продолжила я. – Я вижу, ты что-то не договариваешь. И делаю то же самое, хотя ты сказал, что тебе нравится моя искренность и прямота, а ты сам – вообще открытая книга. Мы словно скользим по поверхности, и это, конечно, приятно и все такое. Я хочу сказать, на тебя приятно смотреть, а фондю – захватывающая тема для разговоров, но что мы здесь вообще делаем, если оба изо всех сил стараемся скрыть друг от друга, кто мы есть на самом деле?

Он моргнул, но не пошевелился. Я так и не поняла, то ли ему не понравились мои слова, то ли он хотел, чтобы я их пояснила.

Я откинулась на спинку диванчика и отодвинула бокал в сторону.

– Я, например, стараюсь скрыть, что живу под пыльным небом в трейлере и работаю в две смены на фабрике. И что на мне рубашка не из шелка, а из стопроцентной вискозы. А что скрываешь ты?

Итак, я бросила ему вызов. Декстер мог бы уклониться от ответа, но точно так же, как он знал, что я на самом деле хотела сказать «да» на его предложение поужинать с ним, хотя сначала говорила «нет», так и я чувствовала, что он не откажется от моего предложения говорить честно. Три месяца в Лондоне закончатся слишком скоро, и я хотела максимально использовать каждую секунду, включая сегодняшний вечер. Мне важно знать правду, потому что у меня не было времени на ложь.

– Все взаимосвязано, – сказал он с таким видом, словно сообщал великую истину. Он внимательно оглядел зал, словно проверяя наличие запасных выходов или, возможно, просто решая, открываться мне или нет. – Мои родители погибли в автокатастрофе, когда мне было девятнадцать.

При этом неожиданном признании я не смогла сдержаться – мне было необходимо прикоснуться к нему. Я немного наклонилась вперед и накрыла его ладонь своей.

– И тогда мой брат продал наш бизнес фирме Sparkle прямо у меня из-под носа. У меня не было никаких прав по завещанию, потому что мне не исполнилось двадцати одного года. Управление состоянием полностью лежало на моем брате. Я потерял своих родителей и их бизнес из-за Sparkle. Два в одном.

– О боже. Мне так жаль. – Я сжала его руку.

– Sparkle много раз пыталась переманить к себе мою мать – как дизайнера. И не раз успешно переманивал других сотрудников. Бизнес моих родителей был небольшим, но они создавали изумительно красивые ювелирные украшения. Sparkle очень давно хотела их подмять под себя. Когда они погибли…

– Sparkle набросилась.

Теплая, игривая улыбка исчезла, и складка между бровями стала глубже. И мне очень захотелось это исправить.

– Они просто воспользовались нами, – сказал он. И я могла поспорить, что он готов на все, чтобы никто и никогда в его жизни больше им не воспользовался.

– А что твой брат? Он сожалел об этом? – спросила я.

– Понятия не имею. Мы с тех пор не разговаривали. – Он перевернул руку вверх ладонью и переплел свои пальцы с моими.

Я ни одного дня не могла представить себя без своей сестры, не говоря уже о годах.

– Ого. И он так же, как и ты, начал собственный ювелирный бизнес?

– Последнее, что я слышал, это то, что он работал в бэк-офисе какого-то банка в Лондонском Сити.

Это неправильно. Его брат должен был защищать его, а не продавать семейный бизнес.

– Держу пари, это стало для тебя колоссальным стимулом. Чтобы создать компанию Daniels & Co и добиться такого успеха.

– В какой-то мере, – кивнул он.

Всего несколько слов – но они многое рассказали о человеке, сидевшем рядом. Я даже представить себе не могла, что бы случилось со мной, если кто-то из моей семьи вот так же предал бы меня.

Но брат Декстера был не единственным виновным. Главная вина лежала на Sparkle. А я, выходит, работала на его врагов.

– И ты, конечно, хочешь победить Sparkle в этом конкурсе, да? – спросила я.

– В какой-то мере, – повторил он. – Но поцеловать тебя я хочу еще больше.

Я сдержала улыбку. Он, безусловно, лгал. Но я могла это пережить.

– И каковы твои шансы, как думаешь? – спросила я, пытаясь мысленно сопоставить все, что знала об этих конкурирующих фирмах.

– На то, что я смогу тебя поцеловать? Все зависит от тебя. Как думаешь, каковы мои шансы?

– Хм-м, ну, учитывая твои данные, я бы сказала… от трех до десяти?

– От трех до десяти? – повторил он, нахмурившись в замешательстве. – А точнее?

– Понятия не имею, – призналась я. – Я не из тех девушек, которые делают ставки.

Мне нравился этот парень. Я приняла его приглашение на ужин вопреки здравому смыслу и теперь сидела здесь с ним.

– Это может осложнить наши отношения, не так ли? Я ведь в команде Sparkle, и все такое?

Я тоже терзалась сомнениями по поводу Декстера. Он потрясающе красив, а я приехала в Лондон вовсе не для того, чтобы разбить себе сердце. Я понимала, что не подхожу ему. И еще – пусть я не имела никакого отношения к захвату его семейного бизнеса, но сейчас работала на людей, которые это сделали.

Он тяжело вздохнул и немного отклонился назад, облокотившись на спинку диванчика, холодный воздух заполнил пространство между нами. Что бы себе ни говорила, я хотела, чтобы он поцеловал меня. И в этом заключалась проблема. Потому что я не могла припомнить, чтобы мне когда-нибудь на свидании так сильно хотелось поцелуев. На первых свиданиях все сводилось к размышлениям о том, хочу ли я закончить свидание поцелуем. До сегодняшнего вечера ответ был абсолютно отрицательным. Пару раз я засомневалась, и у меня закрадывалась мысль, что, вероятно, это может получиться удивительным. Но мысль о поцелуе с Декстером не вызывала во мне сомнений. Она заставляла меня испытывать тысячу всевозможных чувств – трепещущий водоворот внизу живота, дрожь по всему позвоночнику и пульсирующий жар под кожей. Если честно, я просто не могла дождаться, когда же он меня поцелует.

Он взглянул на меня, словно взвешивал все «за» и «против».

– Но ведь не ты купила мой семейный бизнес. Так что давай просто не будем обсуждать все это, – сказал он, кивая мне с таким видом, словно нашел самый простой выход из ситуации.

Но разве я не предлагала то же самое? Только так можно было оправдать то, что я сидела здесь сегодня вечером. Работа – просто работа. А здесь и сейчас… совсем другое. И пусть даже я приехала в Лондон исключительно для того, чтобы заложить основы своей карьеры