В окошко опять постучали.

– Степаныч, а Степаныч, ты дома? – услышал он неуверенный женский голос и поначалу не понял. А, да, он же в Талашкине у Анисина вчера заночевал – Анисина и зовут. Он услышал, как хлопнула дверь: Анисин вышел на крыльцо:

– Чего тебе, Зин? Случилось что?

– Степаныч, у меня ночью кто-то по двору ходил и на чердак лазил. Жулик какой-то. Как бы огурцы в теплице не своровали. Уже огурцы начинаются – вчера уже четыре огурчика сняла – к обеду нам со стариком!

– Во-первых, что у тебя на чердаке брать? Во-вторых, собака твоя на что?

– Так, Степаныч, собака-то померла вчера! Нашла я своего Тузика мертвым в огороде. Смотрю утром: нету Тузика! Может, через забор перепрыгнул, зараза, думаю? А днем уже старик пошел в конец огорода – лопух сорвать ему понадобилось от ревматизма – и кричит: «Зин, гляди-ка, Тузика нашего убил кто?!» Я подошла – лежит мой Тузик мертвый. А вечером хороший был, бегал по двору. С чего он так скоропостижно помер, не знаю. Может, съел что – нашел в огороде… А сегодня уже и залезли. Плохо без собаки!

Демин слушал эту ахинею вполуха, лежа на диване, где ему вчера Степаныч постелил. В окно он видел бабку небольшого роста – в платочке, с круглым лицом – и Анисина. Потом к ним сверху Потапов спрыгнул.

«Ага, Петрович, значит, на чердаке ночевал, а это я его место на диване занял…» – проанализировав ситуацию, решил Демин.

Чердак у Анисина имел выход на улицу, к нему деревянная лестница была приставлена, с которой и спрыгнул Потапов. Дальше слушать ахинею про сдохшего Тузика Демин не стал, а пошел посмотреть бритву в машине – кажется, брал ее с собой: глубоко в подсознании он ведь знал вчера, когда сюда отправлялся, что в Талашкине заночует.

Допрашивать выбрались поздно, часам к двенадцати. Вначале рассолу выпили от вчерашних огурцов – хороший дочка Анисина рассол делает! Потом чаю Степаныч заварил… Повел Демина к Колпачковой и Шукаевым тоже Анисин – он знает, кого где искать. И Потапов увязался с ними: что ему одному сидеть?

Раиса Колпачкова, когда пришли, возилась в огороде. Она не очень удивилась приходу полиции. Пригласила зайти в дом, сама проводила в зал; а потом уже пошла руки сполоснуть от земли. Пока ее не было, Демин огляделся: мебель еще советская, однако неплохая. Стенка большая, книг довольно много. Хрусталь в серванте. Ковер на полу лежит. Телевизор, правда, старый, – ящиком. Но большой.

– Это еще при хозяине все куплено, – пояснил Анисин. – Строились, конечно, тоже при хозяине. Он дальнобойщиком был, неплохо зарабатывал, и руки золотые. Теперь-то Раисе хуже стало.

– Рая, – обратился он к хозяйке, когда она вернулась, – это представители из Смоленской полиции, они убийством реставратора Красухина интересуются. Расскажи, когда он у тебя жил, сколько времени, какое впечатление произвел. И ответь на их вопросы.

– Жил три года назад, летом недели три. Снял квартиру – деньги мне не лишние. Какое впечатление? Обычное. Ходил все в Теремок, храм осматривал – по работе он приехал сюда, он и работал. Не помню, кто к нему ходил – кажется, никто. Он ведь в первый раз тогда приехал, не знал никого. А впечатление… Какое может быть впечатление? Пожил – и уехал. Мне-то что?

– А почему в следующие годы не у вас останавливался?

– Наверно, ближе ему там к работе, удобнее… Ко мне он больше не просился. А я что ж? Выбрал, где ему лучше. Что тут задумываться?

– Ваша дочь общалась с Красухиным, когда он у вас жил?

При этом вопросе Раиса нервно вскинула голову.

– А что дочка? Человек живет в доме… Разговаривали, конечно, иногда, вот и все. Больше никак она с ним не общалась, если вы что другое имеете в виду!

– Да успокойся ты, Рая! – вмешался Анисин. – Плохого про твою Кристинку никто не думает. А почему она университет оставила?

– Не захотела на журналиста учиться, потому и оставила! Она и без того устроится – вон, Татьяна Викторовна обещает, что Кристинка скоро экскурсии будет водить. Кристинка у меня знаете какая умная?! Это ее все книжки! И в библиотеке она все перечитала! Она и стихи пишет! Ее стихи, когда училась в университете, даже напечатать хотели, – а на что это ей надо? За это деньги не платят. И с квартирантом она все про книжки говорила. Он образованный, ей и интересно. Оставьте в покое Кристинку, она тут вообще ни при чем! Не вздумайте спрашивать ее, я сама на все вопросы отвечу, нечего девчонку дергать! Слышишь, Степаныч?! Не дергай девку, она не виновата ни в чем!

Раиса ужасно разволновалась. Удивленные полицейские не знали, как ее успокоить. Они вышли из дома озадаченные.

– Не могла же Кристинка задушить здорового мужчину – тут сила нужна… – задумчиво сказал Демин. – Только чего эта Раиса так подозрительно волнуется?

– Ну, волнуется баба за дочь, что ж такого, – заступился за Раису Анисин. – Может, все ж была какая-то история у дочки с потерпевшим, дело молодое. Вон, Петрович сказал, заплаканная ходит, как реставратора убили. А мать и переживает, что узнают про дочкину любовь.

– А кто ж эта Татьяна Викторовна, что Раиса упоминала? Которая экскурсии обещала для Кристины? – спросил Потапов.

– Это главный хранитель музея во Фленове, где Кристина теперь смотрителем работает. Вряд ли она что новое скажет, – ответил Анисин.

Муж и жена Шукаевы жили в центре поселка, на улице Ленина. Дом у них был большой, хороший. Раньше семья была большая, но теперь дети взрослые, в городе живут. К приходу полиции Шукаевы отнеслись с пониманием, хотя Анисин и допрашивал их уже. Сейчас они повторили то же самое, что говорили раньше участковому, хвалили жильца.

– Он же раньше у Колпачковой жил, почему к вам переехал? – спросил Демин.

Шукаевы переглянулись.

– Так это в другой год уже было… – неуверенно начал Шукаев.

– Ладно, старик, тут полиция, дело серьезное, нечего девчонку прикрывать, – прервала его жена. – Достала его Кристинка, видно, потому и ушел от них! Она и тут, как только он поселился, прошлым летом еще, все ходила вокруг дома и в окна заглядывала. А то спрячется за деревом и оттуда за ним следит, смотрит. Он, уж куда деться, не знал, бегал от нее. Так чтоб разговаривать, он с ней почти не разговаривал, старался избегать. Однажды, это уж нынешним летом было, на следующий день, как приехал он, драка из-за нее была. Пришел к нему Костя Разумов с другом этим его… Витей, и Кристинка с ними. Витю мы знать до того не знали, хотя он второе лето сюда ездит к Косте. Сидит тихо, молчит. Костя с Сашей разговаривают. Кристинка глазки мужикам построила, построила, потом что-то вдруг закручинилась и ушла. А Саша посмотрел ей вслед, усмехнулся, да ребятам и говорит – из песни это слова:

Тут Витя этот, никому не известный, ни с того ни с сего как кинется на него с кулаками! Только с виду казался тихим. Костя их с трудом разнял, уже и дед на помощь пришел. Еле развели.