— Твоя комната в прежнем хулиганском виде, сын, — говорит он, запирая дверь на ключ. — Приглашаю вас поужинать сегодня с нами. А по поводу моего условия, — он подходит к нам и окидывает меня высокомерным взглядом вожака клыкастой стаи, — я договорюсь, чтобы нас приняли завтра. Сделаем все быстро, без шума и прессы.

— Так вот чего ты боишься? Прессы? — хмыкает Демьян.

— Я — нет. А ты будешь выглядеть последним лохом. Не самое удачное пятно на старте карьеры предпринимателя.

Намек понят. Любовь к сыну у этого чудовища проснулась. Теперь грызть будут меня. Ну я и вляпалась!

— В дурацком положении окажешься ты, когда увидишь результат ДНК-теста, — фыркает ему Демьян.

— ДНК? — искренне удивляется Алена, тупо делая вид, будто не в курсе.

Да я больше чем уверена, что это они вместе с Мироном на уши папе и напели эту идею. С порога меня уничтожить хотят. Раздавить как букашку. А вот хрен вам! Не каждой беременной одиночке выпадает шанс комфортно пристроиться. Я свой упускать не буду!

— А ты не делала? — Я тоже хлопаю глазками. — Наверное, давно рожала? Тогда еще технологии до этого не дошли? Ну не переживай, после меня и твоих деток на родство с Мироном проверят. — Беру Демьяна за руку, скрещиваю наши пальцы и расплываюсь в улыбке. — Так где твоя комната, любовь моя? Хочу немного отдохнуть перед ужином. — Смотрю в его обалдевшие глаза и мурчу: — Ты же сделаешь мне обещанный массаж?

Эх, досада, что я не могу сфотать мину этой выскочки Алены. Ланка за такую фотку задонатила бы мне. Словами не описать, как оскорбилась любимая сноха этого дома. Скромная, умная, ровня великому семейству. Не то что я — неотесанная голь перекатная!

Даже Демьян, тот еще резкий сюрприз из коробочки на вечном газе, начинает тупить. Кажется, все слова позабыл, только и может, что мекать. И лишь папу ничем не взять.

— Мне пора. — Он смотрит на дорогущие наручные часы и подставляет Алене гладко выбритую щеку, которую она чмокает. — Деньги нам не с неба сыплются. В том числе и на вынужденные ДНК-тесты.

— Уж простите за дерзость, но я вас целовать не буду, — отвечаю ему в тон. — Все мои поцелуи предназначены только для одного мужчины. — Крепче сжимаю руку Демьяна, отчего он, бедолага растерявшаяся, нервно закашливается. Тормоз, блин!

— Предвижу, что скоро мы с ним познакомимся, — не сдается этот старый осел, обходит нас и шагает к выходу.

Алена продолжает строить из себя гостеприимную хозяйку, а заодно и необидчивую, глуповатую владычицу этих холодных, но зато богатых стен.

— Стешенька, а тебе же и переодеться не во что, — юлит она. — У меня сохранилось много вещей после беременностей. Я уверена, что подберу тебе пару удобных комбинезонов.

— Это вряд ли, — наконец вмешивается очухивающийся Демьян и притягивает меня к себе. — Мы не донашиваем старые обноски. Это, как минимум, не гигиенично.

— Но нельзя же прийти на ужин в этом. — Эта овца обводит мое платье хитреньким, подленьким взглядом. Платье, на которое я потратила половину своей месячной зарплаты! Платье, которое я готовила для выписки из роддома! И только крепкий жар от мужского тела вселяет в меня чувство какой-то надежности, безопасности, отчего совсем не хочется перепалок с этой курицей.

— Не сомневайся, Стефа всех поразит своим вечерним нарядом. — Демьян берет курс к лестнице и тянет меня за собой. — Увидимся за ужином.

Разделенный на два крыла второй этаж соединяется общим балконом и разделяется отдельными лестницами у стен. Мы поднимаемся по той, что слева. Видимо, справа — барские покои привилегированных домочадцев.

Как только мы поднимаемся и исчезаем из поля зрения этой мелкой гадины, я вытаскиваю свою руку из горячей ладони Демьяна и отстраняюсь. Нашел время на обнимашки!

— Колобок, ты чего? А массаж? — усмехается он, обнажая свои белоснежные зубы и заставляя меня задуматься, ну почему не все парни следят за полостью своего рта?!

Виталика, помню, с трудом заставишь хотя бы раз в день зубы почистить. Без ума свои мятные карамельки сосал, уверенный, что они помогают. А потом психовал, что я с ним целоваться не хочу. Про дантиста я вообще молчу. Три зуба сгноил, выдрал и даже не чесался на остальных кариес вылечить.

Вот зачем я сейчас об этом вспомнила?! Беременность меня доконает. Всякий бред в голову лезет, особенно то, что связано с запахами, со вкусом.

— Да без вопросов, — отвечаю, тоже оскалившись. — У меня так ноги гудят, что я готова поцеловать тебя, если разомнешь мне стопы.

— Базара нет! Могу и другие части твоего тела помять.

Вот кто меня за язык тянул?! Этого идиота ничем на слабо не взять!

— Туалет здесь где, массажист доморощенный? — меняю я тему, а то скоро плясать начну. И так уже уровень в глазах поднимается.

— Какие у тебя грязные фантазии, Колобок. Прям на абордаж пошла.

— Если ты немедленно не проводишь меня в туалет, то грязным будет этот паркет. На мой мочевой, так-то, два килограмма Габриэллы Демьяновны давит. И это не считая околоплодных вод…

Прикусываю язык, доперев, как назвала дочь, но Демьяну Вячеславовичу этого вполне достаточно, чтобы облизаться и поискрить глубокими темными глазами.

— В конце коридора справа. Тебе помочь?

— Подержишь меня на ручках, чтобы мимо горшочка не написала? Не утруждайся. С рождением дочери у тебя будет масса возможностей проявить себя в этом направлении. — Без колебаний сунув ему в руки свой плащ и клатч, я отправляюсь в указанную сторону. — Приготовь постель. Я хочу отдохнуть. Любовь моя.

Проследив, в какую комнату входит Демьян, я только после этого захожу в туалет с двумя унитазами (детским и взрослым), писсуаром, биде и раковиной. Кошусь на заполненный книжный шкаф и веду бровями: самое подходящее место для домашней библиотеки. Странно, что холодильника и бара нет. Последнее в этой семье вообще на каждом углу должно бутылями звенеть.

Сделав свое дело, мою руки, молясь, чтобы из-под крана кислота не потекла, и отправляюсь в спальню Демьяна. Надо признать, я ожидала худшего. Особенно после его свинарника со мной через стенку и слов папы о хулиганском виде. Пожалуй, это самый простецкий уголок этого дворца. Стены, шторы и мебель спокойных тонов, без излишеств и кричащей вычурности. Односпальная кровать, письменный стол, стул, маленький диванчик, телевизор с игровой приставкой, комод и встроенный шкаф. А главное — здесь чисто! Хоть дышится легко.

Демьян лежит на кровати, запрокинув руки за голову. При моем появлении, естественно, и не удосуживается поднять свою упругую задницу.

— Как тебе домик Борзых? — спрашивает, по всей видимости, ожидая, что я сейчас от счастья запрыгаю, быстренько разрожусь и отдамся ему.

— Получше видали, — вздыхаю, усаживаясь на диван. — В отелях Тель-Авива. — Я наклоняюсь, чтобы снять сапожки.