и ги, положил в сумку и отправился в Москву. Дверь запер и пошел через лес.

Утренний лес прекрасен. Я ничуть не жалел, что меня выпнули на дачу. Всегда мечтал жить на лоне природы. А тут прямо в лесу. Просто сказка.

Минут через двадцать я вышел из леса. На станции уже собрался народ. Подошла электричка. Я сел и поехал в город.

Через час был в институте. Лекции пролетели быстро. В перерывах искал Юлю, но не обнаружил. Да и подружек не нашел. Кажется, у нее сегодня экзамен. Неужели уже сдала и убежала? И не дождалась меня?

После занятий я пообедал в столовой. И отправился обратно в спортзал Белоухова. Надеюсь, сегодня грозный сенсей соблаговолит проверить мои способности.

Если опять будет строить из себя патриарха, я уже не буду приходить. Хватит с меня дутых авторитетов.

Сегодня я приехал пораньше. Щепкина еще не было. Там, где вчера занимались боксеры, теперь тренировались борцы. Бросали манекены с прогибом через голову. На меня никто не обратил внимания.

Несколько парней в кимоно разминались перед тренировкой. Некоторые пытались сесть на поперечный шпагат. Я подошел и спросил, где можно переодеться.

— Это ты новенький? — спросил один, с синими поясом. — Раздевалка вон там. За поворотом. Разминайся. Сейчас подойдет сенсей и начнем.

Не очень приветливо. Но я не стал протестовать. Отправился в раздевалку, переоделся.

Вернулся обратно. Тоже начал разминаться. Потихоньку проработал все мышцы. Чтобы потом, в поединке ничего себе не повредить. От чрезмерных усилий.

— Эй, как дела? — ко мне подошел давешний парень с желтым поясом. Мой ассистент во время боя с боксером. Егор. Да, точно, его зовут Егор. — У тебя сегодня кумитэ? Мы что-то до сих пор не поняли. Ты что, действительно будешь драться с Сапожкиным? Но ведь ты белый пояс. Как так можно?

Я пожал плечами. Мне, вообще-то, плевать с кем драться. Даже против черного пояса выйду, пофиг.

— Это решение вашего тренера. Я согласен. Чего еще надо?

Длинный Егор смотрел на меня, как на призрака. Интересно, однако. Сам долговязый, а глазищи огромные. И сейчас удивленно расширенные.

— А так разве можно? Он же тебя по матам размажет. Не боишься?

Я усмехнулся и покачал головой. Пытался показать себя крутым и беспощадным. Мол, море по колено. И вашего коричневого пояса я на завтрак хавал. С солью.

— А чего бояться? Он такой же, как все. Тоже человек.

Хотя на самом деле я, конечно же, волновался. Неизвестно, как все пройдет. Сейчас дикие времена. В плане карате, я имею ввиду. СССР не имеет официальных представительств за рубежом. Нет аттестации, присвоенных титулов.

Все только в зародыше. Да и само карате только начало вылезать из подполья.

В такой обстановке возможно все. В том числе, бой желторотика с коричневым поясом. В двадцать первом веке такое, конечно, трудно представить. А сейчас можно. Очень даже можно.

И этот Сапожкин может запросто сломать мне челюсть неправильно выполненным ударом. А может и зарядить в пах. Короче, может произойти, что угодно.

— Ну, ты даешь, — Егор уважительно помотал головой. — Хорошо, удачи. Она тебе понадобится с Сапожкиным. Он тот еще зверь.

Не очень обнадеживающее напутствие. Перед боем. Но я заставил себя успокоиться.

Чего волноваться? Я же участвовал в стольких испытаниях. В стольких соревнованиях. Так что должен обладать железной выдержкой.

Я тоже пытался сделать шпагат, но куда там. Над этим телом еще предстоит много работать. Совсем негибкий. Как кусок дерева.

— Ты готов?

Знакомый холодный голос. Я обернулся и увидел тренера. Белоухова, длинноволосого учителя. На лице нет никаких эмоций.

Он действительно так себя чувствует? Как глыба льда. Или это просто игра на зрителей?

— Готов, сенсей, — я встал и поклонился. Пусть видит, что я знаю традиции.

Тренер кивнул. Хлопнул в ладоши. Немногочисленные ученики быстро уселись в кружок на матах. Образовали место для поединка. Так, а где мой противник?

Борцы продолжали кувыркаться в своем углу. Потом заметили, что у нас происходит что-то необычное. Заинтересовались. Подошли ближе, вытирая потные лица.

Из раздевалки стремительно вышел парень в ги, опоясанным коричневым поясом. Ага, вот он, легендарный Сапожкин. Парень подошел ближе, поклонился Белоухову.

Вошел в круг. Встал напротив меня. Я внимательно рассмотрел его. Выше меня на полголовы. Крепкий, мускулистый, даже чуточку плотный. Голова большая и круглая, лоб наверняка чугунный. Таким можно орехи раскалывать.

Я поклонился. Два раза. Сначала сенсею, который, судя по всему, будет рефери. Вообще-то, вначале надо кланяться президиуму соревнований. Но у нас тут просто показательный бой. Поэтому я начал с учителя.

Потом поклонился Сапожкину. Тот сделал точно также. Сначала учителю, потом мне. Встал в стойку и приготовился к бою.

Я тоже принял свою излюбленную стойку Курбанова.

— Хаджимэ! — рявкнул Белоухов.

И поединок начался.

Глава 8. Пяткой в глаз

Сапожкин сразу бросился в бой. Он стоял в стойке дзенкуцу дачи, основной атакующей стойки, от которой я в свое время не без облегчения отказался.

В ней сильно открыта нога спереди, да и живот тоже. Быстро перемещаться из этой стойки проблематично. Можно хорошо и громко кричать, стараясь поразить противника зверским выражением лица, но после пары пропущенных лоукиков по голени приходит просветление. Что обычная боевая стойка Курбанова гораздо более функциональнее.

Сапожкин этого уровня просветления еще не достиг и я как раз собирался выступить его учителем. Проводником в нирвану.

Подойдя ко мне вплотную, противник заорал «Кий-я-я!», так громко, что, наверное, распугал всех мышей в подвале. Бедные грызуны наверняка разбежались по норкам. Нам деваться было некуда, поэтому мы остались на местах и наслаждались зрелищем.

Борцы, кстати, заинтересовались еще больше и подошли к нам ближе. Встали на краю матов, вытирая потные шеи и лица. О чем-то негромко переговаривались, видимо, о том, смогут ли они вдесятером справиться с одним нашим белым поясом. Раз уж мы так громко кричим, что нас можно использовать вместо корабельной сирены.

Сейчас Сапожкин безрассудно ринулся вперед. Выкинул вперед правый кулак. Сэйкэн цуки. Прямой удар вперед. От бедра.

Вот только одна беда, он слишком длинный, поэтому я сразу увидел, что сейчас произойдет. У меня была масса времени, чтобы отбить удар или даже контратаковать на излете. Можно даже отойти в сторонку и выпить кофе, пока соперник доберется кулаком до меня.

Но я просто ушел в сторону. Сапожкин продолжал атаковать. Почти без защиты, агрессивно и безудержно, как тигр.

Весьма похвально