— Он размером с мелкого волкодава, — для чего-то внес ясность Ленар и поманил меня: — Тихонечко иди ко мне.

— У нас в поместье жили волкодавы, — процедила я, плавно, редкими шажками продвигаясь к двери. — Коварные твари! Они растерзали моего кролика. Теперь я понимаю, что он в тот момент чувствовал…

— София, я знаю, в чем проблема. Ты ненавидишь животных, и они подсознательно отвечают тебе тем же, — попытался блеснуть законник знаниями о женской душе.

— Хочешь сказать, если я резко влюблюсь в это чудище, оно передумает меня лопать? — возмутилась я, стараясь не повышать голоса.

От озвученного предположения людоед обозлился еще сильнее и, расставив кожистые крылья, перепрыгнул через топчан. Выронив синюю хохлатку, придавленная тяжелыми лапами, я с визгом повалилась на спину. В лицо пахнуло зловонным дыханием, перед носом щелкнули острые зубы.

Ленар шарахнул монстра тяпкой, но деревянный черенок с хрустом разломился, даже не ранив противника. Не было бы так страшно, я бы съязвила, что дракон выглядел обескураженным. Подозреваю, с садовой тяпкой на него пошли впервые. Однако когда тебе грозит превратиться в стейк, не до иронии, знаете ли.

Без особой надежды я прижала к чешуйчатому гаду ладони. Из-под пальцев брызнула магическая вспышка. Зрачки чудовища сократились, и оно резко обмякло, вдавив меня в пол. Из приоткрытой пасти с раздвоенным языком тянулась зловонная слюна.

В сарае стало тихо, как в склепе.

— София, ты не ранена? — с тревогой в голосе вопросил Ленар.

— Нет, только придавлена, — прокряхтела я, пытаясь оттолкнуть дракона, но после всплеска магии силы точно развеялись в воздухе.

— Потерпи секунду.

Наконец я оказалась освобождена и не без помощи Кристофа поднялась на трясущиеся от слабости ноги. Голова моментально закружилась.

— Похоже, он впал в летаргический сон, — резюмировал Ленар после беглого осмотра, заключавшегося в пинании чудовища носком туфли в мягкий живот.

Вообще драконы часто впадали в летаргический сон лет на пятьдесят — от потрясения или от ран. Впечатлительные ручные ящерицы могли сковырнуться даже от переедания. Не представляю, сколько надо схрумкать сухого корма, чтобы в бессознательном состоянии переваривать обед несколько десятков лет. Похоже, мне нечеловечески повезло столкнуться с исключительно нервным драконом, превратившимся в спящий кабачок от легкого магического удара. Думаю, от такого даже Ленар пришел бы в чувство уже через пару часов и был в состоянии свернуть шею обидчице.

— Давай перетащим его на подстилку и сделаем вид, что сюда не заходили. Бери! — скомандовала я и схватила передние лапы. Передок выбрала со стратегическим расчетом: филейная часть с жутким хвостом наверняка была тяжелее.

— Не заходили? — возмутился Кристоф. — Тебя едва не растерзала дикая тварь! Надо хотя бы предъявить претензии. Может, этот фермер держит ядовитого дракона для подпольных боев…

— Тогда это чучело тем более стоит бешеных денег! — Я сделала слабый рывок, пытаясь собственными силенками сдвинуть тушу с места. — Если претензии предъявит хозяин, то у меня будут большие неприятности.

Кряхтя от натуги, я потянула за драконьи лапы и разозлилась:

— Помочь не хочешь?

— Какие неприятности? Фермер не предупредил нас о диком животном, и оно на тебя напало! У тебя есть свидетель, — процедил сквозь зубы Ленар, но между тем все-таки подхватил задние лапы дракона.

— Скажут, что мы в преступном сговоре. Как ты себе представляешь это самое предупреждение? — начала злиться я. — Здравствуйте, благородные девицы, вот тут у нас коровы, вот тут хохлатки, а в этом сарае — ядовитый дракон из Волшебного леса. Он может вас сожрать, так что не надо совать пальцы ему в пасть?

— У тебя излишне богатая фантазия, — проворчал Ленар недовольно.

— Не жалуюсь.

— Проклятье, София! Я закон… преподаватель по судебному праву. Поверь мне, я прекрасно осведомлен о законах…

— Да-да, господин учитель, — обливаясь потом, нетерпеливо перебила я, — приложите больше старания! А то я сейчас надорвусь.

Наконец чудовище было уложено на подстилку. Вышло художественно, как будто людоед являлся кошкой и сладко спал после сытного обеда. Какое счастье, что в этот обед не превратилась я!

Для стройности композиции носком ботинка я подвинула хвост поближе к драконьей туше. Неожиданно монстр дернул задними лапами, заставив меня очередной раз взвизгнуть и броситься вон из сарая. Если бы перед входом не валялась куча старых садовых инструментов, я бы выбралась без потерь, а так едва не заработала граблями по лбу. Видимо, в назидание от предков. Мол, неосмотрительная благородная девица, последняя, кто сохранил крохи магии и гордости Вермонтов, не лазь в чужие сараи, не смей рисковать жизнью, тебе еще сестру доучивать!

С наслаждением глотнув прохладного вечернего воздуха, я принялась отряхивать от пыли и сена пальто. Кристоф гремел садовыми инструментами, убирая следы преступления. Когда он вышел с моей шляпкой под мышкой и плотно закрыл дверь сарая, я попросила:

— Господин Ленар, обмахните мне спину.

На секунду тот оторопел. Безусловно, благородной девице не пристало требовать, чтобы незнакомые мужики оглаживали ее по выпуклостям, но лопатки вряд ли можно было назвать предметом вожделения. После валяния на грязном полу одежда выглядела, мягко говоря, потрепанной. Появишься в таком виде перед людьми, тут же решат, что в сене я лежала придавленная вовсе не тяжеленной зубастой тушей, а кое-кем полегче, попроворнее и, главное, по-драконьи рычащим только от злости.

— Ну, что ты застыл? — возмутилась я. — Видишь? Не могу достать до спины!

— Хорошо, — процедил он и, вручив мне помятую грязную шляпку, принялся осторожно водить ладонью по плотной ткани.

— Святые угодники! Ты гладишь или отряхиваешь?

Сложенными кожаными перчатками он так шмякнул меня чуть пониже поясницы, что вмиг стало ясно — пыль была ни при чем.

— Помягче, вы не боксерскую грушу мутузите, господин преподаватель, а возвращаете приличный вид трепетной студентке, — фыркнула я. — Сейчас затрепещу и упаду в обморок!

Неожиданно в голове возник образ Ленара с голым торсом, на котором проглядывались все необходимые кубики, в кожаных штанах и с хлыстом в руке. Он стоял перед нежной девой, привязанной цепями к торчащему из потолка крюку, и с порочной улыбкой кончиком пальца проводил по нежной щечке. Сама не знаю отчего, но наказание проходило в кабинете по этикету и хорошим манерам…

Может, написать роман об Академии распутства, где девиц обучали постельному мастерству какие-нибудь брутальные самцы? Драконы-оборотни! Хотя думаю, что у издателя, получи он горячий шедевр, сначала начался бы приступ истерического смеха, а потом неизлечимый нервный тик.

— Ты надо мной хихикаешь? — раздраженно вопросил Ленар.