litbaza книги онлайнТриллерыФокусник - Жан-Марк Сувира

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 99
Перейти на страницу:

Возвращаясь в свой кабинет, Мистраль останавливается у автомата с напитками, выбирает кофе без сахара. Он вяло ждет, наблюдая, как наполняется стаканчик: мысли его по-прежнему заняты Фокусником.

— Я вас искал, — раздается у него из-за спины.

Он оборачивается и видит Кальдрона с какой-то бумагой в руке.

— Я звонил приятелю Перрека, майору из отдела по делам несовершеннолетних. По его информации, Перрек со своей женой находится сейчас в Туке. У них там дом. Она занимается талассотерапией, а он бродит среди дюн. Мы пытались связаться с ним по мобильному, но абонент не отвечает. Его приятель сказал, что он часто не берет трубку. Если мы хотим с ним повидаться — нужно ехать туда. Сообщение я решил пока что не оставлять.

— Хорошо, едем.

Мистраль, подув на кофе, делает глоток, морщится и смотрит на Кальдрона:

— На самом деле, кофе не так чтобы очень. Но какой-никакой горячий напиток. Хотите?

— Да, спасибо. Все выражают по этому поводу свой скепсис, однако по три-четыре раза в день мы пересекаемся около этого кофейного аппарата.

Если бы Арно Лекюийе мог рассуждать спокойно, он бы охарактеризовал для себя этот день как наихудший с момента выхода из тюрьмы, породивший в нем лишь досаду, ярость и разочарование. А ведь так хорошо все начиналось. Мальчик — как раз из тех, о каких он мечтал. Легкая добыча: вокруг никого не было. Место — именно такое, какое он обычно подбирал. Откуда взялся этот клошар, зачем он пришел и все испортил? Погубленный день. Подсознательно, не смея самому себе признаваться, Лекюийе упрекает себя. Он слишком поспешил. Забыл об осторожности. Вел себя импульсивно. Он пытается найти себе оправдание. И не понимает, почему демоны заставили его действовать столь неосмотрительно. Хотя они ведь должны были как раз успокоить его. Но следует же понять, что он ждал этого мгновения более двенадцати лет. Лекюийе все вынес ради того, чтобы снова пережить подобное. Почти все его сны, пригрезившиеся ему на нарах — точнее, кошмары, — приводили его в подвалы с детьми. Однако его никогда не могли поймать — не смогут и на этот раз.

Во время обеденного перерыва он остается в своем фургончике, уединившись с сандвичем и бутылкой минералки, так как хочет как можно меньше контактировать с окружающими. Маленькому человеку хорошо в этом коконе, он чувствует себя защищенным от внешнего мира. Несомненно, скоро снова предстоит действовать. Для него это жизненно необходимо. Ощущаемая в животе своеобразная тяжесть, мешающая ему дышать и переваривать пищу, напоминает о недавней неудаче. Весь день Лекюийе приходилось притворяться любезным, отвечать на абсурдные вопросы клиентов о всяких протечках и прочей чепухе. Но поскольку он отделывался односложными фразами, его быстро оставляли в покое. Демоны больше не заговаривали с ним; после утренней катастрофы им не хотелось заявлять о себе.

Под конец дня Лекюийе отправляется к патрону, чтобы передать чеки и счета. В кабинете Луи Да Сильвы так жарко, что даже на стеклах скапливается испарина. Кругом царит невообразимый беспорядок. Среди настенных календарей и рекламы инструментов стоят два стула, заваленных каталогами, и стол с грудой бумаг на нем и венчающей все пепельницей, переполненной окурками. Да Сильва постоянно обещает как-нибудь в воскресенье прийти сюда вместе с сыном и привести все в порядок: на неделе у него нет времени.

Да Сильва-отец принимает Лекюийе, разбирая документы. При виде этого маленького человека он снова испытывает некоторую неловкость. Какое-то неясное беспокойство. Особенно его напрягает взгляд Лекюийе — или, точнее, отсутствие такового. Да Сильва видит, что его новый работник перестал носить солнечные очки. Зато теперь он ходит, немного опустив голову, а когда ему нужно посмотреть на Да Сильву, медленно поднимает глаза и взгляд его останавливается. Это более всего смущает Да Сильву.

