— Пошли, — сказал он, поворачиваясь к ней и улыбаясь. — Пора показать вам вашу комнату.

Элли следовала по коридору за Вьяттом, чье сердце бешено колотилось. Он никак не мог понять Элли. Она казалась ему настоящей загадкой. Временами на ее лице появлялось непонятное выражение, словно она чего-то боялась. А вчера — о боже! — он сделал это замечание по поводу того, что все женщины хотят иметь детей. Какой же он тупица! Он просил ее о помощи, хотел, чтобы она чувствовала себя как дома. После ее признания он ощущал себя ничтожеством.

Войдя в спальню, Вьятт снова смутился. Комната казалась, мягко говоря, простоватой. Кровать и туалетный столик, пустые стены, никаких женских штучек, делающих комнату уютной. — Конечно, комната не слишком изысканная, — извинился он.

— Отличная комната, — ответила Элли. — Я ожидала, что ты тратишь энергию на хозяйственные дела на ранчо, а не на декор.

Вьятт принес из кладовки чистые простыни, сняв старое постельное белье. Элли положила Дарси в центр кровати, затем принесла детский манеж и улыбнулась.

— Если я поставлю его рядом с кроватью, я легко доберусь до нее, когда она проснется, — объяснила она. — Фланелевой простыни и одеяла для нее будет достаточно. Сейчас ночи не слишком прохладные.

Она накрыла матрас простыней, и Вьятт поднял Дарси и осторожно положил на мягкую поверхность. Девочка моргнула, глядя на него снизу вверх.

Затем Вьятт посмотрел на Элли, и ему показалось, что у него все перевернулось в душе. Она глядела на ребенка с такой нежностью. Теперь он знал, что она потеряла ребенка, мужа и работу. И все же она смотрит на мир улыбаясь. Вьятт большую часть своей жизни колесил по свету, работал, сколачивал состояние, но никогда ни к кому не привязывался. Он потерял всех своих родных и проводил время зализывая раны. Купив ранчо — решив с пользой вложить деньги, — он старался обрести смысл жизни.

Но теперь все изменилось. У него появилась семья, хотя и не такая, какую он ожидал иметь. И Элли была частью его семьи, имело это смысл или нет. Он удивился тому, что хочет считать ее членом своей семьи.

Он застелил простыней матрас на кровати и взял подушку.

— Ты уверена, что не замерзнешь? — Щеки Элли вспыхнули, и он посмотрел на нее как зачарованный. — В кладовке есть еще одеяла.

— Отлично, — пробормотала она. — В любом случае одеяла понадобятся тебе.

— И подушка. Я надеюсь, ты не против того, что я возьму одну.

— Конечно, нет.

Она снова посмотрела на кровать, и у Вьятта засосало под ложечкой. Вот оно, искушение. Он задался вопросом, каково лежать рядом с Элли, чувствовать близость ее тела, целовать ее в темноте, слышать, как она шепотом зовет его по имени.

Он крепче ухватился за подушку. После того, что произошло сегодня, ему следует взять эмоции и желания под контроль.

— Ванная комната дальше по коридору. Я принесу сюда пеленальный столик, а потом пожелаю вам доброй ночи.

Элли молча кивнула, а ему снова захотелось ее поцеловать. Но он сдержался.

Когда Вьятт принес столик для переодевания, Элли сидела на кровати, скрестив ноги, с книгой и включенным ноутбуком. Дарси была тут же, на кровати, с погремушкой в пухлом кулачке. Перевернув страницу книги, Элли рассеянно погладила ступню Дарси свободной рукой.

Вьятт сглотнул.

Почему ее присутствие в его доме кажется таким правильным? Почему ему не удается выбросить из головы мысли об Элли?

Она рассеянно погладила животик Дарси, и Вьятт понял, что поступает неверно. Ведь девочка должна быть для него превыше всего.

— Ты еще не ложишься?

Элли подняла глаза от книги и улыбнулась:

— Дарси еще не хочет спать. Если я сегодня закончу домашнее задание, то смогу отправить его завтра.

Он кивнул:

— Элли, насчет денег… ты знаешь, где стоит банка. Я хочу сказать, чтобы ты брала еще деньги, если потребуется.

— Я не хочу растрачивать твои деньги, — ответила она и вернулась к чтению.

Вот в чем дело. Неужели она думает, будто он настолько беден, что она сможет его разорить?

— Это деньги на мелкие расходы, Элли, — объяснил он, засовывая руки в карманы и улыбаясь. — Тебе не удастся разорить банк. Кроме того, я тебе доверяю.

Заинтересовавшись, она подняла глаза:

— Доверяешь?

— Есть причина тебе не доверять?

Ее щеки покраснели, и он снова подумал о том, до чего она хорошенькая.

— Я действительно подумывала о покупке в этот дом нескольких вещей, но не знала, как спросить об этом.

— Покупай. Я беспомощен в том, что касается обустройства дома. Я был бы счастлив, если бы ты купила кое-какие вещи. Дом станет уютным, это увидят работники службы семейной опеки. — Он направился к двери и коснулся рукой косяка, не желая уходить, но и не считая нужным оставаться.

— Вьятт?

— А? — Он повернулся, поборов необычное желание поцеловать ее на ночь.

— Я не возьму всех денег, не волнуйся.

— Я выгляжу взволнованным?

Она одарила его ангельской улыбкой, и он унял чувственный трепет, пробежавший по телу.

— Вообще-то да.

— Не по поводу денег, — ответил он и, не дожидаясь, пока передумает, закрыл за собой дверь и отправился застилать старый диван.

Ему было все равно, где ночевать. В любом случае сегодня ему не заснуть.

Элли быстро осмотрела дом, стараясь успокоить нервы. Телефонный звонок они получили раньше, чем ожидалось. Работник социальной службы должен был приехать сегодня днем.

Она обрадовалась тому, что рано утром сходила за покупками. На кухонном столе красовалась новая скатерть. Также Элли купила подходящие к скатерти кухонные полотенца и прихватки. Вьятт закончил хозяйственные дела и сразу после ланча починил покосившуюся входную дверь, чтобы она легко открывалась и закрывалась. Теперь он принимал душ. Дарси искупали, она благоухала и была одета в новый розовый костюмчик-двойку.

Элли улучила момент, причесалась и заколола волосы в пучок на затылке. Холодильник был заполнен едой, дом выглядел опрятно. У Дарси оставалось достаточно смеси для кормления на несколько дней, подгузники были аккуратно сложены на пеленальном столике.

И все равно Элли нервничала. Услышав шаги Вьятта по коридору, она еще раз мельком взглянула в зеркало, стараясь выглядеть непринужденной и мило улыбаться. Она надела темно-синие брюки вместо обычных джинсов и мягкий свитер малинового цвета. Когда Элли оглянулась, Вьятт стоял позади и смотрел на нее, едва заметно улыбаясь.

Он был такой привлекательный. Даже в опрятных джинсах и рубашке в бело-голубую полоску он производил впечатление опасного и волнующего человека.