Даже если бы искусственные фаллосы были в зоне моих интересов, мне едва ли вздумалось бы поделиться столь интимной проблемой с этой безумно накрашенной пигалицей. Неужели владельцы сего заведения не могли подобрать консультанта посолиднее? Вызывающего доверие кандидата медицинских наук, например. Который носил бы белоснежный халат, авторитетно поблескивал круглыми очками и вместо слова «задница» употреблял бы более нейтральное существительное «ягодицы».

– Э-э-э… Я… это самое… короче, спасибо, не надо!

– Многие сначала стесняются, – дружелюбно пояснила пигалица, – а потом так расходятся. Видели бы вы, чего вытворяют.

Ко всему прочему специалист по эротическим прибамбасам говорила с характерным украинским «г».

– Да? И что же?

– Да тут одна баба вчера такое учудила, – оживилась девчонка, которая до моего появления, видимо, измучилась от скуки, – купила себе белье, как у путаны. Кружевное, прозрачное, с меховыми вставками. Улет!

– Что же смешного? – удивилась я.

– Так баба старая была! – хрипло расхохоталась юная продавщица фаллоимитаторов. – Небось лет тридцать стукнуло, а все туда же.

Я непроизвольно втянула голову в плечи. Вот, значит, как. Эта нахалка с проколотым носом (интересно, когда она сморкается, сопли брызжут фонтаном сквозь дырочку?) искренне считает, что тридцатилетняя женщина – это списанный товар. Конечно, я-то знаю, что идиотка не права, но… как же теперь ей признаться, что мне тоже нужно эротичное белье?

– Так вам чего? – не унималась она. – Не вибратор?

– Нет, – сквозь зубы процедила я.

– А, поняла, виагру. Ее сейчас все берут. Особенно мужики… вашего возраста. Рекомендую.

– А ты-то откуда знаешь, что виагра хороша? – поддела я малолетнюю нахалку. – Небось имеешь дело с мужиками моего возраста?

– Ну… Это… Бывает, конечно, – застенчиво потупилась девчонка, – но вообще-то у меня парень есть. Может быть, наручники и плетки? Как раз вчера поступила новая коллекция.

Боже, неужели у меня настолько неприветливый вид, что меня можно принять за садо-госпожу?! Правильно Жанка говорит, надо больше улыбаться. Может быть, именно поэтому многие мужчины относятся ко мне с некоторой опаской? Боятся, что, бодро щелкнув наручниками, я привяжу их к батарее и начну лупить по почкам кожаной плетью?!

– Спасибо, девушка, ничего из этого мне не надо, – буркнула я.

– Но тогда что же? – растерялась продавщица.

Я набрала в грудь побольше воздуха. И вообще – с какой стати я, взрослая красивая женщина, должна стесняться какой-то оборванки с дырявой ноздрей?

– Меня интересует нижнее белье, – стараясь вложить в голос как можно больше достоинства, сказала я, – чем соблазнительнее, тем лучше.

Если она и удивилась, то виду не подала. На том ей и спасибо.

– Нет проблем! У нас замечательный выбор. Желаете примерить?

Она подвела меня к вешалке. На изящных золотистых плечиках висело разноцветное нижнее белье – впрочем, размером эти кружевные лоскутки скорее напоминали тряпочки для протирания стекол очков.

– Можно мерить, – повторила продавщица, – примерочные кабинки за вашей спиной.

Вздохнув, я принялась брезгливо перебирать вешалки. Нет, я далеко не ханжа. Но все же это выше моего понимания – как можно носить такое?! Это ведь неудобно, это элементарно негигиенично! Синтетические кружева будут больно царапать кожу. Лично я предпочитаю спортивное белье – по-моему, на моей довольно подтянутой фигурке (немного расползшаяся с годами филейная часть не в счет) весьма аппетитно выглядят простые хлопчатобумажные трусики и спортивные лифчики. Да и Веснину это нравилось…

Веснин…

Его имя застряло в сердце ледяным камнем.

