— О чем ты думаешь, Марьянелла? — склонив голову, спрашивает Контрад Четвертый.

— О том, были ли мы друзьями до того, как я потеряла память? — осторожно озвучиваю главный из интересовавших меня вопросов.

— И какое твое мнение на этот счет? — интересуется блондин, не спеша приближаться и продолжая смотреть издалека.

— Я полагаю, что мы много общались, — мягко отвечаю, надеясь, не оступиться на повороте, — но не могу определиться: насколько сильно на мою жизнь влияла ваша близость.

Да, в лоб. Но не пора ли открыть хоть пару карт?

Король поднимается на ноги, подходит ко мне и останавливается чуть сбоку; разглядывает локоны волос, но не дотрагивается. И это странно. Потому что я буквально кожей ощущаю его легкие прикосновения: к локону, к шее — отчего та покрывается мурашками, к ткани платья в районе плеча…

Но он не касается меня, я готова поклясться!

Стою, едва дыша и продолжая изумленно отслеживать ощущения.

— У тебя еще будет время ответить себе на этот вопрос, — спокойно произносит король и также спокойно (и совершенно неожиданно) выходит из моих покоев.

Оседаю на постель.

Это что сейчас было?..

И почему у меня какое-то пакостное ощущение… Это что, нехватка его внимания, что ли?..

Встряхиваю головой.

Когда король-развратник говорил всякие непристойности или лапал меня своим распутным взглядом, я искренне желала пойти помыться. Но стоило ему сдержать себя и не одарить меня парой лестных эпитетов, как мне стало не по себе?..

Я буквально чувствую себя… не-до-хваленной!

Что это за эффект?..

Свожу брови к переносице, поднимаюсь и иду к окну, раскрываю его, впуская в комнату свежий воздух.

Какую сложную игру они все ведут…

Хорошо, хоть, теперь приз очевиден: дело не в Марьянелле и ее чудесной распрекрасной внешности — дело в ее силе, границ и пределов которой я не знаю. С этим легче работать. В смысле… когда ты знаешь, почему такие интересные экземпляры хотят прибрать тебя к рукам — это отрезвляет. Теперь я смогу следить за их действиями, не отвлекаясь на чувства, которые вызывает во мне эта троица. Я больше не ослеплена их шармом. Я смогу оставаться в трезвом уме и ясной памяти, находясь рядом с ними — что бы они ни делали, и как бы ни старались меня охмурить.

Это хорошая новость.

Плохая новость заключалась в том, что помимо этой легкости я ощущаю что-то очень неприятное…

Ладно, врать не буду — удар по гордости я ощущаю! Не то, чтобы за Марьянеллу было обидно… но да, было. И за себя. Почему они ведут такую нечестную игру?! И оскорбляться я имею полное право, ведь сейчас, зная, что леди потеряла память и понятия не имеет о своих способностях, эта троица засранцев имеет дело именно со мной, а не с прежней Марьянеллой! То есть, разводят сейчас меня, а не ее!

Отомщу.

Сильно.

Они тут еще передерутся за меня!

Решительно сжимаю пальцы на подоконнике, смотрю на какое-то неизвестное мне дерево перед окном, по которому скачет белочка. Отвлекаюсь от своих мыслей — какая она, однако, милая…

Прыгает с веточки на веточку, смотрит на меня своими умненькими глазками-бусинками… не пугается… может, ручная?.. Протягиваю ей ладошку и с изумлением смотрю, как зверек с любопытством приближается, а потом и вовсе забирается на подоконник. Нюхает мои пальчики.

— Привет, няша, — грустно улыбаюсь, осторожно глажу белочку по головке указательным пальцем другой руки.

Действительно — ручная! Упала на спинку и подставила животик! И все это — на моей ладошке. Поднимаю руку, несу свое сокровище к кровати, осторожно ложусь, продолжая поглаживать пушистика.

— Вот почему все так, скажи мне, няша? — чешу белочке пузико, — Почему так пакостно на душе — хотя я никакого отношения не имею ко всей этой канители?.. Марьянелла как знала, когда сбегать, зараза…

Ложусь набок, подпираю подбородок ладонью, глажу пушистика.

— Только ты — моя радость, — сообщаю зверьку абсолютно искренне, провожу пальчиком по пушистому хвостику, — может, тебя чем-нибудь накормить?..

Заканчиваю фразу уже почти беззвучно, потому что на моей кровати неожиданно обнаруживается абсолютно голый и абсолютно блаженный Дарзан. Резко отрываю руку от мужского тела, стараясь не думать, что именно она гладила, пока оборотень был в звериной ипостаси…

То есть… он реально… в буквальном смысле слова превращается в… белочку?..

Наверное, это шок, потому что смешно мне не стало. Страшно тоже. Напротив — пробрало любопытство.

Удивленно прикасаюсь к накачанному прессу на голом торсе, трогаю, оцениваю мощь молодого тела.

Хорош, чертяка.

И как будить будем?..

— Дарзан? — осторожно произношу, притронувшись к его груди, — Дарзааан?.. — протягиваю, погладив мощный бицепс.

Молодой человек блаженно потягивается. Ага, есть контакт! Чуть повыше приподнимаюсь на локте, кладу руку ему на щеку, хочу похлопать, но почему-то останавливаю себя. Он парень гордый — надо помягче…

— Просыпайся, — мягко произношу, очень надеясь, что он не будет делать каких-то резких движений: с такими ручищами он одним махом запросто лишит меня всех зубов — реши, что на него напали… — Дарзан? — чуть склоняюсь над ним… и резко оказываюсь на спине, прижатая горячим сильным телом… рыжие волосы мягко щекочут лицо, а горячее дыхание опаляет губы… чувствую — еще секунда, и парень в состоянии лунатизма решит оплодотворить особь противоположного пола… — Дарзан! — окликаю его во весь голос.

Не то, чтобы я против — парень чудо, как хорош! Но у него же будут проблемы, а не у меня. Король вряд ли простит покушение на свое сокровище. Как и граф Дроттер. Как и Анвар. Но графа почему-то больше боюсь — еще прикажет парнишке с башни выпрыгнуть и забыть обернуться…

Рыжий ураган тестостерона открывает глаза, в которых появляется огонек осмысленности.

Секунда.

Вторая.

И мужчина резко слетает с меня!

Приподнимаюсь вслед за ним, желая успокоить, но встать не успеваю — впадаю в ступор. Рыжий ураган совсем голый. И, несмотря на свою крошечную в размерах ипостась, его достоинство велико настолько, что я краснею, но никак не могу отвести взгляд.

— О, великая грешница! Куда ты смотришь?! — взрывается Дарзан, устремляя в меня указующий перст, — Блудница, чьи помысли темны, как ночь! Опомнись и объясни, как захватила меня в свои сети!

— Так ты ж сам пришел!.. — теряюсь под его напором.

— Не верю! — сверкает очами Дарзан, а я про себя как-то не вовремя вспоминаю, что действительно подманила бельчонка…

Наверное, огонек раскаяния все же промелькнул в моих глазах, потому что в следующее мгновение рыжий ураган отступил от меня на шаг, а на его лице появилось такое искреннее негодование, что впору костер для меня складывать — причем, прямо посередине комнаты! Вот только высказать мне все, что думает о моей заблудшей душе, рыжий не смог — услышал знакомый «гур-гур-гур» из коридора и ринулся к окну.