– Недавно то же самое случилось с одним моим приятелем по колледжу, – понизив голос, ответил Дон. – Тридцать лет, двое детишек. Вот бы собрать всех наркодилеров да отправить куда-нибудь подальше, хотя бы на Марс…

– Согласна.

Рекламный блок закончился.

– А теперь предоставим слово отделу спортивных новостей, – включился Дон, поворачиваясь к спортивному комментатору Рику Джонсону. – Как считаешь, Рик, каковы перспективы «Джайантс» в этом сезоне?

После работы Дилейни, как обычно, отправилась домой пешком. Вообще-то она частенько проводила это время в компании друзей в одном из ближайших ресторанчиков, но в этот вечер хотела побыть одна в тишине и покое. Желание отыскать биологическую мать накатывало волнами, и, когда такое случалось, лучшего места, чем собственная квартира, было не сыскать.

Дилейни знала, что толчком к последнему «обострению» стал недавний сюжет о воссоединении матери и сына и обсуждение темы с Эльвирой и Уилли в ресторане «Пэтси». «Интересно, – подумала она, идя по Шестой авеню, – Эльвира действительно намерена что-нибудь предпринять?» И тут же вслед за мыслью по ее губам скользнула улыбка. Если Эльвира сказала, что собирается что-то сделать, то, скорее всего, она уже это делает. Что ж, кто знает… Может быть, ей и удастся отыскать ту акушерку.

Взбодрившись от этой мысли, Дилейни переключилась на судебный процесс. Сторона обвинения определенно наращивала преимущество, методично выкладывая свидетельские показания таким образом, чтобы они указывали на Бетси Грант как на убийцу собственного мужа. Защита, попытавшись навести тень на Алана Гранта, серьезно просчиталась, поскольку противная сторона сумела доказать, что он провел роковую ночь в Нью-Йорке.

«Но где же пестик?» – спрашивала себя Дилейни. Допустим, у Бетси было предостаточно времени, чтобы избавиться от опасной улики. Но куда она его дела? Согласно всем имеющимся показаниям, после звонка из похоронного бюро судмедэксперт связался с полицией и сообщил о подозрительной травме. Полиция незамедлительно получила ордер и нагрянула к Грантам, где самым тщательным образом обыскала и дом, и участок. Вот только от момента прибытия тела доктора Гранта в похоронное бюро, обнаружения повреждения затылочной области, вскрытия, проведенного судмедэкспертом, обращения за ордером на обыск и, собственно, обыска прошло по меньшей мере часов тридцать.

А что же домработница? Давая показания, она заметно нервничала. Потому ли только, что ей трудно давалось публичное выступление? Из-за напоминания судьи – отвечать коротко, четко и только на вопрос?

Ожидая на переходе, когда загорится зеленый, Дилейни вдруг почувствовала, как кто-то взял ее за локоть.

– Позвольте пригласить вас на обед, мэм? – произнес знакомый голос.

Она вздрогнула от неожиданности и, повернувшись, увидела Джонатана Круза, с которым познакомилась два месяца назад на свадьбе подруги в Бостоне. Он работал на «Вашингтон пост», занимаясь журналистскими расследованиями, и они сразу обнаружили, что у них много общего. Коллеги ходили в ресторан месяц назад, когда Джонатан был на Манхэттене, где навещал сестру. Потом он позвонил и поблагодарил за приятно проведенное время, но этим все и закончилось. С тех пор они не виделись и не созванивались, но она часто думала о нем и даже сожалела, что Джонатан так и не удосужился напомнить о себе.

Перед пешей прогулкой Дилейни переобулась в туфли на низком каблуке и теперь впервые обнаружила, какой же он высокий. Раньше, при их первых двух встречах, она была на шпильках, и тогда ей казалось, что он выше всего лишь на дюйм-другой. В черных как смоль волосах запутались серебряные прядки, и Дилейни вдруг вспомнила, как Джонатан говорил, что к сорока, наверное, будет весь седой. «С моим отцом именно так и случилось, – как ни в чем не бывало пояснил он тогда. – С другой стороны, может, это добавит мне представительности».

Все это пронеслось у нее в голове за одно мгновение, когда она подняла глаза и посмотрела на него.

– Джон! Это у тебя привычка такая – сваливаться как снег на голову?

Он улыбнулся, тепло и непринужденно, и улыбка оживила и осветила лицо, казавшееся дотоле суровым.

– Вообще-то нет. Приехал из Вашингтона в пять, посмотрел расписание и узнал, что ты будешь сегодня в эфире. План был такой: дождаться тебя на улице, за дверью студии, но ваш трафик все испортил. Теперь остается рассчитывать только на удачу. У тебя есть планы на сегодня?

– Теперь, наверное, есть, – с улыбкой ответила Дилейни.

Задав навигатору конечный адрес – Оук-стрит, 22, Филадельфия, – Эльвира и Уилли выехали в направлении Пенсильвании.

– Дорогая, имей в виду, что того здания, если судить по аэросъемке, уже нет, – предупредил Уилли, когда карта на панели показала, что до места назначения осталось не более двух миль.

– Это не важно, – сказала Эльвира, с легкостью устраняя потенциальное препятствие. – Способ добыть информацию найдется всегда, как только начнешь тыкаться туда-сюда да разнюхивать. И не забывай, что, даже если здания уже нет, кое-кто из тех, кто жил здесь двадцать шесть лет назад, все еще может быть где-то поблизости.

Уилли уже хотел напомнить, что по указанному адресу значится не жилой дом, а некое производство, но, подумав, решил промолчать. Поставив перед собой цель – отыскать биологическую мать Дилейни, – Эльвира отдалась этому делу всей душой и сердцем и сильно бы расстроилась, если б ее усилия не принесли результата.

Оук-стрит отыскалась в убогом районе со старыми, маленькими, на одну семью, домиками, которые постепенно уступали место строениям, напоминающим склады.

Современный дом № 22 представлял собой трехэтажное здание с вывеской, которая гласила: «ФАБРИКА ПЛИТКИ СЭМА». В витрине красовались образцы керамической плитки разной формы и цвета. Внутри можно было рассмотреть по меньшей мере двух служащих и четырех покупателей.

– Предоставь это мне, – пробормотала Эльвира и потянула на себя дверь.

Навстречу им тут же устремился пожилой мужчина с редеющими волосами и бейджиком на груди, на котором было написано «Сэм».

– Добро пожаловать на «Фабрику плитки Сэма», – сказал он радушным тоном и доброжелательно улыбнулся. – Чем могу вам помочь?

– Не стану отнимать у вас драгоценное время, притворяясь покупателем, – сказала Эльвира, – хотя, глядя на вашу чудесную плитку в витрине, я окончательно поняла, сколь безнадежно устаревшей выглядит наша кухня.

«Ну хватит, перестань, – подумал Уилли, – ничего нам в кухне переделывать не надо. По крайней мере, я на это надеюсь».

Сэм снова улыбнулся.

– Я слышу это от многих. Люди заходят, увидев нашу плитку в витрине. Заходят, как они считают, из любопытства, но потом, подумав, решают, что им действительно нужно обновить кухню или ванную. Может быть, вы из таких…

– Может быть, – добродушно согласилась Эльвира. – Но если вы уделите нам минутку-другую…