Я гнала прочь любые мысли о Веснине – и сопливые воспоминания, и остроконечную обиду. Я легкомысленно щебетала, я старалась думать о чем-нибудь безобидном и поверхностном. О летнем отпуске, например, – где его провести? О новых босоножках – какие купить в первую очередь? О платьях, о коктейлях с ананасовым соком и огромными кубиками льда, о премьере нового фильма – надо бы позвонить культурному обозревателю Наташе и заполучить бесплатное приглашение. Я думала о президентских выборах, о моде на фэн-шуй, о биржах труда, о голодающих Африки. Ничего не помогало, ничего. Все равно любая мысль в итоге сводилась к моему одиночеству. Летний отпуск? Какая разница, куда поехать, если я проведу его одна… Новые босоножки? Никто не скажет мне – опять купила каблуки, на которых не сможешь передвигаться, моя дурында!..

Я схватила первый попавшийся комплект – ярко-красный, с золотыми вставками, в лучших традициях амстердамской улицы Красных фонарей. Примерочная кабинка была такой тесной, что мне потребовалось проявить чудеса гибкости, чтобы снять свитер и джинсы и натянуть колючее кружевное боди. Пыльное зеркало с отбитым краешком отразило мое потное испуганное лицо и тело, обтянутое немыслимыми кружевами. Не могу сказать, чтобы я себе понравилась. Я выглядела вызывающе, как стриптизерша из дешевого окраинного кафе, но мне не хватало вальяжности и томного порока во взоре. Нет, такой наряд точно не для меня. Так и скажу Жанке. Хорошо, что сейчас меня никто не видит.

Не успела я об этом подумать, как дверца примерочной распахнулась. Кто-то бесцеремонно ворвался в мою кабинку, не удосужившись предварительно поинтересоваться, свободна ли она.

Я обернулась, готовая холодно осадить нахального завоевателя оккупированной мною территории. Но бранные слова застряли в моем горле. Потому что я увидела знакомое лицо.

То был главный редактор газеты «Новости Москвы» Максим Степашкин.

Первым моим побуждением было резко захлопнуть дверь. Товарищ Степашкин подслеповат, к тому же у него явно не все дома. И быстрая реакция – не среди его лучших качеств.

Но по закону подлости на этот раз он сориентировался быстрее обычного. Близоруко прищурившись, он воскликнул:

– Александра Кашеварова?! Вы?!

Я схватила свитер и попыталась прикрыть обтянутое вульгарными алыми кружевами тело.

– Александра Кашеварова… – протянул Степашкин, его голос звенел от ужаса, – так вот чем вы занимаетесь вместо работы?

– Во-первых, сегодня суббота, – напомнила я, – а во-вторых, может быть, вы позволите мне одеться?

– Да, суббота, – как ни в чем не бывало подтвердил он, – и, насколько я помню, пятнадцать минут назад начался показ мод в ЦДХ, о котором вы должны были написать.

Ох, черт. Только в тот момент я вспомнила о целом ворохе факсов, который я отправила в мусорную корзину, перед тем как покинуть в пятницу рабочее место. Кажется, Степашкин и правда предупреждал, что среди них должен быть важный факс о показе в ЦДХ. Но у меня это напрочь из головы вылетело. Вообще-то мои злейшие офисные враги – это факс и компьютер, подключенный к Интернету. Ненавижу разбирать горы информации, которые присылают мне психи, жаждущие внимания прессы. Это отрицательная черта работы модного обозревателя. Я вынуждена читать факсы о шляпках для собак и об одежде из консервных банок. Правда, не так давно меня осенила гениальная мысль – а зачем вообще забивать голову разными глупостями, если все эти послания можно просто… выбросить. Да-да, именно так, выбросить во всепрощающую корзину для ненужных бумаг.