Надо приучить себя держать язык за зубами.

— Могу себе представить, потому что он сын Диггхарда К’ярда.

— Брось, это просто стереотипы!

— Угу.

К нам прислушиваются, поэтому я предпочитаю замолчать.

— Я вообще не понимаю, когда людей судят, будучи с ними даже не знакомой!

— Он въерх.

— А, так в этом все дело? У нас владелец клуба тоже въерх! И что?

И все. Владелец вашего клуба — въерх-заговорщик, но это к делу не относится.

— Нет. Ничего.

— Умеешь же ты разрядить обстановку, Вирна. — Тимри складывает руки на груди. — Вообще-то, он еще и красавчик! Ты его видела?!

Я закатываю глаза.

— Он не просто красавчик, — подхватывает еще одна девушка, Дия, — он просто секси!

Выпустите меня отсюда.

Просто выпустите меня!

— Пойду скину сумку в раздевалку, — сообщаю я. — И умоюсь. Все равно очередь на визаж.

Тимри кривится и показывает мне язык, а я забираю сумки и направляюсь в сторону раздевалок. Хотя на самом деле мне впервые в жизни хочется закурить — к Дженне что ли завернуть, за сигаретами? Может, именно так и начинают курить, когда самым нелепейшим образом рядом с тобой постоянно крутятся всякие… Лайтнеры К’ярды!

Я выдыхаю, выразительно хлопаю дверью раздевалки и складываю туда вещи. Вешаю куртку, достаю костюм. Что ни говори, а костюмы официанток в «Бабочке» просто огонь. Даже если не вспоминать тот, юбилейный, эти напоминают коктейльные платья, украшенные передничками. Если убрать передничек, девушек будет легко спутать с гостьями.

Прокручиваю в голове эти философские мысли, пытаясь не думать о том, что К’ярд вообще здесь забыл?! Работать ему в принципе не надо, поэтому единственный вариант, который приходит в голову — он здесь, чтобы доставать меня. Правда, это тоже совершенно не в тему, учитывая, что у него теперь есть девушка.

С кривым носом.

Злая я, и ничего не могу с этим поделать.

Возвращаюсь в гримерную, где уже вовсю обсуждают, как им будет работаться с сыном Диггхарда К’ярда. У девочек чуть ли сердечки в глазах не прыгают, и я спасаюсь единственным возможным способом — погружаюсь в размышления о Кэйпдоре и силе въерха.

Пока мне делают макияж с элементами арта, вспоминаю все, что мне известно о въерхах. Лайтнер смог использовать силу на побережье, но это его «выпило», и он почти полностью лишился силы. Не думаю, что въерхи стали бы размещать под Кэйпдором то, что раз за разом вытягивает силу из их наследников. Но как тогда объяснить мой всплеск, если моя сила отзывается только на живую воду?

— Вирна, не грызи губы! — Селеза, наш визажист, повышает голос.

— Ты их еще не красила!

— И не накрашу, потому что если у тебя получится перекошенное лицо, и мне придется переделывать весь макияж, я тебя оставлю делать его самостоятельно. Пропустишь полсмены — будешь знать!

Девочки во главе с Тимри (тех, кого уже отпустили после макияжа) сбились в стайку возле диванчика для отдыха и хихикают. То и дело доносится:

«Он такой… хи-хи».

«Он сякой… хи-хи».

«А вы видели его бицепсы…»

«Нет! Я вообще хочу на него посмотреть».

Остальные, кто, как и я, сидит на стульчиках для макияжа, перед зеркалами, пытаются вытягивать шеи и уши под шиканье визажистов. Впрочем, не скажу, что визажистам не интересно, и только мне хочется, чтобы это оказалась просто дурная шутка. Потому что видеть К’ярда каждый день — выше моих сил.

С другой стороны, если не обращать на него внимание, может быть, он просто уйдет?

— О-о-о-о-о-о… — доносится сдавленный вздох с диванчика, и я понимаю, что внимание ему обеспечено.

Не мое.

Но точно обеспечено.

Как раз в тот момент, когда мне и еще трем девочкам заканчивают макияж (до выхода остается полчаса), к нам забегает секретарь Дженны.

— Девочки, наш новый помощник управляющего хочет с вами познакомиться, — сообщает она.

Меня не сдувает только каким-то чудом, потому что все желающие познакомиться устремляются к двери. С одной стороны, у меня есть сильное желание остаться и никуда не ходить, с другой — это может породить много вопросов, поэтому идти придется. Я поднимаюсь и направляюсь за Дией, которая последней выбежала из кабинета.

«Новый помощник управляющего» ждет нас в общей комнате, где с нами (то есть с официантками) проводят всяческие коллективные беседы. Поскольку желающих на беседу много, в двери возникает небольшая пробка, а я стою в ее хвосте и думаю, как легко, обладая всего лишь одним именем, заранее создать себе образ. Ну и еще о том, как можно так быстро бегать на каблуках, как это делают девушки, желающие познакомиться с Лайтнером К’ярдом.

Впрочем, когда я захожу в небольшой зал, все мысли вылетают у меня из головы. А если что-то недовылетело, вылетает в тот момент, когда наши взгляды встречаются.

Он смотрит на меня так, будто хочет убить и скормить раг’аэне. Этот взгляд — злой, в упор, я очень хорошо знаю. Равно как знаю эти хищно раскрывшиеся крылья носа. В эту минуту я вспоминаю другой нос, и, кажется, понимаю, в чем дело: Лайтнер К’ярд злится, потому что я побила его девушку.

Ну упс.

Я складываю руки на груди и спокойно встречаю его взгляд, хотя вру. Спокойно — это не про меня. Взглядом даю ему понять, что шел бы он в океан вместе со своей Лирой, а заодно и новую должность туда прихватил.

Наши взгляды медленно размыкаются — с той же аккуратностью, с которой нужно размыкать электрическую цепь, чтобы не произошло короткого замыкания. Ему и без меня есть куда смотреть: девушки застыли, готовые внимать каждому слову своего кумира. Кумир, к слову сказать, приоделся. Нет, Лайтнер всегда выглядел стильно — что в форме студента Кэйпдора, что в джинсах, но сегодня он в стильном костюме и не менее стильной рубашке, а когда улыбается, комната прогревается настолько, что кажется, сейчас дым повалит.

— Добрый вечер, девушки, — сообщает он со свойственной ему небрежностью и в то же время так, что девушки уже готовы за него убивать. — Рад нашему знакомству, а особенно тому, что вместе мы выведем сервис «Бабочки» на качественно иной уровень.

Я хмыкаю, и на меня оборачиваются чуть ли не все разом.

— Вам есть что сказать? — Он делает вид, что прищуривается, чтобы рассмотреть мой бэдж. — Вирна Мэйс.

Тон у него в точности такой, каким он разговаривал со мной в самом начале нашего знакомства, в Кэйпдоре.

Поэтому я мило улыбаюсь:

— Нет.

— В таком случае буду обязан, если все посторонние звуки вы будете издавать в другом, специально отведенном для этого месте.