– Так я и знал, Роб! Девицы и эльфы в походе – что может быть хуже?! Не удивлюсь, если скоро начнутся танцы на полянах и любовные утехи с волками и медведями!

– Мы и без медведей справимся, – спуская белку на листья, заверил его Лейс.

– Если ты так дружен с местным зверьём, то какого беса змеюка тебя ужалила? – поинтересовался Роб, не замедляя хода.

– Она почуяла, что он предатель, – буркнул через плечо Снори, и эльф презрительно фыркнул на эти слова.

– Вас, людей, тоже иногда кусают дворовые собаки, – огрызнулся он.

Я не стала вмешиваться. Что-то подсказывало мне, что это брошенное невзначай замечание глубоко задело мальчишку. Быть может, путешествуя с людьми, он предавал свой народ, несмотря на объявленное перемирие? Или нарушал обещание, данное своим эльфийским старейшинам или жрецам? Недаром ведь в горячечном бреду вчера он раз за разом повторял имя того, кого до смерти боялся. Гаэлас – кажется, так. Эльф, которому мертвецы нравятся больше живых – эти слова невольно впечатались мне в память, и сейчас при одном воспоминании о страхе, который пылал вчера в глазах отравленного Лейса, мне стало не по себе. Да, я тоже слышала болтовню о том, что в местных лесах разгуливают некроманты. Но ведь для того и существует Солнечная стража – защищать живых от нежити и демонов. Беречь границы мира людей. И где-то в этих лесах именно в эту минуту совершает свой дозор отряд, в котором служит он – Эдвин Сандберг. Украдкой я сложила пальцы в защитном жесте и пожелала ему вернуться в форт целым и невредимым.

Мы шли очень долго. Низкое солнце миновало свой полуденный пик и померкло среди густых ветвей. Я невольно подняла голову и огляделась, удивляясь тому, как быстро настал сумеречный вечер, но на самом деле всё ещё была середина дня, сменились деревья вокруг. Под ногами теперь то и дело попадались переплетённые сосновые корни, никакой тропинки не было и в помине, ветви елей загораживали проход и цепляли нас за одежду. Первым теперь шёл Лейс – наш проводник. Сперва он ступал легко, перепрыгивал через поваленные старые стволы и проползал под нависшими ветвями, но спустя какое-то время начал хромать и признался, что укушенная нога опять разболелась.

– Нужен привал, – осмелилась сказать я, и пыхтевший передо мной Снори согласно мотнул головой.

– Недалеко ещё, скоро будет поляна, – глухо сказал он. – Давай, остроухий, поднажми. Я тебя не собираюсь тащить на закорках, как в прошлый раз.

Стало совсем темно. Над сумрачным лесом столпились низкие тучи, и спустя несколько минут мы услышали тихий шорох – с неба посыпалась тонкая ледяная крупа. В движении было не холодно, но теперь, сбавив шаг, я почувствовала, что начинаю замерзать – нос и пальцы уже ощутимо покалывало холодным воздухом.

– Всё, отдыхаем, – скомандовал Роб.

Почти сразу после этих слов мы вышли на поляну. Деревья резко расступились, и перед нами открылась круглая площадка, заросшая высокой покоричневевшей травой. Рядом с большим пнём обнаружилось кострище, обложенное камнями и прикрытое еловыми лапами. Сбросив поклажу, мужчины отправились за сухими поленьями, а мы с Лейсом принялись собирать хворост.

– Надеюсь, – прошептала я эльфу, оглядевшись по сторонам, – мне не скажут разжигать огонь.

– Думаю, скажут, ты ведь магичка, – ехидно отозвался парень. – Или для того, чтобы сотворить пару искр, тебе нужно, чтобы кто-нибудь ущипнул тебя за задницу? Если так, то я весь в твоём распоряжении, Сония.

– Сейчас же прекрати! – и я замахнулась на эльфа длинной хворостиной.

Огонь развёл Роб, без каких-либо предложений или замечаний. Может быть, как старший, он уже понял, что мне не приходилось иметь дела с огненной магией, а может сделал это просто по старой привычке. Ледяная пыль с небес сменилась тонкой изморосью, но костёр всё же был большим и занялся хорошо, поэтому серая непогода не особенно испугала наш маленький отряд. Мы разогрели на огне лепёшки и оставшееся с вечера мясо, подкрепились и запили обед пахучим травяным отваром, укрепляющим боевой дух. Лейс заверил нас, что к ночи мы доберёмся до секретного шалаша, построенного охотниками за сокровищами летом, а назавтра выйдем к останкам эльфийского святилища, разрушенного ещё во времена первой войны. Я заставила эльфа стянуть сапог и закатать штанину и осмотрела всё ещё припухшую ногу. Во время осмотра Лейс дурачился и притворно стонал, требуя исцелить уже неопасный укус гадюки волшебным поцелуем. В конце концов он получил по ушам от Роба, и мы поспешно свернули лагерь, потушили тлеющие поленья и двинулись дальше, хотя больше всего на свете после костра и сытного обеда мне хотелось подремать. Да, всё-таки я была непривычна к дальним лесным переходам.

Уже вечерело, когда мы остановились у источника, чтобы пополнить запасы питьевой воды. Родник бил в углублении среди белых камней, он рождал прозрачный и ледяной ручей, который тёк в неглубоком устье, извивался и убегал вглубь леса, мерцая каплями воды на покрасневших листьях земляники и кислицы. Несмотря на холод, я с удовольствием ополоснула руки и умылась – пока мы пробирались сквозь хвойные заросли, на моём лице, казалось, осели тысячи тончайших паутинок, а в волосах застряло множество иголок. Пока мужчины набирали воду и фыркали, ополаскивая лица и шеи, я пошла вдоль ручейка и присела, чтобы срезать несколько крепких багровых подосиновиков. Лейс ушёл далеко вперёд разведывать тайную тропу, и на какой-то миг мне почудилось, что я осталась в лесу совсем одна. Мысль о том, что заблудиться здесь проще простого, уколола меня под сердце, и я решила сделать ещё несколько маленьких шагов, чтобы только посмотреть – что такое сияло на кочке над самой водой, а затем сразу же возвращаться назад к источнику.

На короткой жухлой траве лежало странное длинное перо. Я подняла и покрутила его в руках, гадая, какая птица могла бы его обронить. Перо было просто огромным – почти в три моих ладони длиной и в ладонь шириной, но самым необычным был в нём цвет. Светло-серый, словно припудренный сверху мерцающей пыльцой. Мой дар тут же отозвался, будто перо было напитано светлой, хотя и незнакомой мне магией.

- Ого! – присвистнул Роб, когда увидел меня с находкой в руках. – День прошёл не зря!

Снори одобрительно хмыкнул, а Лейс, когда узнал о моей удаче, завистливо сверкнул глазами и даже не нашёлся, что съязвить. Я бережно упрятала перо в сумку.

Уже перед самой темнотой мы вышли к чёрному, будто заполненному растопленной смолой озеру, и эльф указал мне на сложенные стволы молодых ёлочек, образующие шалаш. Вновь развели костёр, сварили в котелке горячую похлёбку и подогрели немного пряного вина для потерявшего все силы Лейса. Когда расстелили спальники, и он попросил меня посидеть рядом, я была уверена, что эльф вновь начнёт отпускать пошлые шуточки, но он только взял один глоток от белого огня в моих ладонях и немедленно уснул. Я вернулась к костру, набросив на плечи одеяло. Роб подвинулся, оставляя мне место на бревне, тревожно заглянул в моё лицо:

– Устала, малышка?

– Не очень, – соврала я, вытаскивая сосновые иголки из косы.