По некоторым необъяснимым причинам, которые вполне понятны самому Чарли П, он всегда предпочитал сон бодрствованию, иллюзию реальности. Он ни на что особенно не претендует, лишь бы ему позволили спать весь день напролет. Ради такого сомнамбулического блаженства он даже готов примириться с кошмарами, которые время от времени посещают его, приводя за собой демонов и морских чудищ, ужасных горгулий и страшных химер. Вместе с кошмарами приходит чувство уверенности, говорит Чарли П, поскольку они имеют под собой твердую почву, что вполне оправдывает тот риск, который неизбежен при встрече с монстрами.

В списке Благих Намерений, который Чарли П составляет под Новый год, нет ничего кроме единственного зарока: в наступающем году свернуться калачиком на диване в гостиной, залечь на дно и вытянуться там в полный рост, зарыться головой в подушки и навсегда похоронить себя под грудой одеял. И какое бы роскошное пиршество ни сулила ему жизнь, как бы ни был велик тот кусок сладкого пирога, который она преподносит ему, как бы щедро ни приправляла она свое угощение перцем и солью, ничто не может соблазнить Чарли П, он предпочитает коротать время в объятиях Морфея. Все что угодно, говорит Чарли П, любой кошмарный сон, лишь бы не кошмар так называемой реальности.

Но, увы, те спокойные времена остались далеко в прошлом. Сегодня Чарли П стоит перед дилеммой. Его жизнь утратила простоту и ясность. Логика и здравый смысл больше не властны над ней. Прозвучал трубный глас, и рассыпались в прах стены иерихонские, а с ними рухнул и весь миропорядок. Законы времени и пространства управляют земной реальностью не более, чем зыбкой иллюзией, события, происходяшие наяву, подчиняются им не более, чем фантасмагория сна. Реальность и иллюзия размягчились и оплавились, словно восковые свечи, погрузились друг в друга и слились воедино; явь и сон перемешались и срослись намертво; движение превратилось в неподвижность прочно стоящего на ногах человека, под ногами которого оседает зыбучий песок. Без каких-либо внутренних ограничений и внешних стеснений мужчины и женщины сами творят свою историю и сочиняют собственную жизнь. Они погружаются в бездонную пучину и плывут на головокружительной высоте.

Что ж, отлично, говорит Чарли П. Если таков порядок вещей, то я воспользуюсь им наилучшим образом. Первый и главный закон джунглей – выживание. В конце концов, все сводится к одному. Итак, превратив неразрешимую дилемму в решаемую проблему, Чарли П приспосабливается к жизни. Во сне или наяву, Чарли П живет полной жизнью, выстраивая иллюзию собственного существования.

* * *

Время Чарли П сломалось – оно «тикает» там, где должно «такать». Но не это беспокоит Чарли П. Никогда в жизни он никуда не являлся слишком рано и сейчас не собирается менять свои привычки – у него нет ни малейшего желания торопиться. Надтреснутый крик петуха – ку-ка-ре-ку – утро; Слава Тебе, Господи, – мимолетный взгляд, обращенный к Небесам; фабричный гудок – вечер. Мерно звонит церковный колокол, за стеной у соседа бьют старинные дедовские часы, дети возвращаются из школы, жизнь идет, как отлаженный часовой механизм, она сообщит Чарли П все, что ему необходимо знать. А если вдруг механизм заест, Чарли П, как солдат на плацу, всегда сможет перейти на бег и совершить решительный марш-бросок – туда-сюда, вперед-назад. Дело вовсе не в том, чтобы знать, сколько сейчас времени; проблема в другом – понять, что с ним делать.

Ни одна из тех женщин, с которыми жизнь сводила Чарли П, не скажет о нем ничего – ничего плохого, лишь то, что он мужчина внимательный, невероятно заботливый, а щедрость его не знает границ. И дня не проходит, чтобы он не заглянул в какой-нибудь магазинчик – вы можете столкнуться с ним в крупном универмаге, в сувенирной лавке, в фирменном салоне или в дорогом бутике, где он покупает подарки женщинам, с которыми сводила его жизнь. Не будет преувеличением сказать, что любая продавщица в таком огромном городе, как Нью-Йорк, знает его по имени. Чарли П необычайно изобретателен, он всегда находит благовидный предлог и заслуживающий внимания повод в тех случаях, когда у него нет уверенности, что его дар окажется желанным. Будь то годовщина их знакомства, день свадьбы или день рождения их первенца, день помолвки или золотой юбилей совместной жизни, или праздники: Рождество, Новый год, День благодарения, День матери или День независимости; или так, без всякого повода, просто потому, что ему так захотелось; Чарли П никогда не упустит возможности обрушиться лавиной щедрых даров на женщин, с которыми сводила его жизнь.

