя своей репутацией.

— Понятно, — протянул Рэндал. Он задумался — почему Мэдок не упомянул мастера Лэрга? Но спрашивать о третьем человеке, подавшем голос против отчисления, было все равно что признаться, что он подслушивал за дверями библиотеки. Рэндал решил не развивать тему. — Постараюсь не разочаровать вас.

— Учись, делай успехи, — сказал Мэдок, — тогда и не разочаруешь.

Волшебник повернулся к Лиз, которая молча сидела, прислушиваясь к разговору.

— Мне казалось, я знаю всех знаменитых бардов Брисландии, — сказал он, — но теперь я вижу, что ошибался.

Лиз слегка покраснела.

— Я не бард, мастер волшебник, а всего лишь странствующая актриса, пою для развлечения публики, и в Брисландии я такая же чужестранка, как и вы.

— Как: бы ты себя ни называла, — сказал Мэдок, — и откуда бы ты ни пришла, у тебя есть талант.

Девочка-певица смущенно опустила голову, и Рэндал заметил, что ее пальцы крепче сжали гриф лютни.

— Я пою как умею, чтобы заработать себе на ужин. Кстати, об ужине: мне пора идти. Мой ужин в эту минуту стынет на кухне.

Она удалилась, ловко протискиваясь сквозь толпу. Рэндал поглядел ей вслед, потом обернулся к Мэдоку.

— Мне кажется, вы ее немного напугали.

— Может быть, — ответил волшебник — Не каждого бродячего актера можно назвать бардом, и не каждый хочет им стать. — Он со вздохом откинулся назад и прислонился к стене. — Среди моего народа барды — уважаемые люди.

— Больше, чем волшебники? — спросил Рэндал, вспомнив насмешки, которые Краннах адресовал Мэдоку сегодня утром.

— На севере от магии мало толку, — вздохнул Мэдок — Люди верят в магию и осознают ее могущество, но не считают нужным питать к ней уважение. Твои друзья в Дуне думают точно так же — просто они более вежливы.

Рэндал подумал о сэре Паламоне, который с самой первой встречи звал волшебника «мастер Мэдок», и о лорде Элайне, который усадил Мэдока на самое почетное место за столом.

— Я вас не понимаю.

— Люди нас боятся, — ответил Мэдок. — Они доверяют тому, что можно увидеть и почувствовать, и предпочитают, чтобы враг стоял перед ними лицом к лицу. Но мы можем изменить облик и сущность этого мира, и сражаемся мы среди теней. Как ты думаешь, — внезапно спросил он Рэндала, — почему волшебникам запрещено пользоваться рыцарским оружием?

Рэндал покачал головой.

— Не знаю.

— Ты хочешь сказать, что мастера в Школе назвали тебе столько разных причин, что ты не можешь выбрать из них какую-то одну, — подсказал Мэдок. — Что ж, вот тебе еще одна причина, подумай над ней: этот запрет должен напоминать и нам, и людям наподобие твоего дяди о том, что настоящий волшебник не ищет земной славы.

Волшебник допил кружку и встал.

— Мне пора в путь, — сказал он.

— Уже? — разочарованно протянул Рэндал. — Но ведь вы только недавно пришли.

— Тарнсберг — без сомнения самый лучший и самый веселый из городов Брисландии, — сказал Мэдок. — Но спроси любого мастера, и он скажет тебе, что я никогда не задерживаюсь надолго на одном месте.

— Когда вы вернетесь?

Мэдок пожал плечами.

— Кто знает? Не забывай об учебе, занимайся серьезнее, и увидишь — ты и без меня неплохо справишься.

Волшебник направился к двери, оставив Рэндала за столом одного. Посидев еще немного, мальчик расплатился за свою кружку сидра и отправился домой.

Прошло несколько дней. Как-то Рэндал работал в школьной библиотеке. Сегодня он учился создавать магические круги. Кончиком пальца он начертил на темном дереве столешницы круг. Потом, не отрывая пальца от стола, изобразил волшебные символы на севере, юге, востоке и западе. Пропел еще несколько слов на Древнем Наречии — и магический круг начал светиться.

Рэндал вздохнул с облегчением. Никогда еще это колдовство не получалось у него так хорошо, как сегодня. Если бы научиться с такой же легкостью творить настоящий, большой магический круг…

— Отличная работа.

Рэндал вздрогнул и испуганно обернулся. Позади него, в нескольких шагах, стоял мастер Лэрг. Школьная мантия на молодом светловолосом волшебнике была накинута поверх длинной туники из темно-пурпурного бархата, и Рэндал в своей поношенной одежде почувствовал себя рядом с ним еще неуютнее.

Однако Лэрг смотрел на него без превосходства, наоборот — заинтересованно. Ему явно понравилось, как ловко Рэндал создал магический круг.

— Вижу, со времен экзамена ты добился немалых успехов.

— Спасибо, сэр, — отозвался Рэндал. Он с любопытством прикидывал, что же еще скажет мастер, но вопрос прозвучал совершенно неожиданный:

— Ты не думал о том, кто станет твоим наставником на третьем году обучения?

Рэндал покачал головой. Ему еще не приходило в голову, что по окончании основного двухлетнего курса он должен найти наставника, который станет обучать его глубинным тонкостям мастерства. Какой смысл беспокоиться о будущем, если тебя того и гляди отчислят из школы после экзаменов за второй курс?