объяснения никто на подпись мне не принес, — закончил Мортимер.

— Ты остался дожидаться утра. И по утру пришел в полицейское управление, — заключил Гарри.

— Это моя работа, мистер Балдер.

— И ты ее прекрасно выполнил, — он положил руки ему на плечо. — Нам пора возвращаться. Ты уже заканчиваешь свой рассказ комиссару Стоуну и детективу Харрисону.

— Подождите…

Перед ними появились кованные входные ворота кладбища. В руке Мортимер звякнула связка ключей и он открыл замки. Ворота со страшным скрипом открылись, заглушив даже шум неотступающего ливня.

— Она пришла, как только уехал патруль. Едва я успел их проводить.

По ее лицу и волосам струились капли дождя. С мертвенно-бледного лица, помимо дождя, текли слезы. Ее руки отпустили железные прутья ворот, которые она схватила так сильно, что побелели пальцы. Она сделала шаг навстречу Мортимеру, ступив на сырую землю кладбища. Перед ними стояла Бенни Флэнаган. Мать покойной Саманты.

В голове Гарри пронеслись цифры 23:57. Вчера в это время он стоял у входной двери своего дома и смотрел на темную улицу, по которой бежали потоки воды, а вдалеке слышался отчаянный вой Саманты.

36

— …они осмотрели территорию, но… никого и ничего не нашли, — закончил Мортимер. — Как-то так, господа.

Он удовлетворенно окинул взглядом Стоуна и Харрисона.

— Гарри, у тебя есть вопросы к Морти? — спросил Джек, повернувшись к Гарри.

— Думаю, мистер Мортимер достаточно нам рассказал, — ответил тот, посмотрев на охранника. — Вы согласны со мной?

— А то, — утвердительно кивнул Мортимер. — Больше мне сказать нечего!

— «Он не помнит своего путешествия в чертоги памяти. Он напуган так, что действительно поверил в то, что ничего не было», — объяснил сам себе Гарри. — «Надеюсь, никогда не вспомнит. Повторять подобное желания у меня нет».

— То есть вот так просто? — укоризненно влез Харрисон. — У Балдера нет ни одного вопроса к свидетелю?

— По моей части здесь ничего нет, — спокойно ответил Гарри.

— Он прав, детектив. Мистер Балдер по большой части здесь ради мисисс Флэнаган, — вставил Джек. — Их истории связаны одним инцидентом. Но не более.

Гарри сохранял профессиональное спокойствие, но упускать шанса задеть выскочку Хариссона не стал.

— Очень странно, что у тебя нет больше к нему вопросов, детектив. Например, не мог ли он сам подобное устроить?

— Да что вы такое несете! — вскричал Мортимер.

— «Однозначно ничего не помнит», — усмехнулся сам себе Гарри.

— Зачем мне вандалить надгробия, которые я сам охраняю и за которые отвечаю, господин Балдер? — продолжил взбудораженный Мортимер. — Это я вызвал полицию! Это я явился к вам в управлении, чтобы лично все разъяснить! Потому, что я ответственный парень!

— Хватит, Морти. Успокойтесь, — поднял руку Джек. — Вас никто ни в чем не обвиняет. Мистер Балдер сказал это к слову. Мы благодарны вам за содействие.

— Интересно к какому слову, — недовольно фыркнул Харрисон.

— Не знаю, — пожал плечами Гарри. — Ты же детектив. Вот и ты разбирайся.

— Хватит Гарри! — оборвал его Джек. — Харрисон! Есть еще к этому свидетелю вопросы?

— Нет, — процедил сквозь зубы Харрисон, буравя взглядом Балдера.

— Тогда всего доброго, Морти. Можете быть свободны. Еще раз спасибо за оказание содействия, — сказал Джек.

Тот угрюмо покосился на Гарри и встал из-за стола.

— Откройте дверь, — скомандовал Джек в свой наушник.

