результатах работы по розыску на своих направлениях, приготовились внимательно слушать Аркадова.

— Нами был установлен молодой человек, — начал свой доклад Андрей, — который в интересующее нас время заходил к своим знакомым в технологический техникум и мог находиться в местах обнаружения свастик. Никаких существенных улик в отношении него нет, кроме тех, которые можно предъявить широкому кругу лиц. Мы не уверены, что он вообще мог это сделать, практически постоянно находясь в обществе своих знакомых девушек. Но после проведенного эксперимента я считаю его главным подозреваемым на данном этапе розыска.

— А вот теперь поподробней… — Давлетов отвлекся от изучения документов и внимательно взглянул на Аркадова.

Перед тем как продолжить, Андрей выложил перед руководителем схему лестничного пролета.

— Как установлено, наш подозреваемый на очень короткий период оставался один. Мы реконструировали события этого отрезка времени. С этой целью досконально изучили маршрут движения девушек по этажам. Выяснилось, что от момента, когда Николая встретившая его Марина оставила одного на третьей площадке и до того, как к нему подошла Белкина, прошло от 85 до 100 секунд. Отдельно зафиксировано время, которое требовалось для изготовления четырех букв недописанного текста и нарисованных свастик. На каждое «произведение» могло уйти не более 12 секунд. Мы учитывали размер изображений, а также примерную длину шага подозреваемого для просчета времени его движения по лестнице.

— Последнее было необходимо? — спросил Давлетов.

— Абсолютно… Ведь речь шла о секундах. Сразу уточню, чтобы исключить субъективный подход к необычному эксперименту, мы проводили его неоднократно, с разным допуском скорости движения. Результат оставался устойчивым. Несомненно, за время отсутствия девушек подозреваемый успевал спуститься на второй этаж и нарисовать две свастики. Затем подняться на четвертый этаж, где нарисована одна свастика и четыре буквы незаконченного слова, и вернуться на то место, где его оставила Марина. Но повторяю, это только косвенные признаки… Экспериментально, все очень похоже на реальность. Но в силах остается и противоположное суждение, что друг Белкиной не причастен к данному проявлению.

— Если подтверждается первый вариант, то получается, что наш подозреваемый весьма шустрый малый, просто фокусник, — задумчиво произнес Давлетов.

— Вот только не «малый», — осторожно пошутил Аркадов. — Рост выше среднего, это мы просчитали сразу после обнаружения первой надписи.

Давлетов не спеша повернулся к аквариуму и, вглядываясь в золотистых рыбок, произнес:

— До получения дополнительных косвенных признаков, подтверждающих его причастность к проявлениям, активной разработки не будет. Для начала установите его личность, получите данные, максимально характеризующие его социальный облик, и только затем рассмотрите возможность установления оперативного контакта с Белкиной. Здесь будьте особенно осторожны. Легенду подхода к ней доложите мне лично. Надеюсь, все получится — у женского пола к сыщикам особенная предрасположенность, — улыбнулся он. — Но не увлекайтесь. Постоянно помните, что в проверке у нас еще семь подозреваемых.

Аркадов незаметно посмотрел на часы. Время бежало быстро, а круг обсуждаемых вопросов все еще оставался большим.

Он уже проинформировал начальника отделения о предстоящей работе, в которой необходимо было рассмотреть ряд деталей. Скворцов внимательно выслушал варианты двух этапов установления оперативного контакта с Белкиной и спросил:

— Почему два? Уточните.

— На первом этапе будем работать «в темную», пока не разберемся в отношениях пары и не получим дополнительный компромат на подопечного.

— Как планируешь установить контакт?

— Вопрос понятен. Отвечаю, — шумно вздохнул Андрей. — Пока у них в отношениях пауза. Когда начнутся встречи, неизвестно, но то, что они будут, я не сомневаюсь. В период их общения никаких наводящих вопросов со стороны Белкиной не планирую. Если ее дружок не сказал о себе больше, чем она знает, то меняться ничего не должно. Проведем информационный поиск по материалам личных дел учащихся техникумов, их у нас не так много. Начнем с тех, где преобладает технический уклон. Постараемся установить друга Белкиной, и тогда многое может проясниться.

— А если он вообще нигде не учится?

— Маловероятно. Тогда, как в детективах, вступает вариант «Б». Кто-то из великих людей сказал: «В сердце каждой трудности кроется возможность».

— Хорошо сказано… Я чувствую, у тебя и вариант «В» имеется. Неплохо поработал. Продолжай в том же духе, — удовлетворенно закончил разговор Скворцов.

Глава 13

Аркадову было не привыкать работать в архивах. Своеобразный запах лежалой бумаги таил в себе какую-то тайну, познать которую, как он считал, должен стремиться каждый любознательный человек. Вот и сейчас он с нетерпением поглядывал на каждую стопку приносимых Кравцовым личных дел.

Белкина быстро просматривала анкеты учащихся, периодически посматривая на Андрея и отрицательно покачивала головой. «Сегодня работа должна затянуться, — подумал Аркадов, — в автодорожном техникуме ребят предостаточно». Рука машинально потянулась за сигаретой и, попросив извинения, он вышел на улицу.

Заканчивалась проверка третьего учебного заведения, и надежда постепенно таяла. Андрею крайне не хотелось бы переходить к другим вариантам поиска пока еще неуловимого «художника».

Пора возвращаться. Он взялся за ручку входной двери, которая без его усилия неожиданно поддалась, и в ее проеме показалось улыбающееся лицо Кравцова.

— Кажется, рыбка клюнула, — сказал он, буквально затаскивая Андрея в здание.

Елена по-прежнему находилась за столом, и ее указательный пальчик с накрашенным ногтем, как стрелка компаса, уверенно показывал на маленькую фотографию. Андрей внимательно посмотрел на анкету, с которой на него смотрело приятное лицо молодого человека с располагающей улыбкой. «С такой внешностью ни один режиссер не дал бы ему роль злодея», — подумал Андрей и обратился к Белкиной:

— Вы не ошибаетесь?

— Я уверена, Андрей Петрович, это он.

Быстрое ознакомление с материалами личного дела Николая заставило Аркадова еще более задуматься. Он чувствовал, что на верном пути, но любой его шаг давал если не отрицательный результат, то весьма проблематичные признаки. Вот и сейчас в личном деле подозреваемого находились положительные характеристики, в которых указывалось, что Николай активно занимается общественной работой и является комсоргом группы. Все это было трудно связать с профашистскими проявлениями. Андрею не хватало решающего признака, который дал бы ему внутреннее убеждение в причастности этого подозреваемого к анонимным проявлениям, и этот признак, как подсказывал его опыт, должен быть где-то рядом.

Он еще раз вернулся к изучению личного дела, попросив Кравцова проводить Белкину и отнести в отдел кадров просмотренные дела.

Материалов в деле было немного, и, как часто бывает, их заполнение носило поспешный, порой неаккуратный характер. Так, перечисление благодарностей за участие в различных мероприятиях техникума было написано в спешке, малоразборчивым почерком. Пробежав очередную строчку, Аркадов остановился и, задумавшись, вновь прочитал о поощрении Николая в оформительской работе. Что-то очень знакомое. В голове у Андрея всплыла фраза негласного помощника: «…Из него получился бы неплохой оформитель…» Логическая цепочка сразу приобрела направленность: оформитель — шрифт и рисунки — стена