litbaza книги онлайнДетективыНевидимки - Стеф Пенни

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 103
Перейти на страницу:

К моему удивлению, на автоответчике обнаруживается еще и послание от Ванессы. Очень небрежно, как бы между делом, она интересуется, не хочу ли я как-нибудь вечерком выбраться в кино. Наверное, мой телефон ей дала Мадлен. Я вздыхаю, хотя ничего не имею против Ванессы, да и той ночью нам вместе было неплохо. На самом деле, может, я и не прочь как-нибудь сходить с ней в кино. Почему нет? Я мужчина холостой, сердце мое свободно и никому не принадлежит. Могу делать что хочу. Я записываю ее телефон на каком-то клочке и закапываю его в кучу других бумаг, сваленных у телефона. А сообщение стираю. Нет сообщения — нет доказательств, что она вообще когда-либо мне звонила.

И если после этого я наливаю себе водки с тоником и сижу со стаканом, глядя, как за окном гаснут последние краски дня и темнота вкрадчиво закутывает меня своим одеялом, то это не из-за того, что я думаю о женщине, которая до сих пор официально является моей женой. Как человек рациональный, я вообще не думаю. Чтобы доказать степень собственного здравомыслия, я решаю, что позвоню Ванессе завтра. Раз уж я так решил, не важно, что я делаю или думаю сегодня, потому что завтра я буду вести себя как нормальные люди.

Выпивка — отличная штука. Без нее я бы, наверное, покончил с собой. Хен со мной согласился бы, хотя он уже много лет как в завязке.

Когда мы с ним только познакомились, Хен был биржевым маклером. Я возненавидел его с первого взгляда. У него было все, чего не было у меня, — положение, хорошее образование, уверенность в себе (во всяком случае, внешняя), произношение, выдающее аристократа. И тут являюсь я — цыган-полукровка, с горем пополам окончивший захудалый бизнес-колледж. Я был на задании — расследовал кое-какие нестыковки в отчетности одной небольшой фирмочки в лондонском Сити. У меня всегда было хорошо с математикой, так что Эдди обычно препоручал все подобные дела мне, даже после того, как я перестал на него работать. Расследование очень быстро вывело меня на сотрудника по имени Генри Гамильтон-Прайс, и я понял, в чем дело: он пытался скрыть свое пристрастие к выпивке и удовлетворить аппетиты привыкшей жить на широкую ногу жены и двух подрастающих дочерей. Он запустил руку в кассу фирмы; недостача, естественно, вскрылась. В непрерывном наблюдении за конторой не было особой необходимости, поэтому для меня стало неожиданностью, когда в один из моих визитов под каким-то благовидным предлогом меня в кабинете вице-президента фирмы поймал сам Генри — Хен.

— Я знаю, кто вы такой, — прошипел он. — Вы из детективного агентства. И я знаю, чем вы заняты.

— Я не уполномочен обсуждать характер моей деятельности, — отчеканил я.

Мне доставляло неизменное удовольствие произносить эту фразу.

— Пожалуйста…

Вот тут-то до меня и дошло, что он вовсе не угрожает. Он меня умоляет.

Сталкиваться с человеком, стоящим настолько выше меня на социальной лестнице и выступающим в роли просителя, мне тогда еще не доводилось. Ощущение было опьяняющее. Он твердил, что вернет все деньги в самый кратчайший срок; что, если он потеряет работу, его жена уйдет от него и заберет детей. Потом, пристально вглядевшись в мое лицо, — по-моему, за все это время я не произнес ни слова, — он умолк и весь как-то подобрался, как будто пытался заставить себя распрямить плечи.

— Прошу прощения; поступайте так, как считаете нужным.

Он круто развернулся и вышел, а я остался стоять столбом. Он был абсолютно убедителен. Я ни на миг не усомнился в его боли. Как бы там ни было, я его сдал. Разумеется, Хена уволили, но фирма не стала выдвигать обвинений, что с их стороны было более чем великодушно. Ко всеобщему — а более всех его собственному — удивлению, Мадлен встала на его сторону. Тут я не могу не отдать ей должное.

Неделю спустя я отыскал его, потому что так и не смог понять, каким образом он меня вычислил, и предложил ему работу. Он был очень тронут тем, что кто-то снова доверяет ему, зная о том, что он сделал, а я, в свою очередь, был тронут тем, что он держался абсолютно без всякого снобизма.

Он ни разу не дал мне понять, что считает себя в чем-то выше меня; напротив, он всегда восхищался мной — моей независимостью, моим профессионализмом, а в прошлом и моей женитьбой на Джен. Он всегда считал — он сам это сказал, — что мы отлично дополняем друг друга.

Вот и я тоже так считал.

Говорят, выпивка убивает, только это неправда, в противном случае мы все были бы мертвы. Убивает печаль, если она настолько сильна и всепоглощающа, что невыносимо быть не просто трезвым, а вообще в сознании.

Когда Джен ушла от меня, я думал, что печаль не может быть сильнее, что боль не может быть острее, что я не смогу этого пережить. Но я ошибался: никуда я не делся. Да, я пью, но я не алкоголик. Уж я-то знаю разницу. Когда бывает совсем плохо, а плохо бывает до сих пор, даже два года спустя, я могу пить, пока не становится не так больно.

Первый факт, который я узнал о Джен, это то, что у нее порок сердца. Мне было восемь, я шел из школы домой, когда ко мне подошла девочка, которую я видел по соседству, — ее родители держали неподалеку китайскую забегаловку. Девочка заговорила со мной совершенно без всякого стеснения.

— У меня в сердце есть один секрет, — заявила она.

— Что у тебя есть?

— Секрет.

Она положила руку на солнечное сплетение.

— Сердце не тут. Оно вот здесь, — возразил я и похлопал себя чуть пониже левой ключицы.

— А у меня здесь, — уперлась она. — И у него есть секрет.

Я на минуту задумался.

— Зачем ты мне это рассказываешь?

— Доктор сказал, я от этого могу даже умереть.

Голос у нее был совсем не грустный. Скорее, гордый за то, что она не такая, как все.

— Но может, я и не умру.

— А… — Я был в замешательстве. — Он сказал, что это секрет?

— Сказал.

Она сосредоточенно нахмурилась.

— Может, и не секрет, — призналась она наконец. — Но он очень-очень тихий. Его можно услышать, только если приложить к нему змею.

У нее были непроницаемо черные глаза и блестящие черные волосы, подстриженные под прямое, какое-то поразительно геометрическое каре с челкой. Ее волосы меня буквально заворожили; никогда в жизни я не видел таких прямых и блестящих, таких кукольных волос.

— Ладно, пока. — И она убежала в боковую улочку.

Ее родители приехали из Шанхая, спасаясь от революции. Джен была в семье младшим ребенком. И она не поняла слова «порок», а из объяснений матери уяснила только, что это что-то плохое, что надо скрывать. Секрет, о котором если и можно говорить, то только шепотом.

После той случайной встречи я время от времени видел ее на улице, но мы больше не разговаривали. Мы ходили в разные школы и вращались в разных кругах. Лишь много лет спустя, когда мы оба уже уехали от родителей и приезжали их навестить, мы снова столкнулись друг с другом — почти на том же самом углу, что и в ту нашу давнюю встречу. Ее изумительные волосы по-прежнему оставались такими же черными и блестящими, только теперь они были стянуты в узел на затылке, из которого во все стороны торчали колючие вихры; раскосые глаза были накрашены ярко-фиолетовыми тенями. Тогда, во времена хиппи, это было очень необычно. Выглядела она фантастически. Я не мог вспомнить ее имени.

1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 103
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?