Послышался длинный сигнал и характерный щелчок. Мортимер быстро покинул допросную, не сказав ни слова.

37

В допросной остались трое мужчин и одна женщина.

— Миссис Флэнаган, вы можете сесть по центру. Так вам будет более комфортнее. — обратился к ней Джек.

— Меня и так устраивает, — тихо проговорила она.

Все это время она наблюдала за разговором этих шумных людей с едва поднятой головой, погрузившись в себя.

— Как скажите, — продолжил Джек. — Я специально оставил вас здесь, чтобы вы тоже смогли его выслушать. Вам понятно, что произошло с надгробием вашей дочери?

— Нет, — она замотала головой. — Больше вопросов, чем ответов.

— Давайте разбираться, — сказал Харрисон. — Вчера. Уже смело можно сказать сегодня. В полночь. Вы решили посетить могилу вашей дочери. Правильно?

— Да, — ответила миссис Флэнаган, не поднимая глаз.

— Вы знали, что кладбище закрыто для посещения в такой час?

— Да…

— И несмотря на это, не побоявшись темного времени суток, самого кладбища и разыгравшейся непогоды, вы решили посетить место ее захоронения. Правильно?

Миссис Флэнаган подняла глаза на Харрисона.

— Детектив, думаете мне не все ли равно было? Мне больше нечего бояться в своей жизни. Мой самый страшный кошмар уже наступил. И прекратится он с моей смертью.

Харрисон попытался что-то ответить, но Гарри его опередил.

— Когда ее не стало? — спросил Гарри и указал на фотографию, которую миссис Флэнаган бережно прикрывала пальцами. — Вы позволите?

Гарри осторожно потянулся к фото, внимательно наблюдая за реакцией миссис Флэнаган. Ей было больно. Гарри это видел. Боль так и не отступила, хоть и прошло много времени.

— Десять лет назад, — прошептала она и прижала фотографию к себе, Гарри убрал руку. — Ей было бы сейчас двадцать.

— Покажите, миссис Флэнаган. Покажите нам ее, — попросил Джек.

По ее щеке потекла слеза. Он вцепилась в фотографию, словно Джек и Гарри пытались ее отобрать.

— Послушайте, давайте не будет тянуть время! Будьте добры фотографию! — вмешался Харрисон. — Зачем же вы ее взяли, если не хотите показывать нам?

Миссисс Флэнаган агрессивно дернула головой, отчего кончики ее длинных волос взлетели и хаотично упали ей на плечи.

— Потому, что ее больше нет! Потому, что все эти десять лет не было ни дня, когда бы я не хотела обнять ее! И все, что я сейчас могу сделать… это только сидеть здесь и гладить ее прекрасные волосы на ее фотографии! Кто-то надругался над ней и ее фотография… это все… все… что у меня сейчас … — ее губы задрожали и она разрыдалась, закрыв лицо руками.

— Быстро принесите воды! — моментально отреагировал Джек. — Харрисон! Выйдете!

— Что? — опешил тот.

— Я сказал выйдете!

— Комиссар, вы же сами поручили мне…

— Мне повторить еще раз? — на фоне рыданий миссис Флэнаган Джек начал выходить из себя.

Детектив вскочил из-за стола. Его лицо покрылось красным.

— Харрисон, да выйди уже наконец! — не выдержал и Гарри, тем временем мягко обняв миссис Флэнаган за плечи.

Гарри всегда старался успокоить подобным образом. Телесный контакт не всегда подходил в таких ситуациях. Но подобный жест, как аккуратное ненавязчивое прикосновение ладонями к плечам страдающего, не нарушало личного пространства и являлось признаком поддержки. В понимании Гарри.

Громко пыхтя и всем своим видом показывая обиду, Харрисон в два шага преодолел пространство от стола до двери допросной и громко по ней ударил, требуя его выпустить. По ту строну зеркала Грейс