в клинике. Теперь я говорил на урду/хинди бегло, и это была далеко не та беглость, заявленная до этого в резюме.

Когда мы с мистером Синхой впервые встретились, он лежал на больничной койке, которую специально заказали и разместили в его гостиной медсестры. Кровать стояла перед телевизором, и мистер Синха смотрел крикет. Я спросил, были ли у него «тревожные звоночки» до инцидента с ногами.

– Меня тошнило, – сказал мистер Синха, – но я не обратил на это внимания. Думал, что дело просто в моем местонахождении: в Индии всех немного тошнит.

– Никаких головных болей или проблем со зрением? – уточнил я.

– Нет, – ответил он, глядя в телевизор, у которого теперь был выключен звук. – Правда, моя жена сказала, что в последние несколько месяцев я был с ней любезнее.

Я улыбнулся.

– Что ж, говорят, что изменение личности – это один из симптомов.

Мы оба посмеялись.

Мистер Синха был большим поклонником крикета. Когда по телевидению не шло прямых трансляций матчей, он смотрел старые и все равно переживал. Каждый раз, когда я приходил к нему, чтобы скорректировать дозировку обезболивающих препаратов, мы беседовали о крикете. Признаться, я совершенно не разбирался в этой игре, но моему пациенту нравилось рассказывать о матчах, которые он посмотрел в тот день, и я с удовольствием его слушал. Мы практически не говорили о медицине. Помимо крикета, мы разговаривали о политике, погоде и его внуках. Чаще всего мы обсуждали его отношение к смерти. Мистер Синха совсем не испытывал страха, и это меня удивляло. Однажды он задал мне странный вопрос:

– Амир, вы боитесь смерти?

Врачи общей практики видят смерть постоянно, но мы редко задумываемся о собственной смертности.

– Честно говоря, да, – я не видел смысла лгать ему.

– Не бойтесь, – сказал мистер Синха, но не стал углубляться в эту тему. Мне хотелось, чтобы он сказал мне то, о чем я не знал. Мне нужно было объяснение, почему ни мне, ни другим людям не стоило бояться смерти. Он не стал продолжать, и эта мысль повисла в воздухе.

Он умер на следующий день. Я ходил на его похороны. Я не так часто посещаю похороны своих пациентов, но я провел много времени с мистером Синхой и его семьей и считал, что это было бы правильно.

Ишаку, сыну мистера Синхи, было очень трудно пережить потерю отца. Мистер Синха управлял бухгалтерской фирмой в городе, и теперь ее был вынужден возглавить Ишак, которому было тяжело работать из-за своего горя. Он приходил ко мне в клинику, чтобы обсуждать стратегии управления скорбью, и иногда его сопровождала жена Зара.

Через несколько месяцев после смерти мистера Синхи они пришли ко мне вместе. Я ждал очередного разговора о том, как Ишак переживает уход отца, но почувствовал резкую перемену их настроения.

– Все в порядке? – спросил я, откладывая ручку.

– Я беременна! – радостно сообщила Зара.

– Ого, это прекрасная новость! – улыбнулся я.

– Да, мама Ишака на седьмом небе от счастья, – сказала Зара, не в силах сдерживать свое воодушевление. – Она уже начала вязать кардиганы и пинетки для малыша. Думаю, внук поможет ей отвлечься. Она так скучает по мужу!

– Мы бы хотели, чтобы вы подтвердили беременность, – сказал Ишак.

Мы, врачи общей практики, не очень любим подтверждать беременность в клинике. Тесты на беременность из аптеки так же точны, как и наши, поэтому разные результаты – это редкое явление. Однако я не хотел портить им настроение и согласился.

Зара пришла подготовленной. Она достала из сумки баночку с мочой и радостно протянула ее мне. Я опустил в нее тест на беременность и стал ждать.

Как правило, проведение теста на беременность в клинике – это волнительное мероприятие. Часто женщины, обращающиеся к нам с жалобой на боль в животе или кровотечение, не ассоциируют свои симптомы с беременностью и не хотят ребенка. После теста мы ведем сложный разговор о дальнейшей судьбе плода.

Результат можно получить уже через минуту. В очень редких случаях результат нашего теста отличается от покупного. Я очень надеялся, что это не будет один из них.

К счастью, тест оказался положительным. Последовало множество объятий и разговоров о том, что можно и нельзя делать во время беременности. После пара ушла. Это был приятный момент и хорошие новости. Мы редко сообщаем радостные новости пациентам, поэтому я ценил любую возможность.

После того как грусть от смерти мистера Синхи сменилась радостью от беременности Зары, я стал видеть супругов все реже. Теперь Зара, как и любая другая беременная женщина, наблюдалась у акушера-гинеколога из местной больницы. Беременность немного затянулась, но в итоге она родила девочку, которую назвали Маахой.

Есть индийская традиция дарить конфеты близким родственникам и друзьям после рождения ребенка. Когда Мааха родилась, Ишак принес в клинику гору конфет и шоколадных плиток. Нам хватило подаренных сладостей на много дней, что большая редкость, ведь обычно коробка конфет съедается у нас за несколько секунд.

Когда Мааху принесли к медсестре сделать первые прививки, я решил выйти в зону ожидания, чтобы подержать ребенка и поболтать с семьей.

– Как ваши дела? – поинтересовался я.

– Прекрасно! – просияла Зара. – Мы устали, но все просто прекрасно!

– Она чудесная, – сказал я, глядя на Мааху. Девочка, завернутая в одеяло, лежала в автокресле. На ней была шапочка, связанная бабушкой, и варежки.

– После прививок она не будет такой спокойной, – заметил Ишак, поправляя на дочери шапочку, съехавшую на глаза.

– Прекрати, я и так нервничаю, – сказала Зара, толкая его локтем.

В следующий раз я увидел Мааху через два месяца. Зара позвонила и сказала, что у девочки пропал аппетит и поднялась температура. Я попросил ее срочно привезти ребенка в клинику.

Ишак был на работе, поэтому Зара приехала одна.

– Она целый день сама не своя, и ей совсем не хотелось есть, – объяснила Зара, держа Мааху на коленях. В этот раз автокресло осталось в машине.

Я кивнул.

– Вы говорили, что у нее поднялась температура?

– Да, она была горячая на ощупь, поэтому я и позвонила, – сказала Зара взволнованно.

– Не появилась ли у нее сыпь?

– Нет, – ответила Зара, качая головой.

– Когда она в последний раз мочилась? – спросил я, не отводя глаз от Маахи.

– Вчера подгузник был сырым, но Мааха почти ничего не пила, поэтому сегодня она не мочилась.

Она прощупала подгузник девочки, чтобы подтвердить свои слова, и снова покачала головой.

– Ладно, давайте ее осмотрим, – сказал я, показывая жестом, что Заре нужно положить дочь на кушетку.

Я расстегнул комбинезон и снял с Маахи майку, которая была под