— На корабле время соответствует цессянскому. В сутках у нас на два стандартных часа больше, чем у вас на Рооотоне. Я отправил на твой вильюрер программу синхронизации, чтобы тебе было проще ориентироваться, и примерное расписание. Джаграс сказал, что ты предпочитаешь иметь четкое представление о том, что запланировано на день. Это необычно, но правильно, — одобряет то, к чему я вообще никакого отношения не имею, потому что жесткий распорядок — это исключительно дядюшкино ноу-хау. — Хороших снов, Дейлина. Встретимся за завтраком.

Он уходит, а я с ожесточением вонзаю вилку в последний шарик. Ну, дядя! И тут ухитрился меня ограничить! Я долго и безуспешно боролась с ним за право оставаться свободной в своих действиях, а теперь Атиус принимает эстафету? Надо с этим что-то делать! Вот посмотрю, что он там запланировал, и тогда уже над способом подумаю.

В расстроенных чувствах даже не замечаю, что заканчиваю ужинать — последние ягодки из соуса вылавливаю, потому что вкусные очень. Не хочется оставлять.

Шигузути, слизнув очередную каплю, сочащуюся из покусанного им фрукта, тоже решает, что на сегодня съел достаточно. Разворачивается, отыскивает глазами вожделенный плацдарм, прицеливается, но соображает, что прыгают на полный желудок только идиоты, и вальяжно шествует к моей руке.

— Забирайся.

Улыбаюсь, подставляя ладонь, чтобы ему было удобнее. Устроив малыша на плече, отправляюсь в свою комнату. Плотно закрываю дверь, выключаю верхний свет, оставляя только напольный. Сдвинув в сторону легкую перегородку, ограничивающую спальню, пересаживаю шигузути на кровать и сбрасываю халатик. Отчаянно зевая, все же заставляю себя посетить ванную комнату, прежде чем без сил падаю на мягкий матрас и закрываю глаза.

Спать хочу до умопомрачения…

— Семь часов! Подъем!

Забираюсь под подушку, спасаясь от громкого сильного голоса и яркого света, резанувшего сквозь закрытые веки.

— Дейлина, соня несусветная, вставай давай! — не сдается мой живой будильник, ничуть не собираясь снижать громкость. Еще и лишает меня возможности спрятаться, оставляя без подушки и одеяла.

Со стоном сажусь, скользя ладонями по гладкой простыне. Убрав с лица выбившиеся из косы волосы, наконец с трудом открываю глаза и фокусируюсь на стройной зеленоволосой иперианке, стоящей в изножье.

— Иди сюда, Лурита, — обманчиво ласково зову подружку, протягивая к ней руки, — я тебя задушу.

— Ага, щас! Я похожа на самоубийцу, которая самолично доставит себя к столу… тьфу!.. кровати маньяка?

Она встряхивает одеяло и, взвизгнув, отпрыгивает, когда со смачным шлепком на бледно-желтый пол падает что-то черное.

— Дихол! — Лурита, рассмотрев то, что ее так напугало, хохочет, нащупывая за спиной кресло и опускаясь в него. — Дей, ты решила вместо себя подсунуть альбиносу этого монстрика? Думаешь, не заметит разницы?

Оскорбленный шигузути презрительно дергает хвостиком, шустро взбирается по скомканной ткани на кровать, добегает до меня, залезает на ладонь и принимается обиженно-переливчато курлыкать. Жалуется.

— Дей, ты с ума сошла? — почти серьезно изумляется иперианка, наблюдая, как я глажу прильнувшего ко мне малыша. — Зачем тебе эта обуза? У них же патологическая прилипчивость! Подпустишь к себе, потом не отвяжешься. Их ведь даже рооотонцы из-за этого стараются держать на расстоянии… Надеюсь, он у тебя тут один? Я не хочу такого счастья!

Она поджимает ноги, поднимая длинную юбку, и с наигранным ужасом в зеленых глазах осматривает комнату.

