Ему пять минут назад доброжелательным голосом сообщили, что его жена пробыла в санатории совсем недолго, а потом уехала к родственникам. Какие к черту родственники. Он знает точно, что Лерка круглая сирота. Нет у нее никаких родственников, по крайней мере, по ее словам. Стоп, что он вообще знает о своей жене? То, что она лучшая. А о ее детстве, юности, ее жизни до его эры он не знает ничего. Лера не любила говорить об этом периоде своей жизни, а он никогда не настаивал. Да, он знал, что она сирота, понимал, что детство ее было не сахар, и старался не бередить раны, не мучить ее глупыми расспросами. Он понимал, что не имеет права портить жизнь любимой и возвращать ее к тяжелым воспоминаниям. Эта тема была закрытой. А теперь получалось, что прожив с женщиной столько лет, безгранично ее любя и доверяя, он оказался на краю пропасти. Получалось, что он не знал о ней ничего.

Глубина предательства не поддавалась никаким объяснениям. Несколько часов назад он говорил с ней по телефону, она была совершенно спокойна, впрочем, как всегда. Он не уловил в ее голосе ни одной фальшивой ноты. А вывод напрашивался один: он предан, унижен, растоптан, уничтожен. Где она может обретаться столько дней, делая вид, что находится в санатории и добросовестно поправляет свое здоровье? Ответ напрашивается сам собой и был ясен, как день. Конечно же у любовника, больше негде. Его любимая Лерочка ведет двойную жизнь, и, скорее всего, не первый год, сохраняя при этом свое обычное олимпийское спокойствие. Невероятно, непостижимо, запредельно, но ведь факт.

Не похитили же ее из санаторной тиши злобные инопланетяне для своих коварных опытов. Валентин Иванович не помнил, когда он плакал в последний раз, кажется, лет в девять-десять. Он уже представить себе не мог, что способен лить слезы. Как говорится, никогда не говори никогда.

Сидит за рулем крутой иномарки седой респектабельный мужик, и слезы льются по его щекам на фоне среднерусского пейзажа. Это не страшный сон, не ночной кошмар, а самая настоящая явь. Нет зрелища страшнее. Его заставила плакать самая любимая женщина на земле. Вот тебе и любовь. Любовь, будь проклято это слово. Еще вчера, если бы его пытали в застенках и вгоняли бы иголки под ногти, заставляя признать, что его жена подлая предательница, он бы умер, но не сдался бы ни за что. Он был готов к любому повороту судьбы, но в жене был уверен всегда.

Получалось, что его любимая – вовсе не любимая и единственная, а продажная и распутная тварь, предательница. Только гораздо более изощренная и изворотливая, чем многие из этой гадской породы. Что делать, как с этим жить дальше? За какие грехи на него свалилась такая напасть? Надо собраться и подумать, как жить. Он сейчас успокоится и обязательно позвонит жене. Ему очень интересно, как она будет себя вести. Скорее всего, в обычной своей манере. Спокойствие и только спокойствие – это ее кредо. Однако какие страсти должны бушевать за внешней сдержанностью и спокойствием?

Он знал совершенно точно, что не сможет без нее жить. Жизнь без нее бессмысленна, невозможна. Ему мучительно больно, степень страдания невыносима, но даже в этот жуткий момент он прекрасно понимал, что не сможет без Леры. Без нее все теряло смысл. Что дальше? Ему предстояло испытать адские муки не в аду, а при жизни. Уйти от Лерки он не сможет, а жить, как прежде, уже не суждено. И какого черта его потащило в этот проклятый санаторий? Через неделю Лерочка вернулась бы домой, и они опять были бы счастливы. Нет ничего страшнее чужих тайн. Вот, поди знай, как правильно себя вести. Мечтал о счастливой встрече с женой, мчался по проселочным дорогам на бешеной скорости… Всего сорок минут езды привели его на край бездны…

Самое лучшее, если он сейчас умрет. Тогда не будет мук и невыносимых страданий, ничего не будет. Да, это был бы замечательный выход из ситуации. Господи, помоги, пусть его сердце не выдержит и разорвется. И тогда всем будет хорошо. Он перестанет испытывать адские страдания, Лера не узнает о том, что он проник в ее тайную жизнь. Останется богатой вдовой и сможет жить долго и счастливо, без лжи. Ведь умирают в одночасье молодые и полные сил люди. Чем он хуже. Неужели он не заслужил такой милости?

