обеих впереди. Как в любых отношениях родителей с детьми, будет и злость, и обида, но также всегда будет и любовь.

В тот день я стала мамой. У меня так и не появилось ответа, откуда она берется, эта безусловная любовь к своему ребенку. Моя дочка родилась, и все вопросы просто сами исчезли. Наверное, с точки зрения природы и анатомии все это легко можно объяснить действием гормонов. Они, вероятно, влияют и на появление материнского инстинкта. Говорят же, что у мужчин любовь и привязанность к своему ребенку зарождаются далеко не сразу, а только со временем. Я их понимаю, мне понадобилось на это девять непростых месяцев.

Моя предродовая депрессия закончилась на этапе родов, что в целом логично следует из ее названия. Конечно, как и любая травма, оставляющая шрам, она оставляет свои последствия. Но моя дочка одновременно оказалась как причиной появления травмы, так и способом ее исцеления.

Александра Фокеева. Как я услышала свой голос

– Считайте это просто вашей особенностью, – позитивно сказала Надежда Петровна.

– Это непросто, – произнесла Женя, выпрямившись в медицинском кресле.

– Нечасто такой голос услышишь.

– Возможно…

Надежда Петровна зашуршала бумажками.

– Следующий прием через пару дней, продолжим промывать миндалины.

– А сколько еще осталось?

– Пару раз, и мы вычистим их полностью, – с энтузиазмом ответила Надежда Петровна и протянула белый квадратный листик. – Держите ваш рецепт.

– Спасибо, – сказала Женя уже в дверях.

Она вышла из кабинета и чуть не подскочила, испугавшись внезапного голоса.

– Вот тут подпишите, – проговорила девушка на ресепшене, указав ручкой на поле в документах.

– Да, – Женя подписала, рассеянно вчитываясь в текст на листе.

– С вас две тысячи сто, – отчеканила девушка и протянула терминал.

Женя достала карту из сумочки, приложила к терминалу и обернулась. С кожаного дивана рядом поднялся парень. Он был высоким, с сутулыми плечами.

– Зря я сменила работу в такое время, – сказала ему Женя.

– Да, без ДМС печально лечиться. А когда тебе его выдадут? – буднично произнес он.

– После испытательного срока.

– Три месяца быстро пролетят. Не услышишь, как пронесется время…

– Ты хотел сказать «не увидишь»?

– Ну да…

Они вышли на улицу и двинулись вдоль широкого проспекта. Мимо с грохотом проносились машины. Женя перекрикивала шум.

– Я спросила у врачихи, можно ли восстановить связку. Ну, чтобы она зашевелилась.

– Складку? Ты хотела сказать «складку»?

– Да, отложи свое медицинское занудство и побудь мне просто другом.

– Это будет сложно. Восемь лет из жизни не выкинешь.

– А ты попробуй, Костя.

– Ну давай, жги!

– Она сказала, что если десять лет связка не двигалась, то запустить ее уже не получится.

– А значит, у тебя всегда будет такой голос?

– Да. Сказала, что надо относиться к этому как к моей особенности.

Костя поморщился.

– Что? Как к чему относиться?

– Как к особенности! – хрипло крикнула Женя и взялась правой рукой за горло, задумчиво погладив кожу на шее.

– Мне кажется, ты драматизируешь.

– Правда? А тебя не смущает, что мне уже больно перекрикивать шум этой улицы?

– Мы почти пришли! Сейчас будет тихо, – сказал Костя, схватившись за ручку паба.

Женя зашла за другом внутрь и осмотрелась. Это был маленький паб. Слева у барной стойки толпились люди, указывая на краны с пивом, справа стояли деревянные столы со стульями. Их было намного меньше, чем людей вокруг них.

– Какое-то не такое тихое, как я себе представляла.

– Где-то тут мои коллеги, они полчаса назад написали, что заказали выпивку, – бубнил Костя, вращая головой и не слушая Женю. Внезапно он кого-то заметил и замахал рукой.

– Мне кажется, это была плохая идея идти вместе с тобой.

– Брось ты! Они отличные ребята! – громко говорил Костя, пока они пробирались сквозь толпу людей к нужному столику.

Женя и Костя подошли к небольшому столу прямо у сцены, где музыканты готовили инструменты к выступлению.

– Привет! – сказал лысый парень и расплылся в улыбке.

– Привет! Я Женя.

– Володя, – представился лысый и протянул руку. Женя с энтузиазмом пожала ее.

– А мы – Игорь и Наташа, – бойко протараторила девушка, которая сидела за столом и ела картошку фри. Задумчивый парень рядом с ней кивнул.

– Очень приятно! – ответила Женя. – А где наш официант?

– Пиво заказываешь за столиком. А вот если хочешь поесть, то надо на баре заказывать, – ответила Наташа.

– Ясно-понятно, – сухо ответила Женя и пошла к бару.

Она встала в очередь, по привычке отсчитала, что пятая, и вздохнула. Новые люди всегда заставляли нервничать.

В баре было шумно. Вокруг Жени становилось все больше людей. Все они стояли с бокалами пива и что-то друг другу шептали, кричали, говорили.

В тот момент, когда Женя почти выучила меню, группа заиграла лирическую песню. Солист напевал: «Пожалуйста, не сгорай, ведь кто-то же должен гореть, за углом начинается рай, нужно только чуть-чуть потерпеть…»

– Оригинал все же получше звучит, – задумчиво произнесла Женя.

– Что? – раздраженно спросила девушка с синими волосами на кассе.

– Бургер «Гадкий койот», пожалуйста.

– Какой? – девушка повернула голову ухом к Жене, чтобы лучше ее слышать.

– «Гадкий койот», – как можно громче сказала Женя.

– «Вам повезет»?

– Нет, «гадкий кайот».

– Какой? Я вас не слышу! Говорите громче!

– Ок, давайте этот, – Женя кивнула и достала карточку.

Она дождалась бургер и вернулась к столу. Наташа танцевала прямо напротив солиста. Женя двигалась очень плавно, гораздо медленней, чем предполагал ритм песни. Парни сидели за столом и весело чокались пивом.

Женя плюхнулась рядом с ними на стул. Поставила бургер с картошкой перед собой и вздохнула. Она уже успела заметить, что бургер – рыбный. А рыбу она не любила.

Володя, как только Женя села, перестал смеяться. Посерьезнел. Он пододвинулся к ней поближе и спросил:

– О, картошечка! Можно?

Женя пожала плечами и подвинула поднос в его сторону. Володя с жадностью сразу схватил пару картофельных палочек и запихнул в рот. Смачно прожевав, он с интересом посмотрел на девушку напротив.

– Жень, а можно личный вопрос?

– Ну, наверное… – ответила Женя, а сама неуверенно взглянула на Костю. Но друг даже не смотрел в их сторону. Он что-то активно доказывал Игорю.

– Это личный вопрос.

– Хорошо.

– Можно?

– Ну, давай, чего уж…

– А что у тебя с голосом?

– А что? – разочарованно выдохнула Женя.

– Ты куришь, да?

– Нет. И никогда не пробовала.

– А почему он такой…

– Какой? Хриплый?

– Ну типа…

– Какой есть, – тихо ответила Женя, пожав плечами. Она взяла бургер, откусила краешек без рыбы и стала активно жевать.

– Просто необычно. Я думал, может, болезнь какая.

– М-м-м, – промычала Женя в бургер, и задумалась о бестактности людей, – нет, не болезнь.

– Почему же?