Дарси загукала, обратив внимание на новый рисунок на матрасе.

— Прошло два дня, а ты ни о чем не сказала. Я несколько раз ловил выражение твоего лица, когда ты общалась с Дарси, и понял, что что-то происходит, но… — Он отодвинул ее от себя, чтобы посмотреть в ее лицо. Он не проявлял к ней жалости, а лишь искреннее сострадание. — Жаль, что я был таким… черствым. — Он сжал ее руки.

— Я могла бы отказаться тебе помогать… — Она едва заметно улыбнулась, пожимая ему руки в ответ. — Хотя тебе и Дарси требовалась помощь. Ты не мог знать того, что со мной произошло.

Дарси, устав от невнимания, захныкала. Вьятт подошел и взял девочку на руки.

— Вчера я боялся к ней прикасаться, а сегодня она уже вроде бы привыкла ко мне.

— Ты ведешь себя естественно, — улыбнулась Элли, довольная тем, что разговор закончился. Протянув руку, она поправила распашонку Дарси.

— Едва ли. Но я хочу все делать правильно. Если тебе слишком трудно, я пойму. Я не стал бы спрашивать, если бы знал, как ты страдаешь.

Пухлой ручкой Дарси схватила Вьятта за нижнюю губу. Осторожно отодвинув пальчики Дарси, он их поцеловал.

Элли была уверена, что Вьятт действовал неосознанно, но такая его нежность показалась ей крайне неожиданной. Она едва его знала, но в некотором смысле понимала лучше, чем Тима. Тим разговаривал с ней как доктор, используя медицинские термины и разъяснения. Вьятт говорил иначе. Он просто сочувствовал ей и обнимал ее.

— Нет, со мной все в порядке. Давным-давно мне следовало перестать прятаться. Забота о Дарси мне в этом помогла. Печально об этом говорить, но ты не единственный, кто получает выгоду от этой договоренности.

— Если ты уверена…

— Я убеждена.

Атмосфера в комнате вроде бы стала легче.

— Ладно, тогда подержи ее, пока я собираю эту штуковину. — Вьятт улыбнулся, отмахиваясь от серьезных тем и возвращаясь к насущной проблеме.

— Конечно. В любом случае ее нужно покормить.

Элли взяла Дарси на руки, осознавая, что начинает привыкать к весу ее тела, и ей это нравится. Пока Вьятт работал, она прошла на кухню, подогрела бутылочку со смесью, затем вернулась в гостиную, уселась в углу дивана и стала кормить девочку.

Как могло получиться, что она чувствует себя больше дома у Вьятта, чем в собственной квартире с Тимом? Мысль взволновала ее. Как она могла так заблуждаться прежде? Зачем она себя дурачила?

— Что скажешь?

Голос Вьятта вернул ее из размышлений, и она поняла, что он горделиво стоит у пеленального столика. Столешница из кленового дерева мерцала при свете лампы, сверху лежало стеганое одеяло. Теперь Дарси есть где спать; у нее есть столик, где можно разложить подгузники и различные аксессуары.

Девочка заснула, и Элли положила ее на диван.

— Отлично, — сказала она, подходя к столику и проводя пальцами по его полированной поверхности. — Куда мы его поставим?

Вьятт неуклюже переступил с ноги на ногу.

— Я полагаю, там, где она спит. Вторую спальню нужно прибрать и, вероятно, покрасить.

— Кажется, не следует размещать ее здесь.

— Ну…

— Я по-прежнему чувствую себя неловко из-за того, что буду спать в твоей комнате, Вьятт. Я могу ночевать на диване.

— Нет, так не пойдет. Ты будешь спать в кровати. Я встаю в шесть утра, чтобы заниматься хозяйственными делами, и могу тебя разбудить.

— Тогда я возьму Дарси в свою комнату.

— Ты уверена?

— Да, я уверена. Разве не за этим ты просил меня о помощи? Ты будешь смотреть за своим стадом, а я за Дарси.

— Да, но я…

— Будешь чувствовать себя виноватым.

Улыбка играла в уголках его губ.

— Что-то вроде того.

— Я смогу о себе позаботиться, Вьятт.

— Тогда скажи мне, если что понадобится.

— Ты всегда стараешься обо всех заботиться?

Он скользнул по ней взглядом, и она вспомнила, как он обнимал и целовал ее.

— Это порок?

Не сдержавшись, она улыбнулась, ее сердце забилось чуть чаще.

— Это стандартная манера отвечать вопросом на вопрос. Но на сей раз я позволю тебе уйти от ответа. Сейчас у нас есть более важные задачи. — Она шагнула назад. Близость к Вьятту начала входить у нее в привычку, от которой следовало отказаться. — У нас почти не осталось подгузников. Упаковки со смесью, которую я купила, тоже надолго не хватит. Если ты составишь список необходимых вещей, утром я съезжу в город за покупками.

— Ты мне очень поможешь, но я не хочу, чтобы ты чувствовала…

Элли прервала его, рассмеявшись:

— Прекрати! Ты просил меня о помощи, теперь ты чувствуешь себя виноватым?

— Ты меня дразнишь, — с удивлением произнес он, и Элли почувствовала приятный трепет.

— Может быть, чуть-чуть. Ты такой серьезный, Вьятт. Тебе нужно расслабиться.

Вьятт поигрывал отверткой, потом наконец положил ее в кожаный футляр.

— Я не хотел казаться таким серьезным, — признался он.

Элли понимала, что расслабиться следует не только Вьятту, но и ей. Возможно, им обоим стоит развлечься.

— Ты волнуешься по поводу визита работника социальной службы, верно? Так позволь мне заняться этим, пока ты будешь работать. Девчачий поход по магазинам нужен Дарси и мне. — Она потерла ладони друг о друга.

В комнате повисло молчание.

Выдохнув, Элли продолжила спокойным тоном, рассуждая логически:

— Разве не за этим ты просил меня остаться?

— Я знаю, что ты права, — уступил он. — В любом случае, по поводу необходимых покупок. И если мне не придется идти за покупками…

Он прошел на кухню, и Элли последовала за ним и услышала скрежет жестяной банки. Достав из жестяной банки банкноты, Вьятт стал их пересчитывать.

— Как думаешь, сколько тебе потребуется?

Она открыла рот от удивления:

— Ты хранишь деньги в банке из-под кофе?

— Проще дать тебе наличные, чем возиться с банковскими и кредитными картами. — Он протянул ей несколько банкнот. — Возьми и купи завтра все, что понадобится. Ты права, я не стану рисковать еще одним днем, не занимаясь стадом. Ты мне очень-очень поможешь.

Она взяла деньги.

— Тогда договорились.

Закрыв жестяную банку крышкой, он поставил ее на нижнюю полку буфета. Элли нахмурилась. Вьятт хранит деньги в жестянке. Такой способ казался ей… старомодным. Как только ей показалось, что она начала его понимать, перед ней встала еще одна дилемма. Может быть, ей перестать пытаться его понять?