– Что такое? – невольно спросила я одними губами и изо всех сил напрягла слух.

Я увидела, как рука эльфа потихоньку тянется к лежащему в его ногах топорику, а глаза цепко осматривают густые заросли малинника. Прошлой ночью, проснувшись от храпа Снори и выбравшись из палатки, я преспокойно ходила в те самые кустики, пока вдруг не услышала леденящий душу волчий вой. Теперь – я была уверена – волки нашли наш лагерь по запаху и намерены полакомиться свежим человеческим мясцом. В тот миг мне и в голову не пришло, что Лейс – лесной эльф, и именно потому волчья стая обходила нас стороной. Всё-таки, я была ещё так глупа. Я не сразу обратила внимание на свой дар, настолько была скована страхом и ожиданием неизбежного конца.

Они медленно, бесшумно окружили нас полукольцом. Не волки, нет! Поднявшиеся из земли мертвецы. Их глаза горели в непроглядной тьме болезненными красными огоньками. Эльф пронзительно свистнул, поднимая на ноги дремлющих Роба и Снори, а затем поспешно толкнул в костёр два сухих полена. Медленное и низкое пламя костра задумалось на несколько секунд, а затем с жадностью прыгнуло на свежее топливо, обдав нас жаром и живым огненным светом. И когда первый мертвец шагнул в круг света, растопырив костлявые руки, Лейс метко швырнул топорик прямо в его рассохшуюся черепушку.

– Я же говорил, – бросил эльф через плечо, – плохое это место.

– Это же… мёртвые, – пробормотала я, когда скелет в изодранных лохмотьях по инерции сделал ещё несколько шагов и рухнул к моим ногам.

– А бегают, как живые, – сказал подскочивший Снори.

Скелет скрёб сыроватую землю и пытался подняться. Снори одним движением выдернул из его головы топорик, бросил Лейсу, а затем подхватил мертвеца сапогом и пнул в разгоревшийся костёр. Вспыхнули прелые тряпки, от жара затрещали старые кости, и потерявший всю прыть скелет скорчился, как издохшее насекомое, и рассыпался на составляющие. Дальше всё происходило так стремительно, что я не успевала следить за моими спутниками. В отсветах костра вспыхивало отполированное лезвие меча Роба, который уже разрубил одного мертвеца пополам и отбивался от второго. Ворчливый и упитанный Снори, как оказалось, умел проворно управляться с двумя длинными кинжалами. Сейчас он вспрыгнул на камень и оттуда подобрался и снёс голову зазевавшемуся скелету, который высматривал, на кого вернее напасть.

– Не стой, – крикнул он, кидаясь за мою спину.

А я стояла, охваченная диким ужасом, и единственное, на что меня хватало во всей этой кутерьме – это сдерживаться и не визжать во весь голос. Для этого я зажимала обеими ладонями рот и шептала про себя «сейчас всё кончится, всё кончится, я сейчас умру».

Их было слишком много, и я услышала крик Роба, а затем звук упавшего на землю тела. Я должна помочь, должна обернуться и прийти на помощь – ведь для того меня и взяли с собой в поход. Но на меня, разинув гнилую пасть, уже шёл древний мертвец. Всё его тело, а вернее – то, что осталось от него, – было обмотано тряпками, пропитанными смолой. Оставшиеся зубы торчали в стороны и казались неестественно длинными, но хуже всего было то, что труп был вооружён. Костлявой рукой он тащил за собой по траве заржавленный длинный меч. Огонь, огонь, – мелькнуло у меня в голове, когда я увидела свисающие с мертвяка лохмотья. Если он обмазан смолой, то непременно загорится. Мне нужно было только обернуться, чтобы выхватить из костра головешку, но было слишком поздно, я бы не успела. Он был уже в двух шагах от меня.

