говорит в полный голос. А таких, как мы, пожирающих души убитых единицы. Ты, я и ещё парочка на службе альянса и империи. Все, о ком я знаю.

– Ничего нового. – сказал я, протягивая ему бурдюк. – Всё это я понял в последнюю нашу встречу.

Здоровяк сделал большой глоток, вытер рот тыльной стороной ладони и невозмутимо продолжил:

– Конечно, но ты не задумывался, где остальные боги? Раз есть один, значит должны быть и другие.

– Меня это не волнует.

– А зря. Они мертвы, убиты нашим, ха-ха, дедом в ходе лютой войны… Или бежали в другие реальности.

Глаза Джаггернаута подёрнулись мечтательной дымкой, он громко причмокнул и выдохнул. Плечи безвольно опустились, а сам он вроде стал меньше и уже, от осознания, какую бойню пропустил.

– В общем тогда они победили, но убить воплощение смерти проблематично. Выжившие заперли его за границей реальности, в наших снах среди туманов мира мёртвых и серебряной тропы, по которой он не может пройти сам. Но через нас, о, он способен воплотиться, «ожить» если хочешь.

– И ты хочешь провести его к нам?

Джаггернаут криво ухмыльнулся.

– Я псих, это бесспорно. Но я не хочу гибели мира, а он принесёт именно её.

Он замолчал, ожидая вопросов, а я вынул нож и принялся бесцельно чертить на земле у ног бессвязные линии. Наверное, чтобы просто собраться с мыслями. Наконец поднял взгляд и сказал:

– На побережье я встретил странных тварей, они рассказали нечто подобное и направили меня к некому храм…

– И?

– Я отправился туда, а очнулся ничего не помня на берегу моря перед штормом.

– Ты пытался нарушить волю богов. Пусть и невольно. В храме тебя ждал дедов жрец, видимо он рассказал тебе нечто такое, что вышло за эдикт памяти о нём. В итоге на то место обрушился гнев ушедших божков.

– Так ведь они мертвы или бежали.

– И что? – саркастично спросил Джаггернаут. – Сделанное богом не может быть обращено, можно только обойти. Если один бог оторвёт тебе ноги, то другой не поможет их отрастить, а вот дать возможность летать запросто…

Криста недовольно заворочалась, пытаясь натянуть невидимое одеяло, плямкнула губами и позвав папу, ухватила Джаггернаута за ладонь. Убедившись в мужском присутствии, мирно засопела, слабо улыбаясь. Я подложил в костёр хвороста, пошурудил палкой разбивая толстые поленья на рубиновые угли. В лицо мощно дохнуло жаром, приятно запахло горящим деревом. Взметнувшееся пламя затанцевало под порывами ветра, клонясь то ко мне, то к Джаггернауту.

– Вот только… магия кончается, божественные силы окончательно просачиваются из нашего мира, как вода через песок. И старый божок, только и ждёт момента, чтобы воплотиться в тебе.

– Что-то не сходится. – Пробормотал я. – Почему ты это знаешь и помнишь, а мне память вырезали? Да и почему именно во мне, ты куда сильнее.

Джаггернаут хмыкнул и упёр указательный палец в висок.

– Два вопроса, а ответ один. Мой мозг неисправен. Я – психопат. Склонен к приступам падучей. В моём теле он будет лёгкой добычей.

– А в теле калеки? – Спросил я, показывая изувеченную ладонь.

– Палец не голова. – Резонно парировал Джаггернаут.

– Ты говоришь: магия уходит. Но перед нами лежит прирожденный маг крови.

– Да, она уникум. Первая ласточка нового мира – куда более жестокого.

Прекрасного нового мира! Магия крови, плоть от плоти нашего мира. Боги к ней отношения не имеют, но обучиться ей почти невозможно. Я буду за ней приглядывать. А ты, не вздумай слушать божка, когда окажешься на серебряной дороге.

Я вгляделся в начерченные на земле линии, резко перечеркнул их и воткнул нож. Под лезвием мерзко скрежетнул мелкий камешек и раскололся, не оставив на металле даже царапинки.

– Знаешь. Я верю тебе, но не верю, что он Бог Смерти.

– Это почему?

– Он любит убивать, а смерть – бесстрастна. У Смерти не может быть бога, ибо она забирает и их. Нет, наш предок, всего лишь бог безумия войны.

Упивающийся кровью и смертями.

– Пусть так. Да сути дела не меняет. Не дай завладеть собой.

– Легко.

***

Императорский дворец непривычно пуст, от привычной дворянской массовки остались только избранные. Но и те, стараются держаться поближе к стенам, наблюдая за продвижением делегации Альянса через главный зал. Трое эльфов и два дворфа шагают неспеша, по сторонам не смотрят. Перед ними семенит майордом в красных одеяниях, бедняга не может найти места рукам, то сложив на груди, то выпрямив вдоль тела или пряча в карманы брюк.

Аристократы провожают делегацию испуганно-любопытными взглядами. Наконец майордом остановился перед дверями имперского кабинета и отвесив поклон проголосил:

– Его Имперское Величество Артур Девятый, ожидает вас!

Дипломаты прошли в кабинет, переглянулись. Внутри только широкий стол, за которым сидит относительно молодой человек. Ни охраны, ни украшений на стенах. Рабочий кабинет скорее похож на тюремную камеру, только решетки на единственном окне не хватает.

– Ваше Величество. – протянул старший из эльфов, держащий в руках маленькую шкатулку. – Мы пришли к вас с миром и великим даром.

– Каким же? – ровным голосом спросил Артур девятый.

– Бессмертием!

Шкатулка отворилась бесшумно, внутри на красной подушечке лежит хрустальный флакон, инкрустированный серебром. Император оглядел подарок, не вставая с кресла, глянул в глаза эльфа и холодно спросил:

– И что вы хотите взамен?

Глава 24

Джаггернаут поднял лицо к небу, проследил за крупным облаком, наплывающим на луну. Крылья носа расширились, а в глазах появился опасный блеск. Он бережно погладил Кристу по голове, стараясь не разбудить, поднялся. Свет костра исказил лицо, превратив в грубо высеченную каменную маску.

– Сейчас вернусь.

Прежде чем я успел ответить, он скрылся в темноте меж деревьев. Вернулся спустя час с оленем на плечах и, довольно улыбаясь, положил вдали от костра, махнул мне рукой. Вместе споро разделали, вырезав самые лакомые куски, а потроха швырнули в дальние кусты.

Криста во сне задёргала носиком и облизнулась, когда мы начали жарить мясо над огнём. Джаггернаут ещё раз скрылся в темноте и вернулся с охапкой листьев лопуха и щавеля. Готовое мясо посыпали золой для солёности и завернули в листья.

– Пойдешь с нами? – Спросил я, опасаясь положительного ответа.

– Нет. Уйди в ближайший город, там ещё остались нерадивые магики, способные к призыву.

– На кой они тебе?

Джаггернаут широко улыбнулся и красноречиво похрустел кулаками.

– Избиение демонов отлично прочищает мозги.

Я замялся на миг, но, переборов себя, спросил, показывая левую ладонь:

– Мой мизинец может отрасти? Судя по тому, как ты оправляешься от ран…

– Нет. – Перебил Джаггернаут и покачал головой.

Я сжал четырёхпалый кулак, скрипнул зубами и глухо выругался.