На заднем сиденье тихонечко зашевелилась Настя. Он совсем забыл, что не один. Проклятие. Это не черная полоса, это беспросветный мрак.

Чубов судорожно схватился за телефон. Черт, что такое не везет и как с этим бороться? Телефон разряжен, а зарядное устройство он забыл дома. Надо же было дать такого маху. За всей сегодняшней суматохой забыл о бытовых мелочах. Теперь расхлебывай свои оплошности, старый маразматик. А он-то все думал, почему Александровы не отзваниваются. Банкрот, абсолютный банкрот во всем. Друзьям помочь не в силах, любимую жену проморгал, как последний, тупой осел.

В чем его ошибка? Он так ее любит, и она знает об этом. Где, когда он совершил роковой просчет, который заставил Леру сделать подобный шаг? Женщина не уходит к другому просто так, тем более такая, как его жена. Значит, дело в нем. В его поведении и отношении к ней. Слишком мало времени он ей уделял, не баловал. Привык к ее спартанскому характеру и забыл, что на свете есть романтика, лирика, в общем, всякая ерунда, без которой ни одна женщина не мыслит счастливого существования. Ты когда в последний раз, сволочь самонадеянная, дарил своей жене цветы? Что она видела, если разобраться, кроме работы и вашего семейного гнездышка? Купался в своем счастье, забыл про все на свете. Думал, что Жар-птица обойдется без изысков. Так тебе и надо, равнодушный и спокойный болван. Свободная ниша пустовать не будет. Это закон природный и экономический, тебе ли этого не знать. Расслабился, привык к своему счастью. И вот тебе удар ниже пояса. Как пошло, как больно, как невыносимо тошно от обрушившегося горя! Нет, это все слова. Он виноват, это понятно. Но как она могла так поступить? Вопрос риторический. Предавать и делать вид, что ничего не происходит, это как? Оставаться спокойной, домашней и ласковой, когда в душе бушуют нешуточные страсти. Не каждая женщина способна на предательство высшей пробы. Двойная жизнь, которая продолжается неизвестно сколько лет, самого спокойного человека способна выбить из колеи, заставить вести себя нервозно, совершать неадекватные поступки.

– Настя, – нервно обернулся он к девушке, – у тебя есть телефон?

– Телефон-то есть, – вздохнула несчастная, – только денег на счете нет.

Дурацкая история. Заводить детей можно с легкостью и недомыслием, а положить деньги на телефон – проблема. Сто рублей несчастных приобретают статус огромного богатства. Их всегда не хватает, их просто не имеется в наличии по жизни. Полная дурка.

– Едем домой, – выдохнул из последних сил сквозь зубы Валентин Иванович.

Если честно, он не помнил, как добрался до Москвы. Все шло на полнейшем автопилоте. Из ступора на подъезде к городу его вывела Настя. Девочку укачало, ей стало плохо. Тихим просящим голосом она попросила остановить машину. Не успел Чубов затормозить, как Настя вылетела и ее начало выворачивать наизнанку. Валентин Иванович пришел в себя. Конкретному человеку требовалась реальная помощь. А кроме него, помочь несчастному ребенку было некому. Ему было жалко до боли в животе эту маленькую девочку, которую он протаскал по дорогам Подмосковья с благородной целью найти заблудшего засранца. Но кто из всех умных и несчастных взрослых людей хоть на минуточку подумал о бедной беременной девочке?