Я закричала, прикрываясь руками, и тогда моя природа взяла верх над страхом и нерешительностью. Мой дар взорвался во мне, окутав меня белым огнём и разбудив от жуткого оцепенения. Мертвец, уже вскинувший надо мной меч, шарахнулся прочь. Я швырнула в него сгустком белого пламени, и он вдруг издал жуткий, потусторонний вопль. А потом – вспыхнул на пару мгновений и быстро ссыпался на землю серой костяной трухой.

– Сония, сюда, – крикнул мне эльф, и я кинулась в самую гущу кипящего боя, поджигая мумий и скелетов. Мертвецы отчаянно верещали. Случись мне услышать в ночи подобные крики, я бы с ума сошла от ужаса, а теперь – радовалась.

В несколько минут мне удалось поджечь и обратить в прах с полдюжины беспокойных мертвецов, остальные обратились в бегство, скрывшись среди камней и сосновых стволов. Все останки, которые не сжёг мой белый огонь, собрали и побросали в костёр. Роб был ранен – мертвяк проколол ему левый бок копьём. Сияние пламени, что окружало меня во время сражения, приутихло, а затем погасло совсем. От горящего в груди источника остались какие-то маленькие искорки. Голова отчаянно кружилась. Снори и Лейс обнимали меня с двух сторон, похлопывали по спине и восхищались моей магией и смелостью, припоминая друг другу, как сомневались, брать ли в поход девку-магичку. Роб сидел у дерева тоже чрезвычайно довольный, хотя и зажимал рану под рёбрами.

– У тебя осталось немножко твоего огня, – попытался пошутить он, – чтобы прижечь мою дырку?

Я опустилась на колени и старалась выровнять дыхание, что было не так-то просто. Кровь уже пропитала рубаху и продранный мертвяком шерстяной жилет. Снори принёс мешок, в котором у нас сберегались бинты и снадобья. Лейс светил мне факелом из горящей палки.

– Ничего страшного, жить буду, – пытался шутить Роб, когда мы задирали на нём одежду и пытались унять кровь растёртыми в кашку листьями манжетки и особым запирающим зельем. – Главное, чтобы они не вернулись.

– Эти не вернутся, – с уверенностью заявил Лейс.

– Откуда ты знаешь? – полюбопытствовала я, обернувшись.

– Ничейные, как и этот лес, – пожал плечами эльф. – Их разбудили всплески магии. Когда мертвяков поднимает колдун и отдаёт им приказ, они не отступают. И даже святой огонь не остановит тех, кому некромант велел убивать. Эти побежали… значит, их никто не ведёт, и вряд ли они вернутся.

Меня немного успокоил ответ Лейса, и я принялась вновь перебирать содержимое нашей походной аптечки. Оказалось, что половина купленных на базаре эликсиров, как и обереги от мертвецов – всего лишь подделки. Злобно ругаясь, Снори швырнул в костёр костяные погремушки, которые должны были защитить нас от нежити, а на самом деле только шуршали и гремели. Можно было бы попробовать перенести искры моего дара внутрь каких-нибудь предметов, но как сделать это без специальных связывающих заклинаний, я не знала. В церкви мне доводилось видеть заполненные магией предметы, но даже настоятельница никогда не рассказывала о том, как их изготавливают.

С полчаса я просидела, положив руку поверх повязки, в которую мы затянули Роба, и выслушивая движение его крови. Поначалу волнение и резко охватившая меня усталость после боя не давали как следует сосредоточиться, но потом я успокоилась, и дело пошло на лад. Я почувствовала, как тянутся друг к другу разорванные оружием мертвеца ткани и подпитала их своей силой, соединяя то, что должно быть целым. На моё счастье, злобный скелет не задел никаких внутренних органов – я чувствовала, что такие задачи мне, самоучке, пока были совсем не по силам. Края раны неуверенно, зыбко схватились, и я попросила Роба полежать неподвижно, напоив его расслабляющим зельем. Он с грустью посмотрел на меня и почему-то сказал: