– Какой? – У меня от его речи дыхание перехватило и сердце замерло.

– Что за коровник?

Я глухо засмеялась ему в футболку.

And you can see it

All over my face…

Май на диване перед кабинетами гинекологического отделения – это зрелище, требующее отдельного описания. Я, когда вышла от врача, едва не рассмеялась вслух.

Во-первых, диван был низкий и довольно маленький, категорически не рассчитанный на крупногабаритного парня, так что колени у ангела расположились примерно на уровне ушей. Руки Май свесил между ног, потому что на сиденье они тоже до конца не помещались. Во-вторых, сопровождающий был не только у меня, поэтому мой бедный ангел скромно ужимал свои широкие плечи, дабы два стандартноформатных мужичка, что ютились по бокам, не слишком жаловались на отсутствие пространства в личной жизни. Лично я отчитала бы обоих за несоблюдение дистанции и маски, спущенные с носа. Ну, а в-третьих, взгляд! Точнее взгляды, когда я подошла к дивану и встала напротив Мая. Две пары глаз косились на соседа по центру с озадаченным любопытством, завистью и легким недовольством. Центральная же пара уставилась на меня открыто и доверчиво. И еще брови домиком построил.

– Пойдем, – улыбнулась я, не в силах бороться с тем непостижимым чувством умиления, которое он у меня постоянно в душе рождал, и протянула руку. – Все.

– Да? – Он взял мои пальцы и слегка неуклюже вскочил. При этом пользоваться помощью у него в мыслях не было, ему просто нравилось ко мне прикасаться, особенно, когда я сама инициировала тактильный контакт.

– И…и теперь что? – дальнейшие вопросы задавать он решился только после того, как мы вышли на улицу.

– В аптеку заедем. – Я сняла маску и уже открыто улыбнулась своему чудесному Маю. – И поесть.

– Поесть?

– Да, обратно два часа ехать. Подумала, ты захочешь. Нет?

Ангел тоже снял маску, и я увидела, как он губу на мгновение прикусил, а потом смущенным взглядом на меня сверкнул, плечами медленно повел.

Что с тобой, малыш? Ты, как будто очень хочешь что-то сказать, но боишься.

Я остановилась и заглянула ему в лицо.

– Май?

– А? – Он растерялся, из-за этого вопрос прозвучал совсем по-детски.

– Просто скажи вслух.

– Что? – Прекрасно понял, о чем я, но, кажется, только сильнее забеспокоился.

Не играй со мной в глупого, сладкий! Я это не люблю.

– То, о чем подумал сейчас. Я же не слепая.

Бирюза сверкнула необъяснимым страхом и азартом, а после потемнела. Адреналин в крови у него точно скакнул.

– Что ты очень красивая? – Май на выдохе добавил «х», опять смутился, опустил взгляд и невнятно протараторил. – А можно, я тебя с родителями познакомлю?

Я как открыла рот отчитать его за первый, уводящий в сторону вопрос, так и осталась стоять. Ангел опасливо посмотрел на меня исподлобья.

– Мама вкусно готовит, – он это таким тоном произнес, словно меня исключительно плохая стряпня остановить могла. – И тут недалеко.

– Май… – осторожно начала я.

– Ну, тебе же все равно придется с ними познакомиться, – поспешно перебил меня ангел, и опять состроил свою эту умильную беззащитную моську, на которую я по какой-то непостижимой причине постоянно ведусь. – Можно сейчас.

Ай, малыш! Ты и впрямь всерьез решил со мной отношения строить. Настолько ярко я это пока еще не осознавала.

– Май, я…

– Тебе трудно, я запомнил и понял, честно! – кажется, он твердо решил не дать мне произнести ни единой отговорки. – А еще я понял, что время неважно, ты все равно будешь паниковать. И лекарство у тебя с собой. Я буду все время рядом, и за руку тебя держать буду! И долго мы не будем!

Насчет времени он прав, стрессовать я стану и через год. Может, в самом деле, лучше сразу, и все?

– Да? – С надеждой уточнил он.

Я кивнула:

– Да. – И сама же заулыбалась своей бестолковой сговорчивости.

Май засмеялся в ответ.

Да, вот беда, оказавшись одна в машине, пока счастливый ангел, мурлыча себе под нос что-то знакомое, смахивающее на его собственный репертуар, пытался дозвониться до родового гнезда, я все-таки запаниковала. Это был не совсем приступ, а только первые его симптомы, поэтому я глубоко размеренно задышала, закрыла глаза и оперлась лбом о руль.

– Ева, ты – чокнутая, – прошептала я почти беззвучно на выдохе.

С моим набором проблем в голове только и дело, что влюбляться в верующего парня, с какими-то чересчур поспешными и серьезными намерениями, и ехать знакомиться с его родителями через сутки после начала отношений! Я же вроде бы научилась не следовать разрушительным моделям. Или это не модель? Нет, определенно не модель, но определенно чересчур сложный путь. Причем, трудный, думаю, конкретно для меня, нормальная девушка подобные вещи легко преодолеет. За милой, вежливой беседой расскажет немного о себе, найдет общие темы для приятного диалога за чашкой чая. А что я? А я так не смогу!

Пассажирская дверь распахнулась, и тут же зазвучал встревоженный голос Мая:

– Ева! Ева, милая… – Он едва ли не запрыгнул в салон.

Его ладони легли мне на плечи, и это принесло некоторое облегчение.

– Ева, все хорошо. Я рядом.

Он убрал руки, захлопнул дверь, включил печку посильнее и крепко сжал мои пальцы.

– Все хорошо.

Хорошо? Все плохо!!

– Я им не понравлюсь!

– Почему? – в голосе Мая отчетливо послышался сдерживаемый смех. Он взял обе мои кисти и обхватил своими ладонями.

– Я мало похожа на девушку, о которой мечтают родители для сына.

– Ты похожа на девушку, о которой мечтает сам сын.

Я не сдержалась и усмехнулась. Произнеси эту фразу любой другой парень, я бы фыркнула и свела отношения на нет – слишком нарочито она сформулирована, как-будто по-книжному. Но речь шла о Мае Неймане, так что я почувствовала себя по-настоящему желанной.

– Не умею разговаривать правильно, чтобы производить хорошее впечатление. – Я приподняла голову и взглянула в голубые глаза, полные нежности и сочувствия. – Чтобы делать подобное, мне нужно себя заставлять, а я не могу. Не хочу. Нет сил. Нет…

– Тихо-тихо, – Май быстро сообразил, что у меня начинается истерика.

Он отпустил мои пальцы и взял в ладони лицо, только не так, как это обычно делают парни, если речь идет о девушке, а так, словно перед ним ребенок – щеки мне сплющил.

– Посмотри на меня. – В его глазах я прочла незнакомую бережную суровость. – Пожалуйста, ты можешь отдать ответственность за встречу мне? Это мои родители, и мое желание. Не пытайся предвидеть последствия и тем более создавать нужное впечатление, или, что там еще тебе в голову взбредет.