теорий, но и в том, что единственная теория, которая у меня была, заключалась в том, что это сделала какая-то загадочная женщина, которую не знал ни один местный.

Флотсам и Джетсам полетели через гостиную в спальню, где они громко залаяли, а затем снова появились перед нами, Джетсам держал во рту чучело бурундука Ватсона, а Флотсам бежал за ним, наступая ему на пятки. Они уже почти добежали до кухни, как Джетсам зацепился за что-то, вероятно, за воздух, и кубарем покатился. Флотсам воспользовался моментом, схватил бурундучка и скрылся на кухне. Дверца в собачий лабиринт громко захлопнулась. Джетсам, подпрыгивая на месте, словно это было самым веселым занятием на свете, порезвился и тоже скрылся в собачьем лабиринте.

Ватсон рычал в углу.

Я сердито посмотрела на него:

– Ой, перестань. Ты все равно никогда не любил эту игрушку.

– Забудь про игрушку. Они сейчас разрушат собачий лабиринт. Ты поставила его меньше года назад, потратив на него уйму денег, – ужаснувшись, сказал Персиваль.

– И эта уйма денег давала мне гарантию, что лабиринт невозможно сломать. Вот и проверим. – Я откинулась в кресле, я была очень уставшей. Может быть, он был прав. Возможно, ухаживать за двумя корги – это слишком. Не только для Ватсона, но и для меня. И по поводу всего остального они также были правы. Конечно же я планировала выяснить, кто ранил Поли и убил Мелоди, и то, что у меня не было ни секунды времени в тишине, мне лишь мешало.

– Мы можем забегать к тебе и сидеть с ними, если тебе надо будет отдохнуть, Фред. – Низкий, мягкий и вибрирующий голос Гари всегда напоминал мне голос моего отца. Особенно в такие моменты, когда он проявлял ко мне такую заботу.

– Что? – Персиваль выпрямился и заголосил: – Ты хочешь развода? Позволь мне напомнить, что ты отказался от брачного договора!

Гари закатил глаза и покачал головой, не взглянув на своего мужа:

– Мы сделаем все, что сможем, чтобы помочь тебе, Фред.

– Спасибо. Я очень ценю это.

Это была правда. Но еще я знала, что никогда не попрошу у них помощи. Персиваль стал хорошо ладить с Ватсоном, но скорее так, как две отстраненные личности терпят друг друга. Персиваль не слишком любил общаться с животными. Мои дядюшки были вместе несколько десятилетий. Даже несмотря на их постоянные споры, я не могла себе представить, что могло быть настолько сильным, чтобы разлучить их. Разве что только Флотсам и Джетсам, это точно.

Как бы прочитав мои мысли, Персиваль заговорил серьезным, всезнающим голосом:

– А что насчет того, чтобы просто пропустить этот ненужный этап? Я уже знаю, кто это сделал. И могу поделиться с вами. Ты даже можешь сказать, что сама догадалась, Фред. Скажи всем, что ты раскрыла преступление. Просто избавь нас от этих собак.

Несмотря на то, что Гари снова закатил глаза и покачал головой, я заинтересовалась и наклонилась вперед:

– Что? Ты знаешь, кто это сделал? Откуда?

– Он не знает, – Гари хмуро посмотрел на Персиваля. – Он сегодня на пару часов отправился в путешествие в страну сплетен с Анной Хансон.

Персиваль хлопнул его по плечу и продолжил:

– Ой, ну конечно, давай, говори это так, словно вы с Карлом не участвовали в этом.

Гари развернулся лицом к нему:

– Может, и участвовали, но, по крайней мере, мы знаем разницу между сплетнями и фактами.

– Ну и ладно, сплетня или факт, это не важно. По крайней мере, с этого можно начать, – я поняла, куда это могло завести. Еще через тридцать секунд эта обычная перебранка перерастет в настоящий спор. Я смотрела на Персиваля. – Кто это? Как ты думаешь?

Он удовлетворенно кивнул и выпрямился.

– Ну… возможно, я немного погорячился, – он взглянул на Гари, но тут же перевел взгляд на меня. – Я не могу сказать, что точно знаю, кто это сделал, но сузил круг подозреваемых до двух личностей.

Гари застонал.

– Да, у меня есть подозреваемые, – шмыгнул носом Персиваль. – А если теория Анны верна, то его можно считать за одного человека.

– Хорошо, и какова тогда ее теория?

Анна и Карл были хозяевами магазина «Хижина и Очаг» и были правящими чемпионами по сплетням в Эстес-Парк, а на пятки им наступали мои дядюшки. Обычно к их мнению стоило относиться с толикой недоверия, но подчас они были на верном пути.

– Ну что ж, дорогая, я бы не сказал, что это как таковая теория Анны. В конце концов, это я додумался до двух подозреваемых. Она просто догадалась совместить их.

Гари уронил голову на руки, снова застонав.

Я чуть было не рассмеялась, но мне так хотелось поскорее узнать обо всем, так что я просто перевела это в шутку:

– Хорошо, тогда, кто эти двое подозреваемых?

Персиваль выждал паузу, очевидно, для создания обстановки, сделал глубокий вдох, а затем сказал, словно сделал объявление:

– Марджи Миллер и Джаред Питтс конечно же.

Я тут же покачала головой:

– Нет. Это невозможно. Я сама видела, как Джаред обнаружил тело Мелоди. Его реакция была искренней. Не может быть, чтобы он притворялся.

– Он новенький в городе, дорогая. Мы не знаем, на что он способен. – Персиваль явно был оскорблен, что я не поверила в одного из его подозреваемых.

– Джаред никак не замешан в этом деле. Я на сто процентов уверена в этом. – Сказав это, я услышала внутри себя голос отца, который ругал меня за такое – он всегда говорил, что во время расследования нельзя позволять своим чувствам или предположениям мешать ходу дела. Но он также говорил, что стоит доверять своей чуйке. И моя чуйка говорила, что Джаред страдал из-за убийства Мелоди. – А что касается второго подозреваемого… Марджи, ты сказал? Кто такая Марджи… – Ее фамилия была ответом на мой вопрос. – Жена Пита Миллера? Стеклодува? Зачем ей вдруг могло понадобиться… – и снова я запнулась. Я говорила слишком быстро, мой мозг не поспевал за словами, но как только он подоспел, я вспомнила про вчерашний матч софтбола. – Ой.

Персиваль удовлетворенно кивнул.

– Честно говоря, Фред, я слегка удивлен, что ты сама не догадалась. – Он показал рукой на кухню, откуда доносились приглушенные звуки. – На тебя сегодня много чего свалилось, так что понятно, почему ты не на высоте. Но даже я слышал про сцену между Питом и Джаредом. Весь город слышал.

Несмотря на то, что их драку быстро разняли, Персиваль был прав; эту лакомую сплетню быстро разнесли по городу, как пожар в сухую погоду. И я была почти уверена, что не одна заметила интимную