А тот факт, что он питает стойкое отвращение к женщинам, всю жизнь строго соблюдает обет безбрачия, а также, будучи убежденным холостяком, развелся много лет назад, и вообще никогда не был женат, делает его безграничную щедрость явлением еще более примечательным. Особенно если принять во внимание, что его банковский счет пуст, лимит по кредиту превышен, а все его кредитные карточки либо недействительны, либо давным-давно аннулированы, еще со времен его беспутной юности.

Следующий вторник – День святого Валентина, и хотя формально у Чарли П нет подруг – ни одной, – зная его характер, можно не сомневаться – Чарли П не воспользуется одиночеством как благовидным предлогом, он не разочарует женщин, с которыми сводила его жизнь.

* * *

«Все, на что способны твои руки, – это щупать, тискать и мять женское тело, как и твои губы, которые не знают иного выражения, кроме сальной улыбки похотливого негодяя; а сам ты только и делаешь, что таскаешься по улицам со вздутыми от возбуждения штанами, тебе лишь бы заманить нас на сеновал; а после каждого сражения, одержав очередную победу, ты расхаживаешь с важным видом, словно напыщенный петух, гордо покачивая своим ванькой-встанькой», – говорит подруга Чарли П. «Не переживай, – отвечает Чарли П, – времена меняются, и у вас есть повод для оптимизма: появляются новые современные технологии, наука идет вперед семимильными шагами, и скоро мои жалкие выходы в свет станут никому не нужны».

Психолог, изучающий механизм образного мышления, обращается к Чарли П с просьбой принять участие в одном интересном тестировании. Чарли П покажут фотографии, на которых изображены разные женские лица, а он должен будет определить их характер и внутреннюю сущность. Не отличаясь особой любознательностью, он при каждом удобном случае старается уклониться от возможности попробовать себя в новом качестве, однако на этот раз, по некоторым, не вполне понятным причинам, Чарли П соглашается послужить науке.

Поначалу он прекрасно справляется с заданием, давая точные, краткие и выразительные комментарии по поводу разложенных перед ним фотографий. Но неожиданно, натолкнувшись на особенно красивое лицо с удивительно правильными и тонкими чертами, он останавливается и в нерешительности замолкает. Не отрывая от снимка напряженного взгляда, он просит психолога немного повернуть настольную лампу, осветить фотографию то с одного угла, то с другого, чтобы получше, с разных точек и ракурсов, рассмотреть удивительное лицо. Он очень долго и пристально изучает каждую черточку, и наконец Чарли П заговорил, медленно и внятно произнося каждое слово, что придает его голосу дополнительную силу и убежденность: «Эта женщина – ангел, образец добродетели и целомудрия, благословенная Дева Мария, мать Тереза и Жанна д'Арк в одном лице. Без сомнения, у нее нежное сердце и щедрая душа, она умеет любить, умеет быть верной и преданной. Она воплощение всего самого светлого и чистого, что только есть в нашем мире. Для любого мужчины было бы величайшим счастьем находиться рядом с такой женщиной». После теста Чарли П отказывается принять от психолога скромное вознаграждение (в распоряжении молодого ученого лишь академическая стипендия, и он не может позволить себе большего). Но взамен Чарли П просит ответить на один вопрос: «Кто эта женщина? Где я могу с ней познакомиться?» Он умоляет психолога представить его ангелу, изображенному на фотографии. Ну, вообще-то, говорит психолог, она закоренелая преступница, известная губительница мужчин, была осуждена и отбывает срок за убийство четырех мужей, собственных родителей и детей; также она до основания разрушила три королевства и два герцогства, а еще за ней числится преднамеренное распространение чумы как в Средние века, так и в наше время; не говоря уж о преступлениях планетарного масштаба, происходивших не только в разные века нашей эры, в результате чего Земля двадцать один раз съезжала со своей оси, но и до нашей эры тоже. Однако все это не может ни испугать, ни остановить Чарли П. Он видел ее лицо. Он влюблен без памяти. А такие мелочи, как бурное прошлое его избранницы, не заставят Чарли П изменить принятое решение. Красота, подобная этой, поражает в самое сердце. И сердце Чарли П затрепетало, словно пронзенное стрелой, в тот самый момент, когда он взглянул на фотографию; может быть, даже раньше, если такое возможно.