– Вам-то что до этого выигрыша? – подозрительно посмотрел на меня стажер-риелтор. – Кстати, еще не сказали, кто его получил.

– Его еще никто не получил. Но часть можете получить вы. Я заплачу вам комиссионные.

– Не понял?

– Эти деньги выиграла я.

– Шутите? – вырвалось у него.

Потом возникла пауза. Он щурился, пытаясь разглядеть мое лицо, естественного света в квартире явно не хватало.

– Клим… Можно без отчества? – взмолилась я. Он энергично кивнул. – Мне и в самом деле нужна квартира. Только не эта.

– Еще бы! Эта стоит гораздо дешевле! Такие деньжищи! Конечно, я вам что-нибудь подберу, Софья Степановна!

Ну, вот я уже и Степановна.

– Я уже выбрала квартиру, – твердо сказала я. – Идемте.

И он торопливо пошел вслед за мной к выходу. Вскоре мы уже стояли под «моими» окнами.

– Видите, свет горит? – заговорщицки спросила я.

– Вижу. И что?

– Я хочу эту квартиру. Как думаете, сколько она стоит?

– Я узнаю. – Он сглотнул. – Я уже понял: вам нужна большая видовая квартира.

– Нет, вы не поняли. Мне нужна эта квартира. – Я задрала подбородок вверх, указывая на светящиеся окна, несмотря на то, что был почти полдень, и после недавней метели сияло солнце.

Мальчишка-риелтор посмотрел на меня, как на сумасшедшую.

– Думаете, я спятила?

Он промолчал, но по его глазам и так все было видно.

– Вы давно работаете риелтором?

– Два месяца, – признался он. – Вообще-то я станкостроительный окончил. Пробовал устроиться по специальности, конечно. Но не смог.

– Разве сейчас где-то строят станки? – Я посмотрела на него с удивлением. – По-моему, китайцы все скупили. Все производство.

– Я имею в виду, инженером хотел работать. Но все говорят: нужен стаж работы по специальности. А откуда я его возьму? Кем я только ни работал, – сказал он с горечью. – Даже в ресторане быстрого питания, на кассе. Менеджером пробовал. Тоска. У риелтора со временем посвободнее. Хотя бы можно на улицу выйти, а не весь день торчать в замкнутом пространстве. У меня, похоже, клаустрофобия, – разоткровенничался он. – Пробовал курьером, но это как-то несолидно. Теперь вот риелтор. – Он тяжело вздохнул. Что ж, его можно понять, парень мечтал строить станки, а теперь вот занимается черт знает чем. Пытается угодить сумасшедшим клиенткам.

– Что-нибудь уже продали? – сочувственно спросила я, чтобы как-то сгладить свое ослиное упрямство.

– Еще нет, – признался Клим. – Это может быть моя первая сделка.

Я поняла, что мне повезло, и сказала:

– Помогите мне купить эту квартиру, и я вас щедро отблагодарю. Это крупная сделка, агентство будет довольно.

– Может быть, меня даже переведут из стажеров в основной состав, – оживился он. – Хорошо, я согласен. В этом ЖК много наших квартир. В том смысле, что агентство вложило деньги на нулевом цикле, чтобы сейчас продать эти квартиры с выгодой. Только что-то никто ничего не покупает. Кризис.

Он задрал голову вверх и попытался высчитать этаж.

– Тридцать седьмой, – подсказала я.

– Я найду в агентстве поэтажный план здания и высчитаю номер квартиры. Потом пойду в ТСЖ… А каково будет мое вознаграждение? – спохватился он.

– Хотите триста тысяч? – брякнула я. – Лично вам, не считая оформление сделки в вашем агентстве.

– Конечно, хочу! – сказал он с восторгом. – Сдается мне, придется побегать.

– Вот и побегайте. Мне нужна исчерпывающая информация об этой квартире. О ее хозяевах. Я хочу с ними встретиться.

Понятно, что одной мне не справиться. Я от природы застенчива и совсем не умею скрывать своих чувств. А тут хоть какая-то поддержка. Он хотел работу – он ее получит.

Клим деловито забил в свой смартфон мой домашний адрес и сказал:

– Пойду работать. Звонить вам по этому телефону?

– Да.

Он ушел, а я все еще стояла и таращилась на горящие окна. Они, единственные, светились в этом огромном доме, потому что был день. Я вздохнула: мне еще предстояло объяснение с Олей.

…Соседка встретила меня как ни в чем не бывало. Тактика длительной осады молчанием себя не оправдала, и Оля резко ее сменила.

– Будешь обедать? – заботливо спросила она. – Я супчик сварила.

Олины супчики практически не съедобны, готовить она не умеет, хотя считает себя великой кулинаркой. Я не стала ее расстраивать и, помыв руки, села за стол.

– Где была? – спросила она, наливая мне в тарелку что-то мутное, в котором плавали белые хлопья. – Я туда яйцо разбила. Так сытнее.

– Ага. – Я неуверенно зачерпнула ложкой это что-то. И, с трудом проглотив, сказала: – Квартиру смотрела.

– Квартиру? – Оля всплеснула руками. – Ну-ка, ну-ка… Рассказывай.

– Из чего суп?

– Грибной.

– Ой, я вспомнила! У меня же аллергия на грибы! Слава богу, много не съела! – Я поспешно отодвинула тарелку.

– Второе будешь? Я картошку пожарила.

– Картошку давай. В общем, рассказывать особо нечего, – сказала я, глядя, как Оля щедро наваливает в мою тарелку картошку. Раньше мы все время ссорились из-за еды, кому покупать сахар и кто отрезал от чужой колбасы, а в особенности из-за того, чья очередь мыть посуду. Но в данной ситуации Оля решила проявить благородство. – Квартира в двух шагах от моего любимого фитнес-клуба.

– Так это же далеко… – разочарованно протянула Оля. – Там еще до метро топать и топать!

– Одна остановка на троллейбусе.

– Давай я найду тебе другой дом. Поближе.

– Поближе к чему?

– Хотя бы к маме твоей, – льстиво сказала Оля.

– Я все уже решила.

– А метров-то сколько в этой квартире?

– Больше ста.

– Это здорово! – оживилась Оля. – Значит, комнат много. – Она умильно заглянула мне в глаза. – Колю, похоже, скоро сократят. Про мои дела ты тоже знаешь. Нам премию теперь совсем не дают. С деньгами будет напряженка.

– Кстати, как на работе?

Это была моя бывшая работа, и мне и в самом деле, было интересно.

– Все просто поражены твоим везением.

– Ты им что, сказала?!

– А почему я должна была молчать?

Теперь мне стала понятна лавина звонков с абсолютно незнакомых мне номеров! Я на них принципиально не отвечаю. Это либо реклама, либо ошиблись номером. Но теперь выходит, что не ошиблись. Интересно, а где все эти люди были раньше? Не помню, чтобы кто-нибудь звонил мне после моего развода.