она мне с детства нравилась. Ну а еще за то, что приходя в наш дом по какому-нибудь соседскому делу, она всегда тайком передавала мне маленькие узелки со сладостями.

– Не подумайте, что я – невежда, – буркнул Фрино женщине. – Я тоже из аристократов… просто отвык от вида такого богатого дома.

– Плохие воспоминания? – глянула я на него обеспокоенно.

– Вроде того, – поморщился он.

– Бедные дети, – сочувственно покачала головой Терения. – Пусть эти слова вам вряд ли помогут, но… чувствуйте себя как дома. Хотите – можете даже переночевать. Я попрошу слуг приготовить вам комнаты. Или хватит и одной?

Терения посмотрела хитро, но… наверное, именно так смотрят на своих выросших внуков любящие бабушки. Сидели мы в ее светлой, чистой гостиной, за изящным круглым столиком, покрытым кружевной скатертью. К слову сказать, здесь я была впервые, обычно пожилая леди приходила к нам в гости сама. И зачастую, чтобы пригласить соседей на какой-нибудь бал или званый ужин – не знаю как в других мирах, а у нас на Кронусе на такие мероприятия можно было попасть только после личного приглашения. Матушка, насколько я помнила, почти всегда эти предложения принимала, на таких мероприятиях было очень удобно занимать деньги.

– Мы ненадолго, – покраснела я. – До ночи нам нужно будет вернуться. Вы лучше расскажите, что здесь произошло?

– Хорошо, – сербнув чая, кивнула Терения и тяжело вздохнула. – Ох и испугалась я тогда, моя дорогая. Как же давно это было… месяца два, три назад? Память моя, увы, не идеальна. Так вот, началось все с того, что вы – сбежали.

Я кивнула. Ох Янка, ох и заварила же ты кашу. Но отчасти я была подруге даже благодарна. Пусть все и кончилось так… в душе меня грызло легкое злорадство. Ну и без какого-то болезненного облегчения не обходилось. Вроде и плохо, вроде и жалко родителей… а с другой стороны – с хорошими людьми такого бы не случилось.

– Так вот, – продолжала соседка. – Неделю где-то ваши родители переворачивали вверх тормашками город. Соседи судачили разное. Кто-то говорил, что видел вас с сомнительным молодым человеком на улице, кто-то, что вы подались к Чистым, слуги же были почему-то уверены, что вы сбежали с проезжавшим мимо бродячим цирком…

– Просто я иногда об этом говорила, – смутилась я. – Особенно когда меня до слез доводили. Это была моя любимая присказка – в цирк убегу!

– Правда? – удивился Фрино. – Ты мне не рассказывала.

– Да, наверное, если что-то в шутку долго повторять, оно может однажды как взять, как сбыться, – пожала я плечами, размышляя, а похожа ли академия на цирк. По всему выходила, что не очень. Но почему бы не помечтать?

– А вот вашей матушке почему-то такая идея в голову не пришла, – печально покачала головой Терения. – Нет… она почему-то бросилась устраивать облавы на бордели и места, где слоняются всякие грязные личности. Но, разумеется, ничего и никого она не нашла.

– Хороша матушка, – фыркнул Фрино.

– А почему вдруг кредиторы вспомнили о долгах? – спросила я. – Столько же времени молчали…

– Видишь ли, моя дорогая, – вздохнула Терения, положив мне руку на плечо. – Давай уж начистоту, а то может и последний раз видимся. Я давно знаю твою матушку. Ты сама знаешь – она из очень именитого и уважаемого рода. Но надо сказать, Лори Руоль всегда была очень себялюбивой женщиной, очень свободной. Не любила она твоего батюшку ни секунды в своей жизни – просто выбрала мужчину поудобнее. Такого, который бы смотрел на нее влюбленными глазами и отдавал последнее.

– И отдавал, – вздохнула я. – Я это видела.

– Да, – согласилась Терения. – Отдавал. И быстро траты стали превосходить доходы. Брон был паникером, и как только понял, к чему идет дело, начал пить и тратить последнее на игру в карты, надеясь на то, что на него мешок денег с неба свалится. За год они потратили все свои сбережения, Лори выжала из него все до последней копейки и загрустила. А потом твой отец отравился…

– Читай – воспользовалась и решила отравить, – фыркнул Фрино. – Аристократы везде одинаковые…

– Да, увы, вы правы, молодой человек, – покачала головой пожилая леди. – Пыталась отравить, но у нее это не вышло. Все об этом знали, и я пригрозила ей, что если она попытается снова – я доложу своему хорошему другу при дворе. Это подействовало, и больше она не пыталась его убить. А через неделю после того, как Брон оправился, Лори узнала, что беременна тобой, Абигейл. И, видимо, у нее зародился план, как побольше выжать из твоего отца денег.

– Решила вырастить меня и продать жениху подороже, – вздохнула я, припомнив визит Хоука ко мне домой.

– Кстати о женихе, – благодушно улыбнулась Терения, – неужели тебе настолько не люб Уильям? Он ведь такой милый молодой человек, какой галантный и учтивый.

– Наверное мы знаем разных Хоуков, – покачала головой я. – Я не хочу быть как мама, не хочу выйти замуж только ради денег. К тому же у меня есть Фрино.

– Угу, – улыбнулся мне мой парень, тишком опустошивший уже половину розетки с миндалем. – И я ее не брошу, обещаю вам, Терения. Что бы ни случилось.

– Рада слышать, – улыбнулась соседка, а потом продолжила свой рассказ. – В общем, как ты понимаешь, Абигейл, Хоук обещал оплатить долги твоей семьи за право войти в семью баронов, пусть и безземельных. Но ты пропала, и кредиторы поняли, что денег им не видать. Потому они, видно, решили, что пора взять эти деньги самостоятельно. Потому они просто пришли и выгнали твою семью из дома.

– И куда они отправились? – с надеждой спросила я. – Ну, мама и папа? Мама-то наверняка уехала к родным в Тэрту. А отец?

– Ему оставили одну единственную скобяную лавку в старом городе, – охотно поделилась Терения. – Я видела его пару раз рядом с ней. Он похудел, потерял титул, но, кажется, это пошло ему только на пользу. По крайней мере, несчастным он не выглядел. Ты сходи к нему, Абигейл, поговори с ним. Он всегда тебя жалел, пусть и, как мужчина, не умел это показать.

– Спасибо вам большое, – кивнула ей