Но какие-либо другие тревожащие признаки отсутствуют, и Да Сильва никак не может определить, в чем, собственно, состоит неладное. Разговаривая по телефону, он думает о чем-то своем. Когда звонит клиент, Луи Да Сильва включает громкую связь, проводит рукой по регистрационному журналу по диагонали, сверху вниз и справа налево, берет черный фломастер и старательно записывает адрес, причину вызова, а также время проведения работ и фамилию того, кто будет их проводить. Он находит, что это удобнее, чем писать, зажав телефон между ухом и шеей. Повесив трубку, он возвращается к разговору с Лекюийе.

— Скажи-ка, Арно, почему ты в одной рубашке: ведь на улице холодно. Где твоя куртка? Ну, та, бежевая, уже довольно поношенная, в какой ты все время ходишь.

Перед глазами Лекюийе снова проходит сцена с клошаром в подвале, и он пытается усмирить нахлынувшие эмоции, пока они не захлестнули его с головой.

— Я зацепился за гвоздь, когда ездил к клиенту, она порвалась.

Да Сильва идет к шкафу и, порывшись там, достает длинную темно-синюю куртку из плотной ткани.

— Вот примерь. Мне кажется, она тебе слегка великовата, но если надеть под нее свитер — будет в самый раз.

Лекюийе облачается в куртку, застегивает ее, поднимает воротник, сует руки в карманы и бормочет слова благодарности, смотря при этом на Да Сильву снизу вверх своим неподвижным взглядом. Поведение Лекюийе производит на старого водопроводчика все такое же странное впечатление. «Маленький человек, почти тщедушный — и, однако же, я его боюсь, — размышляет он, оглядывая Лекюийе в новом наряде. — Есть о чем подумать, есть о чем подумать… да нет, ничего», — заключает он, но вслух ничего не высказывает.

И продолжает с наигранной радостью в голосе:

— Ну вот, теперь тебе есть что носить до весны. В феврале и в марте в Париже частенько бывают холода, а эта куртка защитит тебя от них. Я уже и не помню, кому она принадлежала раньше. Ладно, вот твой список вызовов на завтра. Начинаешь работать в десять тридцать. Кажется, в девять ты идешь к своему доктору, верно?

— Да, так и есть.

Лекюийе отмечает про себя, что Да Сильва предпочитает говорить «твой доктор» вместо «твой психиатр».

Оказавшись на улице, Лекюийе идет медленно, словно размышляет о чем-то. Ему вполне комфортно в новой куртке. Поднятый воротник закрывает шею, а карманы достаточно глубоки, чтобы положить туда карты, монеты и разные вещички, помогающие ему заманивать детей. Внезапно ему становится совершенно ясно: «Водопроводчик мне не доверяет, нужно быть крайне осторожным».

Восемь часов вечера. До своего квартала он добирается только в сумерках. Унылое серое небо без облаков, целый день висевшее над городом, и холодный ветер не располагали парижан к прогулкам. Бют-о-Кай, сохранивший своеобразный пасторальный дух предместий, — это густонаселенный квартал тринадцатого округа, и мест для парковки тут довольно мало. Лекюийе едет медленно. Он помнит, что нельзя обращать на себя внимания или бросать машину где попало — например на пешеходном переходе, — даже несмотря на то что ночью вероятность попасть на штрафстоянку мала. Покружив по улицам, он наконец отыскивает место на бульваре Бланки, в нескольких сотнях метров от своего дома. Покупает пиццу. После ужина он закроется в палатке со своей коллекцией. Лекюийе входит в подъезд ветхого здания и поднимается к себе на второй этаж. Каждый раз, подходя к дверям квартиры, он ощущает как бы покалывание в сердце, некое беспокойство и тревогу. В тот момент, когда он намеревается вставить ключ в замок, до него доносится разговор на площадке верхнего этажа.

1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 99
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?