– Конечно, я подписала бумагу и не оспариваю этого. Но…э… сейчас я нахожусь за границей, на отдыхе. И никак не могу вернуться вМоскву.

– Да? А к телефону подошли?

– Это же мобильный, а он у меня с роумингом, –выкрутилась я.

– Ясно, – протянула без всякого энтузиазмаредактор, – и когда отдадите?

– Когда отдам…

Вообще-то я пишу очень быстро, если знаю о чем. Сажусь кстолу, и за неделю книга готова. Я не отрываюсь на еду и сон. Олег называетменя «запойным писателем», это очень верное замечание. Несколько раз Купринпытался объяснить мне:

– Ты неправильно организовываешь процесс труда. В твоейрукописи примерно триста пятьдесят страниц. Если станешь каждый день методичнописать по десять, то никогда не опоздаешь со сдачей книги. Составь план – ивперед.

Но я так не умею.

– Виола Ленинидовна, – поторопила меня ОлесяКонстантиновна, – отвечайте скорей, у вас же роуминг, счет придетнемереный, когда отдадите книгу?

– Когда отдам… э… ну… через пару недель!

Повисло недовольное молчание. Я совсем перепугалась.Кажется, мне удалось довести каменно-спокойную редакторшу до белого каления.

Впрочем, Олеся Константиновна сумела взять себя в руки.

– Хорошо, – бесцветным голосом отозваласьона, – но это крайний срок. Или через четырнадцать дней, или… Издательство«Марко» заинтересовано в пишущих авторах. Уж извините, Виола Ленинидовна, новаша популярность пока не слишком велика. Надеюсь, вы понимаете, о чем я толкую?

Забыв, что Олеся Константиновна меня не видит, я кивнула.Еще бы, конечно, понимаю. Если я нарушу и этот срок, меня пнут коленкой вглавный рабочий орган писателя. Пожалуйста, не подумайте, что я имею в видуголову. Место, без которого прозаику невозможно творить, находится напротивоположном от нее конце туловища. Я окажусь со своей нетленкой на улице ииз набирающей обороты популярной писательницы превращусь в графоманку,пытающуюся пристроить свой труд в разные фирмы.

– Абсолютно точно отдам, – заверещала я, испытываянастоящий ужас, – Олеся Константиновна, милочка, поверьте! Несомневайтесь, я вас не обманываю. Через пару недель, минута в минуту.

– У вас роуминг, Виола Ленинидовна, – ехиднонапомнила Олеся Константиновна, – хорошо, жду рукопись в оговоренный срок.

Из трубки понеслись раздраженно-быстрые гудки. Я удрученнозапихнула мобильник в сумочку. Редактор ни на секунду не поверила в байку прозаграницу. Совершенно не умею врать, меня моментально раскусывают!

– Вот что, – бесцеремонно дернула меня за рукавРоза Михайловна, – выбирай сама: или квартира, или оплата твоего долга.

Я вынырнула из пучины мрачных мыслей и с удивлениемспросила:

– Вы о чем?

– Ладно тебе выжучиваться, – хмыкнула госпожаМарченко, – все же ясно. Взяла нехилую сумму в долг, а теперь отдать неможешь.

Тут до меня дошло, что Роза Михайловна слышала лишь моиответы на вопросы Олеси Константиновны. Постороннему человеку, не знающему, чторечь идет о сдаче рукописи, вполне могло показаться, будто кто-то пытаетсястребовать с должника рубли. Впрочем, я и впрямь должница, только обязанаотдать не купюры, а рукопись.

– Найдешь девочку – погашу твой долг, – повторилаРоза, – давай, принимайся за дело.

– Может, вам лучше в милицию обратиться?

– Ну уж нет, – отрезала она, – толку небудет. Так как, ты согласна?

– Но почему я? В Москве есть крупные детективныеагентства!

– Только ты видела девочку, знаешь, как она выглядит, уменя ведь нет ни одной подходящей фотографии Маши. Последняя была сделана,когда ей восемь месяцев исполнилось…

Внезапно в моей голове вспыхнул огонек. Измена мужа,предательство любимой подруги, пропажа дочери… из этого материала можетполучиться великолепный детективный роман! А что! Это выход! Вот она, моякнига. Кстати, найти Машу легче простого. Очевидно, Роза Михайловна права.Марина Райская жила по паспорту Лизы Марченко. Девочку Марина везла бабушке,она сама об этом сказала. Маша еще спросила: «А моя бабушка хорошая?» Скорейвсего она разошлась с Петей, потому что в Москву ее сопровождал мужчина,которого Маша назвала дядей Ромой. Девочку он взял ночью в свое купе. Вопрос:куда он ее потом дел? Ответ прост, отвез матери Пети Попова. Розе Михайловне-тоМашу не доставили. Следовательно, Марина везла девочку не к ней, а к другойбабушке, и Роман просто доставил малышку по нужному адресу. В общем, вседовольно логично.

– У вас есть адрес бывшей свекрови Лизы? –спросила я.

Роза Михайловна потянулась к записной книжке.

– Да, но я никогда не ездила к ней в гости и не знаю,правильны ли сведения.

– Давайте что имеете.

– Значит, беретесь за дело?

– Естественно. Говорите адрес.

– Никологорск, улица Победы, восемнадцать, –продиктовала Роза.

– А квартира?

– Нету, наверное, это частный дом, – предположилаМарченко, – звать сию особу Раиса Николаевна Попова. Больше ничего незнаю, ни возраста, ни профессии.

– Но, насколько я помню ваш рассказ, Петр говорил,будто его мать преподаватель, кандидат наук.

Роза Михайловна презрительно скривилась:

– Сказать можно что угодно, вот я назовусь дочерьювождя племени мумбо-юмбо, вы поверите и станете мне поклоняться.

Я молча записала адрес. В целом не слишком приятная РозаМихайловна права. Про себя можно наболтать что угодно, люди склонны веритьсказанному. Но вот с дочерью старейшины племени мумбо-юмбо милейшая дамапереборщила, тогда она обязана быть иссине-черной негритянкой с курчавымиволосами-пружинами и бусами из ракушек на стройной шее. Врать все же следует сумом. Ну, предположим, Петя слегка приукрасил действительность. Допустим, егоматушка просто преподает в школе, она не имеет ученой степени и не заведуеткафедрой в институте. Что ж, вполне человеческое желание повысить свой статус.