– Милостивый наш государь, великий князь Рунии-матушки, – встав на ноги и отряхнув колени, завёл очередную речь, Савко. – Не знаю, с чего вы взяли, что без прозвища никак, ведь богатырей в основном именовали по имени-отчеству.

– Это я и без тебя знаю, – усмехнулся князь словам «умника». – Нет у Перебора отчества.

– Вот как? – поглядел Савко на Перебора, который кивком головы дал ему понять, что так и есть, князь не изволит шутить. – Тогда можно прозвище дать по месту жительства богатыря или месту свершения им каких-либо подвигов.

– Уже рассматривались варианты, в нашем случае это тоже не подходит, – подал голос молчавший доселе Сарканя.

– Ну, есть ещё одно исключение, – вспомнил ещё одну лазейку в правилах, Савко (столько «лазеек» в правилах и законах наверное только на Рунии и можно встретить!). – Можно оставить всё как есть. Перебор и точка. Были же богатыри на Рунии: Войномир, Полусвет, Правдоруб без каких-либо отчеств, прозвищ, приставок и суффиксов. И жили прекрасно. И подвиги совершали во имя земли рунийской. Но если вам, великий князь так уж неймётся, то я бы вам порекомендовал, дать отважному Перебору какое-нибудь простое прозвище, но изящное, как говориться, со вкусом. Например, насколько я его знаю, Перебор, он, в целом, славный малый, поэтому пусть его прозвище и будет таковым – Перебор Славный Малый. Чувствуйте скрытый намёк? Славный, который символически означает «славный, как и весь ваш славный народ», но тут же добавление Малый, что означает «да, славный, как и весь народ, но не настолько славный, насколько его, народа этого, Великий князь». Игра слов. Даже некий полисмысловой словесный ряд выстраивается: Славный Малый – Славный Великий – Великий Славный Народ – Славный Великий Князь – Славный Малый Богатырь Славного Великого Князя Великого Славного Народа. Это ли не достойное прозвище для богатыря вашего, ваша Светлая Пресветлость Великий Славный князь?

Свистослав Златоглавый, затаив дыхание слушавший хитро-мудрые речи Савко-«блаженного», особенно концовку, даже не стал раздумывать над сказанным, а обратился сразу к дьяку:

– Так, на чём мы остановились, Архистраша?

– На имени-отчестве, великий князь, – привстав из-за парты, чинно поклонился князю Архистрах Плутархович.

– Хорошо! Пиши! – вспомнил князь нужное место. – Значит, э-э-э… богатырь крестьянского происхождения Перебор, с боевым прозвищем Славный Малый, с другой стор…

– Пс-с-сыть, княже, – перебил великого князя неугомонный Сарканя, поманив взглядом. – Пригнись сюды, на два слова.

Свистослав Златоглавый, немного осерчавший, за то, что его опять неучтиво отвлекли, ухо всё же к шуту склонил, знал, тот по пустякам перебивать не будет.

– Тут у меня в голове одна шальная мыслишка зародилась, – зашептал в княжеское ухо свою задумку шут. – Сам видишь, Перебор хоть и славный малый, ну в смысле – шут загрубил голос, – Славный Малый, а интеллектуальные олимпиады не его конёк. Этот же Савко-блаженный, хоть и дрищ редкостный, но с головой у него, на удивление, всё в ажуре. Так вот есть предложение – взять и отправить его с нашим богатырём в качестве военного советника. Таким образом, мы убьём как минимум двух зайцев: если что, обезопасим атлета от военных хитростей противника с помощью смекалки Савановской и красиво избавимся, как минимум на время, от этого блаженного «донжуанина».

– Прекрасная идея! – вслух сказал князь, признательно похлопав шута по плечу. – Пиши дальше Архистрах Плутархович, …богатырь крестьянского происхождения Перебор, с боевым прозвищем Славный Малый и его военный советник Саван Басманов, он же Савко-блаженный, с другой стороны…

– Не вели казнить князь! – услышав, куда его только что записали, бухнулся на острые коленки Савко. – Не губи, отец всемилостивый!

В этот раз князь сильно хмуриться не стал – прекрасно понимал психоэмоциональные чувства блаженного – но всё-же недовольно поморщился.

– Не убивайся ты так, Савко! – почти по-отечески подбодрил князь «блаженного». – Ты, конечно, здорово рассудил нас, не спорю. Я, так и быть, в память о твоих заслугах, любой самый честный, объективный и гуманный суд обяжу называть «Басмановским». Но всё равно, как ни крути, вина твоя велика, и чтобы искупить её, боевой поход во имя отечества будет гораздо предпочтительнее, чем казнь от ни разу ещё не дрогнувшей руки Сердюни. Тем более, как я уже успел заметить, вы с дорогим товарищем Перебором Славным Малым, прониклись друг к другу взаимной симпатией, так что, думаю, вам в походе вдвоём не так скучно будет. А как с победой вернётесь, без бюрократических проволочек получишь какую-нибудь награду государственную, может даже и орден с лентой и бантом. Так-то, и лучше не дави на жалость, только хуже будет. Орденская лента на шее всё лучше верёвки.

Князь замолчал, и в тронном зале повисла зловещая, я бы даже сказал, матросская тишина.

Последние слова, произнесенные светлейшим со стальными нотками в голосе, в купе с красноречивым тычком палача отточенным колом в нижнюю «филейную» область спины, подействовали на Савко отрезвляюще.

– Ладно, – проворчал угрюмо блаженный. – Разве только «во имя отечества».

– Молодец, Саван! – похвалил его князь и кивнул дьяку, мол, продолжим. – Значит, богатырь крестьянского происхождения Перебор, с боевым прозвищем Славный Малый и его военный советник Савко-блаженный, с другой стороны, находясь в совершенно здравом уме, – князь ещё раз бросил оценивающий взгляд на юного силача, – Да! В здравом уме и твёрдой памяти, заключили контракт, в котором «другая сторона» обязуется оказать услугу «одной стороне» в виде безоговорочной победы над противником, а именно над войском плутовского короля Филипса и иже с ними, и вынудить их заключить перемирие на выгодных нашей стороне условиях. После выполнения обязательств «другой стороны», «одна сторона», в свою очередь, обязуется выделить ей земельный участок с плодородными землями, лесами и водохранилищами, в количестве ста семидесяти пяти наделов и двадцати четырёх уделов в вечное пользование, со стандартным отчислением оброчно-десятинного налога в казну «одной стороны».

О-го-го! Князь проявил удивительную щедрость. Услышав, сколько земли он получит для своей родимой деревеньки, Перебор еле сдержался, чтобы не захлопать в ладоши от радости, но его радость была преждевременна, как и еле сдержанные бурные овации.

– В противном же случае, – продолжил стенографировать князь, – то есть, при невыполнении своих обязательств «другой стороной»: в случае её гибели, пленения, ретирады или «сломяголового» позорного бегства с поля боя, все жители деревни Слякино, Грязанского уезда, будут в поголовном составе сосланы на острожно-каторжные работы, в северо-восточные рудники, а их дети возрастом до десяти лет отлучены от родителей и распределены по государственным папертям для промысловых работ.

– Прости, что перебиваю, князь, – озабоченно наморщил лоб, Перебор, отныне Славный Малый. – Но причём тут моя деревня? Зачем о них в контракте упоминать, да ещё в таком негативном контексте? Они-то тут не причём. Тем более, если я геройски погибну в битве.