мама. Воображение девушки тут же нарисовало печальную картину:

— Может быть, папа тоже напился, а какая-нибудь легкомысленная девушка, не разобравшись в ситуации, походя назвала его пьянью.

Маргарите стало ужасно стыдно за свои гневные выступления. Причем, как это часто бывает у молодых особ женского пола, склонных к радикальным характеристикам, ее мнение о Северцеве почти мгновенно поменялось на противоположное. Андрей Петрович стал казаться ей очень даже милым. Девушка сама не заметила, как начала лепить из доктора образ героя:

— В такой ситуации другой бы вообще и не подумал приезжать в клинику, чтобы предупредить о переносе приема. А Андрей Петрович мужественно, преодолевая кучу препятствий, все же приехал к началу приема.

Маргарита, кажется, уже была готова повесить орден мужества на грудь героя. Еще она очень переживала за гипотетического ребенка Северцева, который остался без матери.

Отправился в следственный комитет Андрей уже на своей «Тойоте», автомеханик Алексей с раннего утра пригнал отремонтированную машину прямо к клинике.

— Удобно я устроился, имею, можно сказать, личного автомеханика. Очень облегчает мне жизнь Алексей, привез и авто, и счет, который я тут же оплатил по интернету.

Следователь — майор Павел Павлович Егоров (как было указано в визитке) опять подробно расспрашивал Андрея о том, что он уже и так рассказал в пятницу. Единственное, что смог Андрей добавить нового, так только Юлькины предположения о том, что она связывала слежку за собой со смертью своего клиента Андрея Михайловича Звонарева. Но это были лишь ее догадки, ничем не подтвержденные. Да, еще он рассказал, что устроил Юлю на работу к Звонареву ее отец. Клиент был внуком его старинного знакомого. Сыщика очень заинтересовали, как казалось Андрею, его скудные сведения. Егоров сказал, что хочет связаться с отцом Юли, пришлось дать его координаты. Андрей только попросил следователя, чтобы отцу Юли дали время прийти в себя, все опросы проводили уже после похорон. Майор обещал выполнить просьбу.

— Вот-зачем-то еще впутал Николая Ивановича, придется убитому горем отцу тащится в полицию — ругал себя Андрей.

Для Андрея сам факт поиска преступника не имел никакого значения, Юлю, все равно уже не вернуть. Видно, сыщик догадался, потому что стал переубеждать Андрея:

— Андрей Петрович, я понимаю, у вас отсутствует чувство мести, но вы должны понять, что преступник, разгуливая на свободе, может продолжать совершать убийства. Мы обязаны поймать его раньше, чем он замыслит следующий свой преступный план.

Андрей слушал Егорова, даже кивал ему, а сам думал о том, что ему сообщил следователь в начале беседы, когда спросил его:

— Андрей Петрович, а почему вы мне не сообщили, что ваша жена беременна?

Андрей в первый момент даже подумал, что у него слуховые галлюцинации, но, когда майору пришлось повторить вопрос, честно ответил:

— Я не знал этого.

— Странно, вскрытие показало — плоду около 12 недель. Кстати, если интересно, у вас должен был родиться мальчик — безжалостно чеканил следователь.

Это был очередной удар. В какой-то момент Андрею показалось, что майор специально сообщил ему про ребенка, а теперь наблюдает за его реакцией.

— Наверно, у них работа такая, надо подозревать всех, по крайней мере, проверить меня со всех сторон его прямая обязанность.

Андрей подумал и принял тогда без раздражения, что он — тоже в числе подозреваемых. Но, теперь его волновало совсем другое:

— Почему Юля ничего не сказала ему о ребенке, причем у нее было почти три месяца, чтобы сообщить ему о беременности?

Сейчас в машине по дороге домой, возвращаясь от следователя, Андрей тщетно пытался найти ответ на этот вопрос. Кажется, наконец, он понял, что Юля не просто так завела разговор об официальном оформлении брака.

— Конечно, все связанно с беременностью! Но почему она скрыла? Разве я дал ей хоть какой-то повод усомниться, что люблю ее? И я был бы счастлив узнать, что у нас будет малыш. Да, какой же я — дурак, не учел, ведь, Юлька мне несколько раз повторяла, что дети должны рождаться только в официально оформленном браке. А я, смеялся, слушая ее, и говорил, что мыслит она, как провинциалка из девятнадцатого века.

Андрей некоторое время ехал, бессмысленно переваривая полученную информацию от следователя. Он напрасно терзал себя угрызениями совести, потому что все равно ничего изменить уже нельзя. Вдруг он резко затормозил, припарковался к обочине и не про себя, а прямо-таки в голос закричал:

— Получается, Юля хотела уехать от меня, зная, что ждет ребенка?

Но, немного остынув, понял, что занимается напрасным перелопачиванием того, что могло бы быть, но уже никогда не будет, потому что Юля ушла навсегда. Если бы она была жива, никуда бы он ее не отпустил, женился бы на ней, как положено, и родился бы у них сын.

Андрей опять встроился в поток и на очередном перекрестке из-за серьезной аварии где-то впереди попал в огромную пробку, причем в таком месте, где нельзя развернуться и изменить маршрут. Обычно, в такой ситуации Северцев всегда нервничал и проклинал московские дороги, но сегодня все было иначе. Он даже обрадовался возможности спокойно поразмышлять о свалившемся на него откровении с Юлькиной беременностью.

— Почему я виню Юльку, скрывшую от меня, что ждет ребенка? Я же сам — врач гинеколог, значит, я просто обязан был по косвенным признакам заметить изменения в поведении жены. У меня для определения беременности имелось целых три месяца, а я — идиот вел себя, как слепец. Наверняка, Юлька была уверена, что я догадываюсь, но только делаю вид, что не в курсе, чтобы, не дай бог, как она считала, не пришлось идти в загс.

Андрей стал мучительно вспоминать и анализировать, что необычного было в поведении Юльки последнее время. Сразу пришло на ум сентябрьское празднование его 37-летия. Жена, которая так любила отмечать в компании друзей его день рождения, сама организовывала праздник, внося в него кучу своих дизайнерских фишек. А тут вдруг за несколько дней до даты предложила:

— Андрюша, давай, для разнообразия в этом году устроишь на день рождения мальчишник, чтобы без жен и подруг вы в мужской компании смогли оторваться по полной.

Андрей тогда, конечно, удивился, зная, как сама Юлька любит и выпить в кругу друзей, и произнести очень заковыристые, оригинальные тосты. Кстати, ему сразу вспомнилось, что за день до гибели Юлька в ресторане даже не притронулась к спиртному, сославшись на головную боль. Его не торкнуло и это, хотя, он не припомнит, чтобы Юлька раньше когда-либо не использовала повод, чтобы выпить свое любимое «Кьянти».

— Точно, Юлек придумала мальчишник,