— Один, не волнуйся. И мне с ним замечательно. Приготовь одежду, пожалуйста. — Пресекая обсуждение, я пересаживаю шигузути на предплечье, сползаю с кровати и отправляюсь в ванную.

Лурита хорошая девушка, только несколько взбалмошная и импульсивная, чем иногда выводит меня из себя. Но таковы уж ипериане. Шутовство, беспечность и недалекость ума — для них лишь маска, на самом деле они каждое слово и действие тщательно просчитывают.

С Тижиной в этом смысле мне было проще общаться. Милая, скромная, доверчивая и деликатная, она всегда говорила только то, что думает. От нее не нужно было ждать подвохов и подколок.

— Вот! — Едва я выхожу обратно в комнату, как мне триумфально вручают черный комбинезон. — Надевай! В нем твой питомец полюбит тебя еще сильнее. Будешь такая больша-а-ая шигузути!

— Лурита, хватит паясничать! — Я отталкиваю подношение и шагаю к кровати, на которой лежит нижнее белье. — Принеси обычное платье.

— Обычное! — фыркает подружка и принимается расстегивать комбинезон, чтобы помочь мне его натянуть. — И ничего я не паясничаю. Ты вчера расписание хоть посмотрела?

От неожиданности я замираю. Начинается. А я, наивная, полагала, что мне больше свободы предоставят. Ох, надо эту практику помыкательства пресекать, пока она у Атиуса в привычку не вошла! Это с дядей я спорить не могла, нечего было противопоставить, а на цессянина способов воздействия все же больше. Ему мое расположение нужно.

Надев корсет, все же решаю с радикальными мерами повременить. Влезаю в эластичную одежду и соединяю застежки. Забрав из рук Луриты вильюрер, усаживаюсь в кресло, предоставляя девушке возможность заняться моими волосами, и открываю программу-планнер. Полюбопытствуем…

Подъем. Полчаса на сборы. Десять минут на очень легкий перекус. Полтора часа физической нагрузки в спортивном комплексе. Ого! Тут и такой есть? Мощно.

Дальше. Час на отдых и туалет. Завтрак… Последний во временных рамках не ограничен и пройдет в присутствии Атиуса. Далее строчки пустые, видимо, не придумано мне еще занятий, но уверена, и они вскоре заполнятся. Между прочим, в графе «примечание» у всех имеющихся позиций стоит символ ежедневного повтора. То есть мне все дни полета предлагается просыпаться вот в такую рань? Шикарно!

Нет, я не против тренировок. Но с куда большим удовольствием я бы сама выбрала для них время. Хотя надо отдать составителю расписания должное, утренние часы для этого самые эффективные.

Ну и какое решение принять? А какие могут быть варианты, если я уже проснулась! Не пропадать же зря моим героическим усилиям не завалиться обратно в кроватку и трудам Луриты по приведению меня в приличное состояние! Да и настрой после тренировки будет самый боевой. То, что нужно.

В общем, после рекомендованного перекуса ищу спортивный комплекс на плане, загруженном вместе с расписанием в мой вильюрер. Обнаруживаю его в самом конце жилого сектора и вполне бодро, даже в некотором смысле заинтересованно, перемещаюсь в указанном… то есть приказанном направлении. Шигузути, наотрез отказавшийся оставаться в комнате, смирно распластался на облюбованном еще вчера месте и даже не возмущается тесноте, которую создает плотно прилегающая к телу ткань. Вот уж реально липучка! Он даже поесть не вылез, так боялся, что я снова попытаюсь уйти без него. А может, просто не голоден оказался. Очень уж плотно поужинал.

Длинный коридор, изобилующий короткими ответвлениями, заканчивается очередным расширением, где меня встречает молоденькая альбиносочка. Торопливо выскакивает из-за стойки, над которой висит информационный экран, и предупредительно раскрывает проем.